Воскрешение
Шрифт:
— Тёрмонд. Джим Тёрмонд. А это преподобный Томас Мартин.
— А меня зовут Мэдисон Харинга. Я работал учителем в школе. Сейчас и не знаю, кто я. Заблудший, наверное, человек. Но живой. Как бы то ни было, вы, кажется, довольно пессимистичны относительно наших шансов на выживание, если я правильно вас расслышал. Вы хотите рискнуть жизнью, сбежав отсюда, чтобы спасти вашего друга?
— Дэнни. Это мой сын. Он еще жив, и мне нужно приехать за ним в Нью-Джерси.
— Нью-Джерси? — Харинга закашлялся. — Мистер Тёрмонд, это один из самых опасных районов. Вы утверждаете, что на природе небезопасно, но я вам говорю: Нью-Йорк и Нью-Джерси этими тварями буквально кишат. Единственные относительно безопасные места в Джерси — это Пайн-Барренс и фермерские территории.
— Что в Нью-Йорке все плохо, я могу понять, — ответил Мартин, — но наверняка ведь кто-нибудь смог оттуда выбраться?
— Мне об этом неизвестно, — ответил Харинга. — Я не встречал ни единого выжившего, который побывал бы в Нью-Йорке после меня. Нежить, по-видимому, там вся и собирается. И я слышал, они также собираются в других местах. Как будто формируют армию.
— Тогда, если придется, я буду сражаться с армией, — ответил Джим. — Но выходить в любом случае нужно сейчас.
Харинга вздохнул:
— Мистер Тёрмонд, вы что, не слышите? Если вам повезет, очень сильно повезет, вас застрелят при попытке побега. Если вы все равно хотите бежать, надейтесь, что будет так. Альтернативы у Шоу куда хуже.
— Кто он такой? — спросил Мартин. — И почему эти люди не сопротивляются?
— Опять же, всех деталей я не знаю, но, судя по тому, что я выяснил, это подразделение Национальной гвардии должно было защищать Геттисберг и прилегающую территорию. Когда все пошло прахом, стали плавиться мозги и у командиров, особенно у Шоу. Началось все с простого. Он ввел военное положение и комендантский час, отобрал «волонтеров» для разных работ. Горожане подчинились. А какой у них был выбор? Либо так, либо зомби. И ко времени, когда ситуация стала совсем нездоровой, большая часть населения уже оказалась подавлена.
— Они как овцы, — сказал Джим. — Боятся ответить и покорно терпят все издевательства.
— А как им отвечать, мистер Тёрмонд? Никакого оружия у них нет. Камнями и дубинами с тяжелой броней и пулеметами тягаться не будешь. Их, может, и больше, чем солдат, но солдаты бы быстро сравняли численность. Да и что будет, если они восстанут? Если они свергнут людей Шоу? Будут ли они в безопасности? Нет. Станет только хуже. Несмотря на все зверства, что тут творятся, местные до сих пор живы. И они знают, благодаря кому. Они могут ненавидеть Шоу и его людей, но они же понимают, что, какими бы ужасными ни были их условия жизни, это Шоу и его люди оберегают их от зомби.
— Это безумие, — выдохнул Мартин.
— Возможно, — согласился Харинга, — но вы удивитесь, если узнаете, на что готовы люди, чтобы выжить.
— Нет, не удивился бы, — ответил Джим. — Потому что я сам готов горы свернуть, лишь бы спасти сына, и я, мистер Харинга, как раз намерен это сделать.
Харинга сочувственно покачал головой:
— Едва ли мне удастся вас переубедить, мистер Тёрмонд.
Джим сверкнул на него глазами:
— У вас есть дети, мистер Харинга?
— Нет. Нету, но…
— Тогда заткнитесь.
Между ними повисло задумчивое молчание, а потом бывший учитель наклонился ближе и жестом поманил их к себе.
— Вы действительно думаете, что ваш сын жив? — спросил Харинга.
— Я это знаю.
— Тогда я вам помогу. Только дождитесь утра. Сейчас у вас ничего не получится.
— Чем вы поможете? — спросил Джим.
— Бьюсь об заклад, вас обоих поставят в санитарную бригаду. Учитывая ваше плечо и возраст преподобного, вам пока не станут давать тяжелую работу. Они хоть и бездушные, но стараются, чтобы рабочие по возможности оставались в живых и не будут сразу вас загонять.
Джим кивнул:
— Продолжайте.
— Я сам тоже на уборке мусора. Когда нас подвезут поближе к окраине города, я их отвлеку, а вы сможете прорваться.
— И это сработает?
— Вряд ли, — признал Харинга. — Но там вы хотя бы будете дальше, чем сейчас, и это лучше, чем получить ночью пулю.
Вдруг сзади донесся какой-то шум, и Харинга исчез в темноте. Джим и Мартин притворились спящими. Затем Джим все же приоткрыл один глаз.
— Не сработает, — сказал новый голос.
Говоривший подкрался, оказавшись между ними.
— Я знаю, что вы не спите. Я все слышал. Ваш план не сработает, потому что завтра нас всех будут отсюда перевозить.
— Кто вы такой? — спросил Джим.
— Меня зовут профессор Уильям Бейкер. Сами можете не представляться. Я все это время вас слушал.
Мартин снова сел, а через мгновение к ним присоединился и Харинга.
— Вы тоже новенький, — заметил Харинга. — Я вас раньше не видел.
Бейкер кивнул.
— Нас с другом поймали сегодня утром.
Джим сжал кулаки:
— Где сейчас ваш друг?
— Полковник Шоу держит его как заложника, чтобы при случае использовать против меня.
Харинга нахмурился:
— Черт, о чем это вы?
— Как я уже сказал, завтра они планируют всех отсюда перевезти. Я работал в Хейвенбрукской национальной лаборатории, это в Хеллертауне. Это безопасный исследовательский комплекс, он огромных размеров и расположен большей частью под землей. Там легко поместится целая армия. Шоу хочет сделать Хейвенбрук своей постоянной операционной базой. А моего друга использует для страховки, чтобы я провел его внутрь.
— А что, — съязвил Харинга, — разве там еще работают лазерные лучи?
— На объекте есть такие средства безопасности, которые вы и представить себе не можете, — ответил Бейкер. — Но я объяснил полковнику, что большинство из них сейчас отключены.
— Тогда зачем вы ему нужны? — спросил Мартин.
— Шоу думает, что мы разрабатывали оружие для военных. И хочет, чтобы я открыл к нему доступ.
Харинга резко выпрямился:
— А у вас есть такой доступ?
— Нет. Это было не мое ведомство.