Восемь глав безумия. Проза. Дневники
Шрифт:
Страшно боятся восстановления «частной собственности» (евреи). Нет ли в этом страхе чего-то превра<щенного?> Три проблемы: азиатская, еврейская, русская. До сих пор в Индии человек низшей касты не имеет права приблизиться к колодцу «благородных». С такими «качествами» надеются прийти к коммунизму. Неру [142] умен и хитер. Европейски образован, а база древняя, «брахманическая» <нрзб.>. Уменье скрыть то, что нужно, от грубых, прямолинейных европейцев.
142
Джавахарлал Неру (1889–1964) — премьер-министр и министр иностранных дел Индии со времени обретения страной суверенитета (1947 г.). В июне 1955 г. вместе с дочерью Индирой Ганди совершил
О, конечно, Неру уважает англичан. Несмотря на всю империалистическую тиранию, Индия слишком многим обязана Англии. Но… несомненное подсознательное и сознательное, но тщательно замаскированное презрение к Европе есть у Неру. Кастовый строй он все-таки оправдывает.
А ведь наше страшное крепостное право все-таки было куда проще и человечнее, чем кастовая организация. Крепостной — раб, но он не что-то поганое, «неприкасаемое», чье дыхание отравляет воздух.
«Неприкасаемость» в крови миллионов индусов, как и мы не можем до сих пор «выдавить из себя по капле раба» (Чехов), это удается отдельным единицам, место коим в тюрьмах своей «могучей и кипучей» [143] родины.
143
…«могучей и кипучей» родины. — слова из песни «Москва майская» на слова В. Лебедева-Кумача («…Могучая, кипучая, никем непобедимая, / Москва моя, страна моя / Ты самая любимая…»).
Удивительно легко мне было у матери и дочери на одной из дальних улиц города. Мать дала мне 20 руб. (заняла, наверно, ибо денег у них не было, как я потом узнала). Непосредственная, согревающая человеческая доброта. А с какими слезами, почти с благоговением, они слушали мое чтение. Вот настоящая русская семья. Как она сохранилась, как дожила до нашего времени. И вообще, боже мой, занять деньги, чтобы дать их совершенно чужому человеку, которого видишь в первый раз. Если христианство настоящее есть, если оно не бред, не миф, не убийство мира (по Розанову), то, право, я была объектом настоящего христианского подвига. Увы! Моя судьба являться объектом, но не субъектом! Объектом суда, объектом экспериментов, объектом благодеяний… Но семья осталась у меня в душе. Мне хочется увидеться с этими людьми, не то что «отплатить» им (торговое слово — такие вещи не оплачиваются), а сделать для них что-нибудь приятное. Словом, я рассыропилась.
25/I-57 г. Эпоха великих фальсификаций.
Фальсифицируют историю: древнюю, среднюю, новую и новейшую (историю буквально вчерашнего дня). Фальсифицируют науку (свои собственные доктрины, методы и догмы), искусство, продукты, чувства и мысли. Мы потеряли критерий для различения действительного от иллюзорного.
Может быть, сексуальный инстинкт — один из первичных (питание, размножение). Но инстинкт власти — один из сильнейших, хотя по происхождению возможно, что он более поздний.
Сексуальное наслаждение кратковременно, а наслаждение властью длится бесконечно, по крайней мере, до момента ужаса смерти.
В 15–16 лет я спрашивала: «Нет ли в любви инстинкта власти?» Как жаль, что эту тетрадь у меня забрали при первом аресте. Поистине, в 15 лет я была гениальна (но и очень неприятна).
Вот когда прав обыватель Розанов. Любой человек на моей замеч<ательной> родине жаждет покоя, отдельной квартирки, а еще лучше крохотного отдельного домика, еды, более или менее достаточной для поддержки отощавших телес, умеренной работы, приличного заработка, умеренной «ясной и чистой» (слова Яр.) книжки, опрятной одежды, кино и театра с обычными человеческими фильмами и пьесами. А главное — покоя. Чтобы никто не трогал, никто не лез, не агитировал, не пропагандировал, не воспитывал, не прорабатывал, не гнал на собрания и на выборы. «Пусть управляет, кто хочет, только накормите меня в моем углу, дайте мне работу по силам, не запрещайте с женой и родственниками поговорить о чем вздумается, не оглядываясь по сторонам… Больше ничего мне не надо».
