Восход Ганимеда
Шрифт:
– Нет, – покачал головой отец. – По большому счету это нужно было делать нам, моему поколению. Но тогда все казалось другим. Страна была в кризисе, все проваливалось куда-то к чертям собачьим, и нам с матерью главным виделось одно: выжить, накормить тебя, не обозлиться, не осатанеть в этой ежедневной борьбе с нищетой, хамством, беспределом… Отсюда – и этот дом, и наши немногочисленные друзья, и твое одиночество без сестер и братьев… Понимаешь, это целая философия части нашего поколения. Представь, мы жили в стране, где декларировалось всеобщее равенство. Мы были молоды. Нас воспитывали в духе той страны, и лично я верил в то, что мне говорят. И вдруг, вернувшись из армии, я понял, что-то пошло
– Честно говоря, мне трудно представить…
– И слава богу, Семен… Слом сознания – это, скажу тебе, жуткая вещь. Она творит с людьми самые непредсказуемые метаморфозы… – вздохнул отец, стряхивая пепел. – Мы разделились, распались, разошлись по разные края пропасти в считанные годы. Говорят, гражданская война – это верх человеческой жестокости, когда брат идет против брата, а сын против отца. Может быть… Я не воевал, – нас отнесло от этого, но было хуже, сынок. Наступил гражданский раскол. От гарантированной всем поровну среднестатистической нищеты к мгновенному расслоению на очень богатых и очень бедных. Появилась причина, следствием которой могла быть гражданская война.
– Ну, это естественный процесс, пап. Менялся строй, ломались устои…
– Да… – согласился отец. – А между жерновами этого процесса оказались люди…
– Зачем ты сейчас рассказываешь мне все это?!
– Чтоб ты понял. Тебе жить дальше. Я буду плохим отцом, если заставлю сына наступать на те же грабли, которые однажды уже оставили шишку на моем лбу.
– Наше поколение многие называют потерянным… – вдруг глухо произнес отец. – Но они ошибаются, эти аналитики. Мы прожили трудную, но по-своему счастливую жизнь. И в самые плохие минуты уповали на то, что разум победит, наши дети встанут на построенное нами, как на прочный фундамент, и будут жить… Но мы ошиблись, понимаешь?! – Он вдруг резко обернулся и посмотрел на сына. – Думаешь, это старческий маразм? Нет, Семен, я вижу то, чего не видишь ты – страна поднялась, а весь мир вокруг рухнул. Слишком поздно мы опомнились. Жить в мире, которым правит страх, – худшей судьбы я бы не пожелал детям своих врагов.
– Какой страх, отец? – Теперь Семен понимал, что имеет в виду отец, но продолжал упрямиться.
– Ядерное оружие в руках стран, чье общество построено на терроре, вражде кланов и междоусобицах!.. Прокоммунистический Китай, люто ненавидящий Америку, и американские крейсера на орбитах Земли. Исламские фанатики, что сеют террор по всему миру, теперь и они потрясают ракетами. Ты знаешь, что такое фанатизм, сын? Это когда вбитые тебе в голову чувства полностью подавляют всякий разум! – не дождавшись ответа, резко произнес он. – В 1963-м, когда я еще не родился, Земля уже стояла на пороге ядерной войны. Знаешь, чего тогда требовал Китай от своего «старшего брата» по коммунизму, Советского Союза? Они требовали, чтобы мы нанесли превентивный ядерный удар по Америке и странам Запада, во имя «построения на обломках капитализма нового счастливого общества».
– И что же теперь? Не жить?! – Семен уже не на шутку начал злиться. – Волков бояться, в лес не ходить!
– Да, но, отправляясь в лес, умный человек возьмет с собой средство против этих самых волков или выберет тот лес, где их не будет!
– Не понимаю!
– А ты подумай!
Подумай… Очень легко так сказать. Внутренне, подспудно Семен понимал, отец прав – жить в нашем мире, даже при некотором внешнем благополучии, становится страшно. Но что делать? Куда от этого денешься?! Он интересовался историей и знал, что во времена Хрущева на Западе,
Нет, зная родителей, зная себя, Семен понимал, это не выход…
Заметив его замешательство, отец вернулся за стол.
– Сынок, ты должен эмигрировать с Земли… – вздохнув, произнес он.
В груди у Семена вдруг что-то оборвалось, будто там внезапно образовался вакуум.
Да что он такое говорит, на самом-то деле!
– Эмигрировать?! – машинально переспросил он. – Куда, позволь тебя спросить?!
– На Ганимед, – твердо, не раздумывая, ответил отец, и по его уверенному тону Семен понял, что они с матерью провели не одну бессонную ночь, обсуждая этот вопрос, вот откуда тревога в их голосах по телефону, настойчивые просьбы о встрече…
«Опять они хотят предопределить за меня мою же судьбу!» – раздраженно подумал он. Ганимед… Это звучало по меньшей мере смешно, как могли они предлагать ему улететь туда, если билет на межпланетный лайнер в один конец стоил больше, чем он зарабатывал за год! Не говоря уже о виде на жительство и прочих заморочках, типа теста на ай-кью и иных, достаточно жестких ограничениях…
– Послушай, Семен, это в последний раз… – голос отца был тверд.
– Да, я понимаю, вы хотите мне добра.
– Ты прав. В свое время мы не пустили тебя в мелкий бизнес, заставили пойти по пути наибольшего сопротивления, и как, ты теперь жалеешь об этом?
Здесь он не мог возражать или спорить. Семен не жалел. В его дипломе было черным по белому написано: «Инженер-конструктор опорно-двигательных систем и манипуляторов сервоприводного типа». Сегодня, когда начался промышленный бум роботостроения, эта специальность (к чести сказать – любимая и желанная) стоила любой сети мелких магазинчиков.
– Хорошо, давай подойдем к проблеме объективно… Что нужно для эмиграции?
– Прежде всего, деньги, – буркнул Семен, не желая даже обсуждать данную тему. Улететь с Земли? Внутренне все его существо возмутилось против подобной перспективы. Бред какой-то! Да что я буду делать на спутнике Юпитера?!
– О деньгах позже, – отмахнулся от его аргумента отец.
– Тесты, анкета, образование, здоровье… – вздохнув, перечислил Семен строки из рекламы. Все равно эта идея казалась ему заранее обреченной на провал, так почему бы и не ответить на пару-тройку вопросов…
– Вот именно, – кивнул отец, согласившись с оглашенным списком требований. – Давай рассуждать здраво, – предложил он. – На Ганимед может улететь очень ограниченное количество народа, и прежде всего туда попадают люди умные, с высоким уровнем интеллекта, духовно богатые, имеющие высшее образование и современные специальности. Теперь подумай, каким будет общество, составленное из таких личностей?
Лада, скрытая стеной растений, вздрогнула.
Мать Семена на минуту оставила ее одну в дальнем углу оранжереи, спустившись вниз, чтобы сварить кофе. Было видно, она нервничает по поводу разговора отца с сыном и ей невыносимо ожидать его окончания.
Лада стояла, всматриваясь в едва прикрытый чахлой зеленью урбанистический пейзаж, простиравшийся за панорамным окном зимнего сада, и невольно продолжала прислушиваться к долетающим до ее слуха фразам. Ей казалось, что этот пожилой человек разговаривает с ней, а не с собственным сыном…