Восхождение
Шрифт:
Еще два-три подобных поцелуя, она знала, полюбит его безвозвратно, юного отрока, который гол как сокол и не от мира сего, как, впрочем, все поэты. Это трогательно, но удивительно несерьезно. А что? Может быть, и ей пуститься с ним в его странствия во времени, чем он живет? И Эсте уже мерещилось, как она с Леонардом уносится в какие-то дали, так, прямо по воздуху... Так не бывает.
– Хватит! Хватит! Мы с тобой с ума сошли, - Эста выпрямилась на сиденье.
Жоржа не было. Карета стояла. Он, верно, ушел. На пустынной набережной его нигде не видать. У кареты близко приостановилась старушка с собачкой, поглядывая на них совсем без осуждения, а скорее с какой-то необыкновенной радостью.
«Это сон!» - подумала Эста.
Старушка образумила Леонарда. Эста раскраснелась, готовая заплакать. Они оба выскочили из кареты, словно из нежданной западни. Жорж показался в туннеле двора, вероятно, оказавшегося не проходным.
– Леонард, уходите! Ради Бога. Мне необходимо с ним объясниться, чтобы не было никаких недоразумений.
– Эста! Как же я могу уйти?
– возразил с удивлением Леонард.
– Это он должен от меня потребовать объяснений, если задета его честь.
– Вздор! Я не жена его и даже не невеста. Вы не при чем здесь абсолютно. Этот казус я сама спровоцировала. И Жорж это отлично понял.
– О, Психея! Что ты со мной делаешь?
– заломил руки Леонард.
– Ну-с, детки, нацеловались?
– проговорил Жорж, удивленнно оглядывая Эсту и Леонарда.
– Как вас разобрало! Даже завидно. Хорош мальчик, ничего не скажешь. И вы, Эста, не промах. Ну, ладно, я никому не скажу.
– Что-о?
– Эста неожиданно оскорбилась до глубины души, до слез, она буквально заплакала и быстро направилась по набережной в свою сторону. Молодые люди смущенно поплелись за нею, велев кучеру следовать за ними.
Обдумав случившееся, Леонард пришел к убеждению, что Жорж оскорбил Эсту, пусть невзначай, и должен дать ему удовлетворение.
– Милостивый государь!
– вполголоса, с явной угрозой он произнес.
– Наконец, очевидно, до вас дошло, что над вами смеются...
– Что такое?
– опешил Жорж.
– Смеются вам в глаза. Я понимаю, обидно.
– Оставьте!
– свысока бросил Жорж.
– Все шло своим чередом, как должно быть. Изображайте на маскарадах кого угодно, но в жизни рядиться Эротом, это смешно. Это над вами смеются.
– Речь не обо мне. Вы оскорбили Эсту. Если вы не в состоянии по своей буржуазной тупости понять это, то я заставлю вас, по крайней мере, раскаяться.
– Ах, вот как! Извольте. Я к вашим услугам, - холодно поклонился Жорж и, сев в карету, уехал в свою сторону.
Леонард, весьма довольный собой, последовал за Эстой. Она обернулась, слез не было, глаза ее весело смеялись. Он же вдруг загрустил, словно предчувствуя разлуку и даже смерть; хотя в переменах его настроения для Эсты не было новости, она вопросительно поглядела на него, получилось, нежно, будто ласки от него она ждет, но он уже не дал себе воли, а поспешил расстаться. Проводив барышню до дома Легасова, Леонард зашел к себе и уехал к Аристею.
2
Застал Леонард художника в превосходном настроении. Поработав всласть, чтобы снять возбуждение или усталость, он любил выпить и закусить как следует. На этот раз, как выяснилось, он обедал у Легасова.
– Прекрасная модель!
– вскричал он.
– Но, знаешь, слишком женщина. Или я так воспринимаю ее? А это не годится. Я бы охотно взялся за портрет Тимофея Ивановича. Колоритная личность! Даже внешне похож на Мамонтова.
Леонард, против обыкновения, слушал художника невнимательно, раздумывая, сказать ли Аристею, или секунданта найти на стороне.
– Кстати, если не секрет, ты был с Эстой?
– вдруг спросил он, переходя к своим обычным заботам о юном друге.
– Ее не могли дождаться ни к обеду, ни к ужину.
– Да, - заулыбался Леонард, как всякий влюбленный юноша, при одном упоминании о заветном его сердцу предмете.
– Но Эста как будто с Жоржем отправилась на выставку картин.
– Эста о том мне заранее сказала.
– А знаешь, этот Жорж - вполне возможный жених для Эсты. О том толковал сам Легасов. Как я понял, Эста уже склонялась к мысли о замужестве и в Жорже видела жениха. То есть какое-то увлечение с ее стороны наблюдалось. Постой! Но вдруг что-то случилось, и она стала отдаляться от него, как и от других молодых людей, уходя с головой в свои занятия. Эста много читает и много думает, что удивляет Легасова до восторга. а Диану тревожит.
– Странно, я как будто уже догадывался о том, о чем вы говорите, - нетерпеливо выслушав художника, словно успокоился молодой человек.
– Этот Жорж, вероятно, допустил какую-то бестактность по отношению к Эсте, как позволил нечто подобное и в моем присутствии, - Леонард надумал все сказать Аристею, тем более что он словно склонял его к тому, заговорив об Эсте.
– Она даже заплакала. Я не выдержал и вызвал мерзавца на поединок. Прошу вас не только не отговаривать меня от этого безрассудства, но взять на себя роль секунданта.
Изобразив крайнее изумление и тут же рассмеявшись, художник тотчас согласился.
– Хорошо. Я готов, - наливая себе водки из графинчика, проговорил он, между тем как Леонард принялся за холодную закуску, а водки он не пил, особенно с Аристеем, как младший брат, свободный еще от привычек взрослых.
– Разумеется, в качестве твоего секунданта я предприму все - на высоте чести, чтобы дело уладить миром.
– Прекрасно!
– с облегчением вздохнул Леонард.
– Только на мировую ни я, ни он, скорее всего, не пойдем. Мы слишком успели надоесть друг другу и нам не разминуться иначе.
– Я понимаю: вступиться за честь прекрасной дамы - дело благородное и даже заманчивое, - заметил Аристей.
– Умеешь ли ты фехтовать?
– Немножко.
– Умеешь ли ты стрелять?
– Кроме, как в тирах.. еще ребенком... То есть настоящего оружия в руках не держал. Но это неважно.
– За кем выбор оружия?
– Не знаю. Это тоже абсолютно неважно. Аристей, поединок завтра утром.
– Хорошо. Где мне найти Жоржа или его секунданта?
Леонард назвал адрес, порываясь и сам ехать, но Аристей уверил, что все сделает наилучшим образом - на высоте чести, а ему лучше всего выспаться как следует.