Восстание Персеполиса
Шрифт:
Гравитация исчезла, и она рефлекторно схватилась за поручень, а корабль провернулся вокруг нее, отбросив ее ноги перпендикулярно палубе. Так же внезапно, как исчезла, гравитация вернулась обратно. Тяжелое ускорение, - четыре или пять g, прихлопнуло ее к поверхности. Удар вышиб воздух из ее легких, а гравитация снова исчезла, и через секунду вращения в невесомости, последовал еще один микро-период тяжелого ускорения. Теперь она, и ее команда были прижаты. Невесомость и ускорение повторились еще трижды. Казалось, теперь это будет повторяться вечно.
– Амос?
– Хей, Бабс.
– Это ты? Вы чего-то сломали?
– Неа. Незнаю, что они делают, но вот это - продукт сознательного выбора.
– Я думаю ...
– Тяжелое ускорение заставило её зубы щелкнуть. И невесомость.
– Я думаю, они пытаются трясти нас, как жуков в банке.
Тяжелое ускорение, и невесомость.
– Это начинает причинять неудобства. Они что, пытаются нас замедлить?
– Пока не вернутся в порт.
– Тяжелое ускорение, и невесомость. Ее сознание начинало плыть. Задержать их до возвращения в доки, имело наибольший смысл, если Шторм был недоукомплектован экипажем. Этим же объяснялось, почему они не всетретили более тяжелого сопротивления по пути к командной палубе. Но если лаконианцы смогут вернуться за подкреплением, у нее не будет ни шанса. А если не будет у неё, ни у кого другого тоже не будет.
Еще два цикла невесомости, вращения, и удара о палубу, которые не смогли вытеснить её с места. Когда Амос снова заговорил, она услышала в его голосе напряжение от усилий.
– Это становится проблемой.
– Я думаю точно так же.
Еще одна пулеметная очередь загрохотала в радиоканале.
– Не уверен, что я могу как-то этому помешать.
– Так, ладно, - сказала Бобби.
– Новый приказ. Не умирай, пока я не разрешу.
– А если я найду способ завалить эту птичку?
– Тогда действуй так, как будто я разрешила, но до тех пор не высовывай голову, чтобы просто поискать.
– У тебя есть план?
– спросил Амос.
– Очень великодушное название, - сказала она, - но да, есть кое-что, что я собираюсь сделать.
Корабль продолжал выполнять свои икающие скачки, словно судно разведки первого поколения, которое использует взрывающиеся ядерные бомбы в качестве двигателя. Даже для экипажа, находившегося в амортизаторах, это был убогий способ путешествий. Она глубоко вздохнула, подстраиваясь к ритму, и на следующем периоде невесомости, нырнула в лифтовую шахту. Два хороших поручня, две хорошие опоры, и внезапный вес, в пять раз больше её обычного.
Её пальцы, и подошвы ног, завопили в знак протеста. Спина и плечи затеяли любовную игру с судорогами. Невесомость вернулась, корабль провернулся, но она успела подняться. Всего на один комплект поручней до того, как вернулся вес. Но теперь она была ближе к цели.
Если она сорвется, её ждет далекое падение на дно. Но и никто не собирался стрелять вниз в нее, пока она лезла, потому они думали, что она не сможет подняться, пока происходит эта болтанка. Как и вообще кто-нибудь. С каждым циклом невесомости, поворота, и высокой тяги, она подтягивалась немного выше, не оглядываясь назад, чтобы посмотреть, отправился ли кто-нибудь из ее команды за ней. Ей нужно было сосредоточиться на подъеме.
Капли пота выступили бисером на лбу, и вентилятор шлема врубился на полную мощность, чтобы предотвратить запотевание ее лицевого щитка. Она сжигала кислород так быстро, что трехчасового запаса хватило бы теперь разве что на час. Она раздумывала о том, чтобы сделать передышку на одной из палуб по пути, и вообще снять шлем, но если лаконианцы решат выпустить атмосферу... что ж, тогда ей очень не повезет. Лучше продолжать эту игру в безопасности. Если считать безопасностью её карабкание в шахте, на полную высоту всех палуб корабля, остающихся под ней, в радикально сомнительной гравитации.
Голос Сабы послышался, когда Бобби еще оставалось больше трех палуб до командного центра.
– Сенсорные массивы отключились. Мы запускаем всё, что есть. Больше нет времени ждать.
– Я постараюсь прикрыть вас, Малаклипс, - сказал Алекс.
– Шторм жив, и представляет угрозу. Я могу попытаться сбить его торпеды, но относитесь к нему так, как будто зубы у него все еще есть.
– Bien, - сказал Саба.
– И у меня тут еще посылка, на пути к тебе, Росинант. Смотри в оба.
Алекс выругался себе под нос. У нее не было времени догадываться, почему.
Еще один момент невесомости. И снова скачок к ужасному весу. Искушение поднять темп, пытаясь перемещаться через два поручня вместо одного, было ловушкой. Поддаться ему, значило уменьшить время на подготовку к тяге, что было приглашением упасть. Было больно. Казалось, что все это продолжается вечно. Но это был правильный путь. Она не могла уступить жадности. Боль в ее руках стала сильнее, но её ноги, казалось, почти привыкли. А может они просто онемели.
Она была на полпути. Еще три с половиной палубы вверх, и она будет у командной палубы. Перед закрытой пластиной, возле которой лифт удерживался на месте. Две с половиной. Еще одна. Невесомость появилась снова. Она поднялась. Ее глаза неотрывно смотрели на шов, где раздвигалась лифтовая панель. Где, если это было похоже на другие марсианские корабли, в которых она побывала, было самое разумное место для укрытия, и стрельбы по тем, кто может подняться. По ней. Она ждала следующего ускорения, но оно не пришло. Только мягкая тяга маневрирования.
И это было плохо.
– Шторм подходит к докам, - сказал Алекс, и его голос звучал, как рассыпающийся пепел.
– Если у кого-нибудь есть хорошие идеи, я слушаю.
Её руки и ноги дрожали от усилия, а пот заливал глаза. Она рискнула взглянуть вниз. Её команда шла за ней, но они были только на полпути. В этот раз будет только она.
Голоса донеслись с командной палубы. Резкие, рявкающие приказы. Бряцание, вероятно из оружейного шкафчика. Они знали, что у них будет немного времени, но они думали, что ей предстоит покрыть значительно большее расстояние, чтобы добраться до них. Лифтовая панель поползла в сторону, и она подтянулась вверх, схватив чей-то локоть в синем форменном рукаве, вытаскивая человека через проем и запуская его вниз. Он отскочил от пары стен, прежде чем ему удалось уцепиться, и к тому времени на него были направлены пушки ее людей, а Бобби попала через открывшийся проем на командную палубу.
Три человека, в амортизаторах самого странного вида, который Бобби доводилось когда-либо видеть. Бобби подняла пистолет. Да уж, определенно, экипаж был недоукомплектован.
Светловолосый мужчина увидел ее первым и взвизгнул:
– Коммандер Дэвенпорт!
Старший выдвинулся вперед. По крайней мере, он был старше, чем остальные. Но он по-прежнему выглядел, как молокосос.
– Заводите нас в доки! Во что бы то ни стало!
– Я сержант артиллерии Роберта Дрейпер, Марсианский Десант, - рявкнула Бобби.
– И я убью любого, кто коснется управления.