Восемь жизней
Шрифт:
– У Вас были ссоры с супругом за ночь до его смерти?
– Нет.
– А Стивен Грант, коллега Вашего мужа, рассказал другое, - следователь надел очки, взял листок – один из множества – со стола и принялся читать: «Миссис Уэнсдей и Мистер Уэнсдей ссорились вечером перед убийством Чарльза. Их крики слышала вся округа. Чарльз был очень озабочен конфликтом с женой, был сам не свой, не разговаривал ни с кем и был безразличен к работе. Думаю, личная жизнь у него складывалась не лучшим образом». Что Вы на это скажете? – смотря исподлобья своими змеиными глазками, давил на
– Я не знаю… Мы ругались, но за два дня до убийства. Позавчера же всё было нормально, вернее, мы мало общались. Возможно, он был удручён, но не делился со мной своими переживаниями.
– Так, - ожидающе глядел на «подсудимую» господин в костюме.
– Мне больше ничего сказать. Я всегда любила своего мужа и не желала ему зла. У нас была прекрасная совместная жизнь. Мы были вместе уже тринадцать лет, и я не ожидала, что всё кончится так скоро, и резко, и… - слёзы снова покатились по щекам красавицы.
Следователь, не скрывая своего раздражения, отрезал:
– Не вижу смысла на данный момент Вас задерживать. Ступайте.
– Хорошо, - скрывая лицо руками, Эдита направилась к гардеробу, спросив уходя:
– Вы сообщите, если появится подозреваемый, или когда Вы раскроете убийство Чарльза?
Помолчав коронер произнёс сквозь зубы:
– Возможно.
Эдита моментально ретировалась, чтобы не показывать своего горя всем и не раздражать тем самым следователя и других сотрудников полиции. Она шла быстро, не замечая людей, дома, растений и даже троп. В её голове ещё вчера всё смешалось, и она никак не могла справится с ворохом накопившихся проблем и стресса, источаемого ситуацией. «Как могло произойти нечто подобное? Почему именно сейчас? А ведь ему было всего сорок два года. Я знала, что он уйдёт раньше, но не сейчас. Почему именно сейчас? Я хочу увидеть его, но живым. Я должна увидеть его, но он мёртв. Что мне делать теперь?» Эдита повернула за угол и очутилась рядом с уже бывшей работой своего мужа. Она преодолела ступени и двинулась в двери.
– Кто Вы? – спросил некий мрачный господин.
– Я жена Чарльза Уэнсдея! Пропустите меня!
– Извините, но нет, миссис Уэнсдей.
– Почему?! – кричала женщина. Её нервы уже были на пределе, - Я хочу видеть своего мужа здесь и сейчас!
– Прошу прощения, миссис Уэнсдей, но это место оцеплено полицией. Никто не может быть здесь, кроме представителей полиции.
– Как Вы смеете?!
– Вашего мужа всё равно нет здесь, - выпроваживая говорил мужчина.
– Где же он?! – женщина не отходила от шока.
– В морге, милочка. Уходите.
Эдита со злостью посмотрела на этого человека, который просто выполнял свою работу, развернулась и вновь направилась в полицию.
Путь казался ей не таким долгим и туманным. Теперь она знала, чего хочет и к чему стремится.
– Где мой муж?! – свирепо нависнув над следователем, облокотясь об обширный стол, спрашивала вдова.
– Он, а точнее его тело, на вскрытии, миссис Уэнсдей, - коронер встал и направился к выходу.
– Но я хочу видеть его! – побежала за ним Эдита.
– Пока это невозможно, миссис Уэнсдей, идите домой, - следователь галантно открыл перед дамой дверь.
Глаза Эдиты были полны отчаяния и страха.
– Так и быть. Но вы позвоните мне, когда я смогу увидеть его.
– Обязательно, миссис Уэнсдей, а теперь не мешайте нам работать, - на губах этого неприятного господина повисла еле заметная улыбка ящерицы.
Эдита посмотрела на него и, огорчённая, пошла домой.
«Отвратительный день, отвратительный мир, отвратительная жизнь. Почему я? Почему я?»
– Гав! Гав! – послышалось откуда-то снизу.
Эдита опустила голову и увидела под ногами маленького пушистого белого щенка, шерсть которого была вся в грязи.
– Как ты здесь оказался? – спрашивала она у щенка, опускаясь на колени, - Ты тоже всеми покинут?
– Гав!
Эдита уже собиралась погладить пёсика, а на её глазах снова выступили слёзы, как вдруг послышался властный женский голос:
– Паппи, вот ты где, грязная псина! Беги к хозяйке!
Щенок послушно последовал за полной и статной женщиной, одетой в кучу одежд, что делала её похожей на лук.
– Даже ты меня бросаешь, - сказала про себя Эдит и побрела свои путём по ледяным лужам.
Дома её ждала голодная свинка, соскучившаяся по своей владелице.
– Привет Марфа. Я совсем забыла о тебе со всеми этими неурядицами.
Свинка только захрюкала в ответ и тяжело побежала к Эдит.
– Сейчас я тебя накормлю, и всё будет хорошо. Так ведь? – успокаивала скорее себя, чем питомицу, женщина, - Это был тяжёлый день, но нас ждёт ещё многое. Но главное, что у меня осталась хотя бы ты, - поглаживая Марфу, говорила она, - Сейчас я приготовлю что-нибудь, и тебе тоже перепадёт. Мы будем жить также, как и раньше, правда? – Марфа только грустно смотрела на хозяйку. Не в силах что-либо ей ответить.
– Да, ты права, Марфа. Как раньше уже не будет.
День из жизни
«Сегодня я не буду грустить, хотя это сложно. Мне нужно провести приятный день с родственниками и друзьями. Мне нужно вернуть веру в жизнь,» - с этих мыслей начиналось очередное утро Эдиты.
Казалось, ничего не изменилось. Всё та же сырая погода, всё те же кровать и окно, всё та же свинья, но Эдита уже не была прежней. Проблемы, которые до того казались глобальными, на данный момент перестали иметь смысл.
Эдита договорилась встретится с подругой, а потом говорить по телефону с мамой.
Подруга Эдиты, Валентина, была старше её на два месяца и моложе лет на пять, однако, с учётом этих особенностей, им нравилось проводить время вместе. Девушки часто встречались и разговаривали в кафе или гуляли по парку. Правда, за последний год молодые женщины виделись намного реже, а точнее ни разу. Это было связано с тем, что покойному мужу Эдиты не нравилась Валентина (он её просто терпеть не мог) из-за её ребячества и узкой осведомлённости практически во всех жизненных вопросах. Эдита сама понимала, что Валентина не самая умная женщина, зато с ней всегда было весело, и на том держалась их дружба.