Восхождение, или Жизнь Шаляпина
Шрифт:
— Да оперу я знаю наизусть, но что-то не получается у меня… Я внимательно ее изучил, могу петь за каждого, но она теперь пугает меня, Савва Иванович. Боюсь провалиться. В ней все очень трудно, не по моим силам. Да и на публику, вероятно, не произведет никакого впечатления… В опере у меня нет ни арии, ни дуэта, ни трио, ничего, что было бы выигрышно.
— Ничего, ничего… Сам же просил поставить эту оперу. И здесь есть где развернуться твоему драматическому таланту. Роль Грозного исполнял сам знаменитый Петров в Мариинском… Правда, ничего не знаю о том, как он исполнял эту партию… Опера быстро сошла, особого значения не имела эта постановка… Интересным исполнителем роли Грозного был Мусоргский,
— Я не вижу Ивана Грозного, не улавливаю его характера… Произносить его слова произношу, вроде бы все верно, а чувствую: не то, не то…
— Так всегда бывает, когда начинаешь осваивать новую роль, вживаться в новый образ… Да еще такой сложный, как образ Ивана Грозного. Ты сходи в Малый, посмотри там «Василису Мелентьеву» Островского, то же время примерно, тот же Иван Грозный, которого исполняет замечательный Горев, а заглавную роль потрясающая Гликерия Федотова… Посмотри костюмы, сходи в Третьяковскую, посмотри картины Репина и Шварца, скульптуру Антокольского… И есть еще изумительный портрет Ивана Грозного, написанный Виктором Васнецовым… Да и вообще поговори на эту тему с Костенькой и Виктором, они уже давно изучают ту эпоху, изучают Ивана Грозного и его людей…
— Да уже не раз мы разговаривали об этом, спорили даже! Но у них свои представления о том времени, а у меня свои. Мне нужно увидеть моего героя, чтобы потом сыграть его… Без этого у меня ничего не получится.
— Идите, Феденька, переодевайтесь… У вас получится, не волнуйтесь…
Шаляпин ушел.
Дел, как и всегда, у Мамонтова было очень много, всем он оказывался нужен, когда бывал в театре. Да и сам он был заинтересован в том, чтобы успеть дать указания своим помощникам, среди которых выделялся Петр Мельников, сын знаменитого солиста Мариинского театра.
Наконец подготовили сцену для репетиции следующего акта, в котором действие происходит в доме наместника Пскова Токмакова. Грозный победителем вошел во Псков, вольные псковичи во главе со своим предводителем Тучей покинули Псков.
И вот Иван Грозный входит в дом Токмакова. Наместник и его ближний боярин Матута с двух сторон поддерживают входящего царя и сажают его в красный угол.
Ей-е, спасибо! Да как еще сажают-то, вдвоем! Как подобает, по-христиански: Направо ангел, налево дьявол! —поет Шаляпин.
Грозный-Шаляпин сильно отталкивает бояр, которые от неожиданности чуть не падают. Но игра только началась. Грозный издевается над ними, потешается, прикидываясь то смиренным, ласковым, то снова становясь грозным, даже страшным в своей угрозе во всем разобраться…
Входят девушки. Грозный залюбовался Ольгой. Что-то давнее всколыхнулось в душе. Ее лицо кого-то напоминало. Но кого? Ольга чем-то напомнила ему полузабытую любовь, Веру Шелогу. Но это все было так давно… Мысли Ивана Грозного устремились к тому — давнему, полузабытому, когда он был молод и полон сил. Настроение его изменилось, ему уже никому не хотелось мстить. Лишь бы проверить свою догадку, остро мелькнувшую в сознании. Он подзывает Ольгу и просит рассказать о себе. И Ольга рассказывает о себе, о своей матери, которая все время внушала ей любовь к царю Ивану Грозному. Ольга свято выполняет ее завет: она готова умереть за Ивана Грозного, настолько она преданно любит его… Но и после этого он еще не уверен, что перед ним его дочь. Только тогда, когда Токмаков поведал ему, что Ольга — дочь Веры Шелоги, а отца ее никто не знает, Иван Грозный начал догадываться. Его настроение резко меняется. Он молит Бога ниспослать ему мир и благоденствие на Русскую землю: «Да престанут все убийства! Много крови! Притупим мечи о камень. Псков хранит Господь!» — скорбно заканчивает Иван Грозный свои мольбы…
— Все! На сегодня все свободны! — Мамонтов устало присел на стул первого ряда. Что-то не получалось у Шаляпина: он играл не Ивана Грозного, а какого-то мелковатого, суетливого человека. Пожалуй, надо поговорить с ним наедине.
