Вот и я, Люба!
Шрифт:
– Любовь Петровна, не верь гороскопам. Их пишут люди, а человекам свойственно ошибаться. Мы с тобой идеально совместимы. Это также верно как и то, что сегодня первое января, - многозначительно подмигивает мне Степа.
– Да, и мне очень бы хотелось сегодня ещё хотя бы разок проверить нашу совместимость, но боюсь, что это будет крайне неуместно.
Ничего не отвечаю на слова Степана, меня радуют его проницательность, предупредительность и умение уважать других.
После танца со мной
Я сижу на диване, уютно прижав к себе свою малышку Анюту. Мы обе наблюдаем за тем, как танцуют Степан и Евгений с Машей и Алёной.
Миша и Дима попросили нас всех пока побыть в доме. Они готовят какой-то сюрприз.
Я, наблюдая за движением пар, думаю о том, чего мои дети были лишены все эти годы.
Нет, конечно, подарки они получали постоянно и всегда с оговоркой от нас с папой. Сам Анатолий ни разу ничего не подарил детям от себя лично.
Это он любил от нас получать презенты на разные торжества от дня рождения до праздника работников культуры.
Про поздравления и подарки лично мне уже и говорить не приходится. Все мои дни рождения для Тольки были его персональными праздниками. Он на них просто присутствовал, как главный мой подарочек.
Анюта жмется и ластится ко мне, а я все думаю о жизни своей.
"Может все же терпела и глаза на все закрывала ради детей? Вот какие они у нас все ладные и хорошие получились. У нас получились теперь даже как-то странно звучит, потому что и дети всегда были только моими. Толян постоянно орал, дескать, сама нарожала - сама и расхлебывайся! Боже, Люба, жизнь лично-бабскую свою ты все же профукала. Не было у тебя с Анатолием никакого женского счастья. Материнское вот оно сейчас рядом с тобой, а остальное ты как в грустно-ироничном выражении универсальности качеств современной женщины:"Я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик".
– Мам, а правда Степан Григорьевич - классный, да? Жаль, что отец у нас не такой, - вздыхая, шепчет мне на ушко Анюта.
Я глажу свою проницательную дочь по головушке и целую её в макушку.
– Все, доча, ерунда! Главное, я уверена в том, что Евгений твой точно наш парень. Вон как весь танец на тебя поглядывает, - в ответ шепчу Анечке.
– Мамуль, а можно я приду к тебе пошептаться?
– Конечно же, можно. А вы с Женей в какой комнате спите, Анюта? Вероятно, в моей вам Алёна постелила?
– Ты чего мам?
– удивленно в глаза мне смотрит Аня и говорит в самое ухо.
– Мы ещё ни разу вместе не спали. Женя категорически против. Он считает, что все только после официального оформления отношений. Давай об этом и пошепчемся, а? Страшновато мне что-то.
– Хорошо, жду тебя, моя малышка.
Только
Во время вспышек разноцветных огненных цветов и фонтанов парни нам всем раздают еще и бенгальские свечи. Мы все весело кричим "С новым годом!" и обнимаемся.
Последним меня обнимает Степан и не выпускает из своих рук, пока мы не возвращаемся в дом, где уже просто пьём чай и болтаем.
Перед тем как разойтись на сон Дима с Алёной решаются корректно уточнить.
– Мама, как я понимаю, - спокойно произносит Димка, - вам можно стелить и в одной спальне. Да?
Я даже не успеваю ответить на вопрос сына, как в разговор вступает Степан.
– Эээ, нет, ты, Дмитрий, мать в краску не вгоняй, а то на неё падеж может напасть, - вместо меня, смеясь, говорит Степа.
– Что, извините, может напасть?
– удивленно уточняет сын мой.
– Неважно что. Не надо смущать маму, она же девочка все же! Стелите нам в отдельных комнатах. Так у вас будет возможность перед сном устроить ей допрос с пристрастием, - хохоча поясняет Степа и уводит Диму от меня.
Успеваю только в их спины пожелать спокойной ночи.
Степан как всегда оказывается провидцем. После того, как все вроде и расходятся по своим комнатам, я ещё часа два болтаю со своими детьми, которые просачиваются ко мне по-одному.
Дольше всех в моей комнате задерживается Анюта, с которой мы и засыпаем за обсуждением её страхов.
За воспоминаниями и мыслями уплываю в царство Морфея. Во сне вижу Степана и как наяву чувствую его горячие руки на своём теле и прикосновения к моим губам.
В голове пролетает мысль, что сны не могут быть такими явно осязаемыми.
Я просто реально чувствую, как мой рот нежно ласкают требовательный язык и жёсткие губы.
От понимания, что все происходящее явно не сон, я просто подпрыгиваю на кровати и лбом прямо со звоном бьюсь о что-то жёсткое.
Открыв глаза в темноте вижу лишь очертания крупного силуэта.
От страха меня пронизывает разряд тока. Внутри выстреливает пружиной неуправляемая истерика. Я начинаю истошно орать.
– Черт, черт, черт! Ты кто? Какого черта забрался в мой дом? Пошёл вон отсюда, черт незваный, - от страха у меня трясутся руки, но я все же пытаюсь сунуть левую под тумбочку, чтобы нащупать тревожную кнопку.
Не успеваю ничего сделать, как меня жестко прижимают к постели и запечатывают мой крик поцелуем. Я, задыхаясь без воздуха, начинаю выдрыгиваться и вырываться…
Все же одной рукой умудряюсь нашупать выключатель ночника, нажимаю его. Свет загорается, и я вижу Степана.
Обалдев от этого зрелища, поперхиваюсь словом "черт", успев произнести лишь первый слог "че"...