Неужели троглодитством закончится? Собственно, людоедство несколько раз повторялось с 1917 года.
Мир сорвался с орбиты и с оглушительным свистом летит в пропасть бесконечности уже с Первой Мировой войны. Гуманизм оплеван, осмеян, гуманизм «не выдержал».
Новая соц<иалистическая> вера и надежда (марксизм, «научный социализм») засмердели и разложились очень быстро. В так называемом «буржуазно-демократ<ическом>» строе о «широкой демократии» тоже хорошего ничего не скажешь. Ну, более сносно, более свободно жить для отдельного человека. А так, в общем, истрепанные лоскутки робеспьеровского голубого кафтана, истертые клочки жан-жаковского
144
Великий банкир Верхарна… — Имеется в виду управляющий миром банкир из стихотворения бельгийского поэта Эмиля Верхарна (1855–1916) «Банкир»: «Он — в кресле выцветшем, угрюмый, неизменный. Немного сгорбленный… / Решает судьбы царств и участь королей». Пер. В. Брюсова. (Верхарн Э. Избранное. М., 1955. С. 252–253.)
В чем же спасение?
Христианство? Что ж. Многие бросаются в секты и религ<иозные> общества. Тоже одряхлело, тоже скомпрометировано и запятнано, не отчистишь, не исправишь. Логический вывод: гибель мира (всей планеты) или всех существующих культур и почти всего человечества. Два тысячелетия христианской цивилизации — достаточно.
Индусы и китайцы? Тоже дряхлы, судорожно хватаются за чуждые им европейские социал<истические> доктрины (возросшие на той же христианской почве). У этих древних народов нет снадобья для излечения мира.
Буддизм? Брахманизм? Конфуцианство? Священная корова и обезьяний бог Гануман [145] ? Смешно. Очень почтенно, имело свои глубокие исторические основания, но смешно и тошно.
О, доблестный царь Висвамитра, Ты истым быком оказался, Когда только ради коровы И каялся ты, и сражался.Гейне [146]
Написать обо всем этом повесть или нечто… Надоевшие определения: повесть, роман.
145
…обезьяний бог Гануман. — Гануман (Хануман) в индуистской мифологии царь обезьян, помощник Рамы. Культ Ганумана распространен по всей Восточной Азии, вплоть до Китая.
146
«О, доблестный царь Висвамитра…» — Строфа из стихотворения Гейне «Был некогда царь Висвамитра…». Пер. Д. Минаева. (Полн. собр. соч. Изд. 2-е. Т. 5. СПб., 1904. С. 94.) Первый стих цитаты: «О, царь Висвамитра, каким же…». Сюжет из индийской мифологии о вражде двух риши (божественных мудрецов) Висвамитры и Васишты из-за обладания «коровой желаний» Сурабхи, принадлежавшей Васиште. Висвамитра пытался миром и силой овладеть ею, но тщетно.
Из тех же телефонных деловых разговоров:
— Ну да! Родина «Красной шапочки»… Знаете, побольше познавательного материала…
Бедная «Красная Шапочка»! Бедные дети, к<отор>ых будут накачивать познавательным материалом на базе «Красной Шапочки» и «Бабы-Яги, костяной ноги».
В самых ужасных социальных условиях, в непроглядной тьме и мучениях, и вопреки всему этому находятся люди, обрастающие легким жирком. Вал. Гр. [147] с ее: «Хочется чистой, светлой лит<ерату>ры… Все так тяжело и еще читать что-то тяжелое — нет, нет». Жизнь далась Гр. не так-то легко. И вот все-таки жирком она обросла. Ценность имеют только люди с долголетним каторжным стажем, и то не все.
147
Вал. Гр. — Личность не установлена.
«Чистая, светлая литература»… Вранья хочется!
На днях около троллейбуса было много народу. Выходивший с передней площадки какой-то молодой человек замешкался. Тогда один из ожидающих схватил его, стащил со ступенек, отшвырнул в ближайшую кучку грязного снега. Сам вскочил в троллейбус и уехал. Отшвырнутый встал, отряхнул пальто, котелок и пошел по своим делам. Оба прилично одеты. Внешность студентов или служащих… Советские люди.
Темно-розовое небо по ночам, темно-розовое, даже когда нет огней… Зарево, только какое?