Горько было на душе и у Федора. Столько он потратил усилий, чтобы убедить Мамонтова на постановку этой оперы, а роль не получалась, та главная роль, с которой он связывал свою судьбу.
Шаляпин ушел за кулисы, поспешил в артистическую уборную. Стал медленно снимать грим, одежду. «Ведь я же все безукоризненно исполнил… Но почему же на сцене разлилась такая невообразимая скука и тоска? Это чувствовал не только я сам, но и все мои товарищи по сцене… В чем же дело?»
Шаляпин в ярости вскочил со своего кресла. Содрал парик, бросил его на стол и быстро заходил по уборной, не находя места от возмущения самим собой. «В чем же дело?» — не переставал он спрашивать себя. И, не найдя ответа, бессильно опустился на стул и заплакал от отчаяния. Столько ждать такой партии — и вдруг… Что может быть тяжелее для артиста, еще вчера чувствовавшего, что эта роль выдвинет его в первые ряды.
Тихо вошел Савва Иванович. Он понял состояние Шаляпина после неудавшейся репетиции и решил поговорить с ним наедине, зная самолюбивый характер своего любимца. Молча прошелся по уборной, зачем-то взял парик, повертел его в руках, потом стал внимательно рассматривать бутафорскую саблю Ивана Грозного. Повернувшись к Шаляпину, заметил, что тот смотрит на него настороженно-вопрошающими глазами. Подошел к нему, легонечко похлопал по плечу и дружеским тоном сказал:
— Брось нервничать, Феденька! Возьми себя в руки, прикрикни на товарищей да сделай-ка немножко посильнее первую фразу! Вот посмотри…
Мамонтов отошел на середину небольшой уборной, встал в позу человека, проходящего в низкую для его высокого роста дверь, и произнес:
— «Войти аль нет?»
Шаляпин сразу почувствовал грозную интонацию, с которой была произнесена эта одна-единственная фраза, интонацию, которой так ему не хватало. Конечно, это не удовлетворило его, но что-то нащупывалось.
— Феденька, вы поймите, что Грозный не ханжа. Это умный, хитрый, талантливый человек, но — главное — он еще и грозный властитель, при имени которого все трепещут. Вы произносите свою первую фразу тихонько и ядовито. В том же тоне вы ведете и всю партию этого акта.
— Грозный же ханжа, — бросил отрывисто Шаляпин.
— Да, ханжа, — обрадовался Мамонтов. — Но одновременно с этим он умница, самый образованный человек своего времени. Жестокий, но искренне замаливает свои грехи в постоянных молитвах, испрашивая у Бога прощения за свои кровавые дела, которые он творит, как он всерьез думает, во имя справедливости и счастья своего народа и государства великого. Вы должны чувствовать себя не ханжой в этой роли, а сыграть человека трагического, могучего, может, самого сложного и противоречивого в русской истории. Войдите в его положение, вообразите, что вы попали в такую же, как и он, трагическую ситуацию…
Мамонтов видел, что лицо Шаляпина начинало светлеть. «Значит, — подумал Мамонтов, — мысль его заработала в нужном направлении».
— А ну-ка, — повеселел и Мамонтов, — попробуем еще раз все сначала.
Шаляпин быстро натянул парик, расправил бороду и пошел вслед за Мамонтовым.
На сцене уже никого не было.
Мамонтов спустился в партер.
В проеме двери показалась согбенная фигура Ивана Грозного.
— «Войти аль нет?» — как удар железным посохом, прозвучала эта первая фраза.