Восьмая нота Джокера
Шрифт:
«Ян не заслуживает тебя»,– повторяю про себя, когда брюнет уже уходит, так больше ничего и не сказав.
Правда, не заслуживает?
Именно Ян пришёл к нам на помощь. Именно он избил того типа, и я уверена, его дружки тоже не отделались легко – их рядом не было. Так почему самым плохим все выставляют именно Царёва?
Этот вопрос не даёт покоя до самой ночи, хотя я уже заняла себя кучей других задач.
Йога, бисер, уроки, любимый сериал – всё мимо.
Я просто не способна перестать думать о блондине, а ещё о той
Какого чёрта, спрашивается, я оставляю его открытым, будто жду именно его?!
Пока мучаюсь разгадкой, пьяное тело не выдерживает нагрузки и валится на пол с грохотом, способным разбудить даже мертвецов.
– Мишаня… - видит меня и улыбается.
– А что ты делаешь у меня в комнате?
– Да сделай ты себе уже татуировку с компасом, чтобы помнить, где твой дом!
А в ответ я слышу храп.
Прекрасное завершение дня.
Глава 16
Ян
Второй раз просыпаюсь в чужом доме.
Башка гудит, и только какие-то обрывочные образы мелькают.
Помню, как злющий отец притащился в кабинет директрисы после её срочного звонка, как меня потом словесно имели и в хвост, и в гриву, называя последними словами.
Помню истеричное от отца: «И ради какой из этих двух ты опять меня идиотом выставил?»
После провал…
Зато спальню узнаю сразу.
Лежу на полу, заботливо укрытый тёплым одеялом, а за окном поливает, как из ведра. Миша вертится на кровати, то и дело постанывая, и этот звук делает со мной что-то странное.
Чувствую себя змеем, загипнотизированным мелодией дудочника.
Поднимаюсь медленно, не отводя от неё глаз, пока она тоже внезапно не принимает сидячее положение, растирая свою ногу.
– Мишань… - оказываюсь рядом за секунду, и она вздрагивает.
– От тебя разит, как от сантехника, - кривится, а я уже не могу отодвинуться.
Её запах действует, как дурь, и я приобнимаю её за плечо, вдыхая вместо кислорода.
– Ну чего тебе?
– Больно?
Моя рука сама ложится на колено со шрамами, и Миша замирает, прямо как тогда в раздевалке. Тело будто камень в моих руках, а это мне охренеть как не нравится.
– Я не маньяк какой-нибудь, - медленно поглаживаю пострадавшую кожу и даже вообразить не могу, как паршиво это было.
– Все маньяки так говорят.
Не слушаю. В ушах почему-то хреначит пульс, как в ночь гонки. И будто она снова держится за меня, доверившись, а я полный придурок, ведь поспорил на неё во второй раз. Я ведь мог проиграть… Чёрт, я ведь реально мог просрать всё, так почему меня волнует только она?
– Маньяки бывают разные.
Оба дышим тяжело, но я не хочу отступать. Миша боится чего-то, и я не знаю, почему именно я стал тем, кто вызывает этот страх, только для меня это сродни вызову. А когда мне бросают вызов, я просто не могу не проглотить наживку.
Касаюсь
– Куда…?
– останавливает мою руку, уже ползущую выше.
– Ш-ш.
Кажется, ещё немного – и я перейду грань.
Её кожа такая бархатная, а мышцы так напряжены, и меня кроет. Я так близко подобрался к заветному местечку под её пижамой, что ощущаю этот жар, и полупьяный мозг никак не желает принять тот факт, что Миша сейчас просто в ступоре.
Но мне так только кажется.
Она вполне осознанно отстраняет мои пальцы, сжимая их, подносит ближе к себе и всматривается, а я только сейчас замечаю свои разбитые костяшки.
– И зачем? Этот придурок того не стоил, хоть и летел красиво.
Хрен знает, почему так взорвало то видео из душевых. Ещё когда с Лексом столкнулся в школе, и он объяснил, что к чему, в голове будто граната разорвалась, а когда мудаки это выложили, совсем рехнулся. Была только вспышка и бум – я уже выбиваю дерьмо из этого долбоящера.
– Потому что я не контролирующий себя урод, - сообщаю ей со смешком и реально над собой ржу.
– Думаешь, я из-за тебя это сделал? Не обольщайся, Мими – я такой, какой есть.
– Чьи это слова?
– не верит мне, сверля своим взглядом.
– Все так считают, - перемещаю её к стене, а сам устраиваясь на краю.
– Давай, двигайся.
– Офигел? Я не буду спать с тобой в одной кровати!
– пытается столкнуть, но силёнок не хватает.
– Странно… А я думал, тебе нравится со мной обниматься, - напоминаю ей, замечая, как всё сильнее Мими злится.
– И не только.
Из той ночи я мало, что помнил, кроме её губ, но и этого было достаточно, чтобы начать избегать Мишу. Я просто знал, что после такого надо либо окончательно свести на нет наше общение, либо продолжать игру, только за одну ночь всё перевернулось. И как отмотать обратно, я вообще не имею понятия.
– У тебя с Ликой больше шансов. Кстати, как удалось вернуть наши вещи?
Упоминание об этой сучке не приносит никакой радости. Жаль из памяти не сотрёшь всё, что с ней связано.
– Не парься. Мне это ничего не стоило, кроме истраченных нервов – всё было в её шкафчике.
– Дрянь, - шепчет еле слышно, и меня до костей пробирает.
– А ты, кстати, случайно не знаешь, кто кроме тебя ещё может взламывать шкафчики?
– А что?
– Так, ерунда, - отмахивается, но я напрягаюсь, почуяв угрозу.
– Спи уже или домой вали.
– И ты отпустишь меня под такой ливень?
– строю самое невинное выражение лица, на которое способен.
– Жестокая Мимимишка.
Мишаня накрывается одеялом с головой, отворачиваясь к стене, а я ещё какое-то время лежу, разглядывая её комнату. Здесь везде такой порядок, что распирает от желания это исправить, просто чтобы снова увидеть, как эта мелочь злится, но покидать уютную постель с тёплым телом совсем не хочется.