Восемь голубых дорожек
Шрифт:
– А как же!
– сказал один из братьев-близнецов, которого ребята теперь звали не Шурик, а Шур.
– Обязательно, - добавил и второй, уже не Юрик, а Юр.
– Тогда ладно, - подобрев, решила Туся.
– Тогда я вас всех уже приглашаю. Прямо из бассейна вместе пойдемте ко мне. Хотите так?
– Ты сперва спроси маму и папу, - посоветовала Галя.
– И бабушку спроси. Может, они тебе не позволят.
– Еще спрашивать! Па-адумаешь!
– Туся презрительно вздернула подбородок.
– Как захочу, так и будет!
– У вас разве так?
– удивился Костя. Туся, чуть прищурив глаза, улыбалась:
– Да, у нас так!
Тут Маринка, захлопав в ладоши, воскликнула:
– Я придумала для Туси подарок. Очень хороший! Послушайте! Ашот, Костя, Галя!
И она принялась каждому по очереди шептать на ухо о придуманном подарке.
Туся отвернулась и смотрела в другую сторону, словно это вовсе ее не касается. Но как же хотелось ей в тот момент узнать, о чем перешептываются ребята!
…По пути домой, прижимаясь холодной щекой к бабушкиному пальто, Туся ласково замурлыкала:
– Бабуля, у меня к тебе просьба. Ну просто такая огромная! Только обещай, что исполнишь.
Анна Мартыновна вопросительно поглядела на внучку.
– Мне хотелось бы на день рождения позвать ребят из бассейна. Можно?
Анна Мартыновна, что-то прикинув в уме, озабоченно спросила:
– А сколько вас всех будет?
– Если со мной, тогда нас семеро.
Опять о чем-то поразмыслив, Анна Мартыновна сказала:
– Ну что ж… Только больше чтобы никого.
– Они мне подарки придумали.
– Значит, ты уже успела пригласить?
– Пригласила.
– У мамы с папой нужно спросить разрешение.
– Вот еще! Мы же с тобой, бабулечка, решили. Все-таки…
– Да ну-у-у, - протянула Туся.
– Мама с папой разве скажут нельзя, если мы с тобой захотели?
Анна Мартыновна несколько поежилась: что-то не так получается. Стараясь говорить построже, она решительно произнесла:
– Так нельзя. Сперва спросишь маму и папу. Нет, Туся…
А Туся слушала, поглядывая на бабушку с веселым лукавством: о чем бабушка толкует? Можно - нельзя… Раз ей, Тусе, хочется, так почему же нельзя? Вот новости еще какие!
Не дослушав бабушку, Туся стала ворковать:
– Бабулечка, я хочу, чтобы у меня на день рождения было новое платье. Розовое капроновое… Пышное-препышное! И на шелковом чехле. Пойдет мне? Розового цвета…
Анна Мартыновна любовно окинула взглядом свою хорошенькую внучку: как не пойти? Такой красотке все пойдет!
А Туся продолжала ластиться:
– Ты мне подаришь, бабулечка? Подаришь? Туся плотнее прижимается щекой к бабушкиной руке, еще нежнее, еще ласковее шепчет:
– Ну, бабулечка… Ну, хорошая моя, золотая. Ну, чего тебе стоит?
А глаза уже чуть затуманились. А губы чуть распустились. Того и гляди, расплачется.
– Хорошо, хорошо, - поспешно согласилась Анна Мартыновна.
– Так и быть. Хоть дорого - подарю тебе новое платье. Такое тебе действительно очень пойдет.
– И чтобы на шелковом чехле!
– уточнила Туся. Голос у нее сразу стал сухой, деловитый.
Вечером, когда мама и папа вернулись с работы домой, Туся и бабушка им объявили, что на Тусин день рождения приглашены все дети из Тусиной группы.
– Прекрасно!- говорит Тусин папа.
– К тому же этот день приходится на воскресенье, так что…
Но Туся обрывает отца:
– Нет, они придут ко мне в субботу после бассейна. Я так хочу!
– Видишь ли, Туся, - попытался что-то сказать папа.
– Я разрешила, - вмешалась Анна Мартыновна.
– Их будет всего шестеро. С Тусей семь человек.
– А хоть бы и пятнадцать!
– сказала мама.- Я очень люблю, когда к Тусе приходят дети. Только, по-моему, лучше, пусть придут в воскресенье. Можно, чтобы собрались пораньше.
Но Туся обрывает и маму:
– Никаких воскресений! Я пригласила на субботу. В субботу нам всем удобнее, и я так хочу!
– Может, все-таки лучше в воскресенье, Тусенька?
– просит мама. Вид у нее слегка сконфуженный.
– Видишь ли, детка, в субботу мы с папой идем в театр. У нас уже есть билеты. Без меня бабушке не управиться…
Анна Мартыновна пожимает плечами: брать билеты в театр накануне Тусиного дня рождения! Как можно?
Туся молчит, но она готова разреветься. Уже несколько слезинок катятся по ее щекам.
– Что же делать?
– Мама совсем растерялась. Она обращается к папе.
– Может, вернуть билеты обратно?
– Но зачем же? Гораздо проще, чтобы дети… Но Туся не дает папе договорить. Она плачет и кричит сквозь слезы:
– Сейчас же отдайте эти противные билеты обратно! Сейчас же!
– Отдадим, отдадим, - торопливо соглашается мама.
– Ты только не волнуйся, детка! Отдадим.
И она принимается целовать рыдающую Тусю.
Анна Мартыновна, закурив папиросу, уходит на кухню подогревать обед. Вообще-то, думает она, правильно было бы не потакать капризам Туси. Нельзя так идти у девочки на поводу. Но день рождения… Но раз уж Туся договорилась на субботу… В театр им можно пойти в другой день.
А впрочем, почему, действительно, не позвать детей на воскресенье? Гораздо удобнее! Все приготовить, купить… К тому же приглашены и взрослые гости. Нужно уговорить Тусю. Разумная ведь девочка. Может, согласится все-таки. На самом деле, пусть она перенесет свой праздник на воскресный день!
– Туся!
– кричит Анна Мартыновна.
– Иди-ка сюда.
Разговор продолжался долго. И с великим трудом трое взрослых упросили Тусю позвать друзей не в субботу, а в воскресенье.
– Ну ладно. Пусть, - согласилась наконец Туся.- Только я хочу, чтобы у меня к новому розовому платью были еще новые туфли и чулочки. Обязательно! Вот. Так и знайте!