Восьмая нота Джокера
Шрифт:
– Ты за этим меня сюда позвал?
– Типа того. Но ты подумай – я тебе деньжат, ты мне – её, - рассуждает, уверенный, что я сейчас от счастья запрыгаю.
– И никто ничего не узнает.
Сука.
– Не интересно. Можешь рассказать ей всё – как-нибудь разберусь.
– Или нет, но это в любом случает только между нами двумя.
– Жаль… Но это ничего. Я в любом случае повеселюсь.
Зря я пришёл один.
Абрамов никогда не пачкал руки в крови – действовал методами своего папаши, как крыса, в чём я в очередной
Сопротивляться долго не получается.
Вырубает быстро, и последнее, что я вижу – полубезумный взгляд. Он же встречает меня, когда снова возвращаюсь в реальность, а вокруг пустырь и только мёртвые с косами стоят, в смысле, типы какие-то мутные, походу, вообще левые.
Их около десятка, и я узнаю жажду подзаработать в их глазах. Абрамов, падла, наслаждается моей растерянностью, пока я на ноги пытаюсь встать, как жеребёнок. К счастью, это получается, хотя голова ещё кружится, а этой паскуде всё веселее, и не понять отчего – закинулся чем-то сверху или это я вызываю такие эмоции.
– И?
– интересуюсь, когда удаётся вернуть контроль над телом.
– У меня к тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
– Самому смешно от своей шутки-самосмейки, и я вынужден переждать этот приступ.
– Если останешься сегодня жив, я буду молчать, - делает вид, что закрывает рот на замок.
– Но если нет, мы с парнями прямо отсюда поедем за твоей шлюшкой. Ты подумай, Царёв – стоит ли оно того? Они же все – просто шкуры.
– Пасть завали!
– Что? Целки другу пожалел? Или может, ты уже сам ей присунул? Так я пойму.
Подрываюсь с места, чтобы достать его, но мне преграждают дорогу. В челюсть летит кулак, во рту тут же ощущается вкус крови, только он помогает мне окончательно прийти в себя.
– Давай, покажи мне представление, Янчик!
Представления, значит, хочешь, тварь? Будет…
Мне не нужно оборачиваться, чтобы понять, сколько их нападает – да и времени нет.
Реальность за секунду превращается в месиво, где только боль, адреналин и желание растерзать кого-нибудь.
Убью ли я кого-нибудь сегодня? Плевать…
Мой внутренний Джокер хохочет, и я тоже смеюсь, как бешеный, отпугивая парочку самых трусливых ребят, и этот демонический смех подхватывает ветер.
Бью, не жалея сил, стёсывая кожу на костяшках
Не знаю, откуда эти самые силы вообще берутся, но бочину жжёт мой феникс, и стоит только подумать о Мише, стоит только вспомнить её глаза сегодня, её губы на моих, у меня второе дыхание открывается.
Даже ловлю вялые аплодисменты, но плевать уже на этого клоуна – мне надо вернуться к Мишане и самому рассказать, какая я мразь, иначе вся эта драка вообще не имеет смысла…
Начинается снег.
На улице уже прилично морозит, но мою кровь греет алое пламя, не давая сдаться ни холоду
В глазах, правда, всё плывёт.
Дыхание сбивается, но я в последний момент ловлю палку, которой мне должно прилететь по затылку, и с улыбкой встречаюсь взглядами со смельчаком.
– Значит, хотели с моей девочкой повеселиться?
– чувствую на губах кровь, но видеть страх в чужих глазах оказывается важнее.
– Как жаль, что я вам не подошёл.
Заканчиваю с ним уже без особого удовольствия.
Остальные просто сбегают, даже не представляя ещё, что я в итоге всех найду и отплачу той же монетой. Пусть не сразу, но найду.
??????????????????????????
Абрамов решает отъехать, правда, явно в мир иной.
Ему становится плохо. Начинает трясти, и он падает прямо на землю – я даже своим затуманенным взглядом вижу пену у него во рту.
Сам не знаю, за каким хреном оказываюсь рядом. Переворачиваю на бок, чтобы не захлебнулся, и мы встречаемся глазами – в его паника и страх, в моих – полное безразличие.
– У тебя, Илюша, реально жалкая жизнь, говна ты кусок. Надеюсь, хоть после этого ты всё поймёшь, - говорю напоследок, отнимая от себя его пальцы, которыми тот крепко меня схватил.
Единственное, что могу сделать – это вызвать скорую, но оставаться и держать его за ручку – нет, увольте.
У меня больше нет для него ни грамма человечности.
* * *
– И кого мне надо благодарить за то, что ты с Абрамовым отношения похерил?
Вижу отца только одним глазом. Не помню, как добрался до дома, как оказался в кровати, но то, что мне впервые вызвали доктора, в памяти отложилось хорошо.
Уколы, сука, болючие. Лекарства горькие.
Сухие словечки вроде «жить будет» и «обошлось», но башку проверить всё же надо. На всякий случай.
Стойкие галлюцинации, в которых я страшный принц-дракон, а Мишаня моя пленённая принцесса, и мы так весело проводим время, что выныривать в реал не хочется. Там, в том мире мне не нужно перед ней притворяться, и секретов между нами там тоже нет, но кайф как обычно портит батя своим появлением. Истинное зло.
– Это всё, что тебя волнует, да? Если бы я сдох, ты бы только пожалел, что я не успел ещё с кем-нибудь мосты навести, - бормочу, ещё не до конца проснувшись.
Снова хочу увидеть, как Мими танцует для меня, и её волосы развеваются на ветру, а прозрачное платье ничего не скрывает…
– А кто тебя просил?
– орёт над ухом, будто я слух потерял.
– Неужели так сложно было договориться? Спасибо хоть врача ему вызывал.
За что я ещё долго буду себя винить – надо было оставить гниду подыхать.
– А почему меня это должно волновать? Это ты стремишься обрасти связями, но мне вообще не охота иметь ничего общего с насильником и наркоманом.