Война меча и сковородки
Шрифт:
Благородные леди сдержанно засмеялись - и смущенные, и взволнованные.
И вот теперь Эмер была уверена, что никто из них не пожалел о том, что решился на подобный выезд.
Женщины-рыцари проехали мимо королевской ложи, вскинув приветственно щиты, и королева в восторге захлопала в ладоши, к ней тут же присоединились придворные дамы, во всем поддерживавшие свою повелительницу, а потом и благородные господа, хотя лица у некоторых были не совсем не восторженные. Сам Годрик пару раз хлопнул в ладоши, зато сэр Олдвин, у которого не было ни сестры, ни жены, даже вскочил, чтобы приветствовать красавиц.
– Они великолепны! Великолепны!
– орал он.
– Безмозглый дурак, - сказал Годрик, но его никто не услышал. Платок он уже сдернул и теперь хмуро смотрел на выходку жены.
Прекрасная кавалькада закончила круг и выехала за поле, но Эмер придержала коня, и трибуны, увидев это, зашумели.
Нет, Эмер не удалось уговорить боязливых подруг устроить хотя бы шуточное соревнование перед лицом королевы, но сама она уже все для себя решила.
Герольд только крякнул, увидев, как леди Фламбар пристроила свой щит на стенд, где висели щиты участников. А потом леди достала притороченный к седлу меч, и все зрители ахнули, как один.
– Святые небеса!
– простонал Годрик, пряча лицо в ладони и склоняясь почти к коленям.
– Что это?
– спросила королева.
– Фламбар! У нее в руках сковородка?
Годрику пришлось принять подобающее положение и ответить.
Королева указывала пальцем в сторону всадницы, хотя это было неописуемым нарушением придворного этикета.
– Сковородка?!
– Но вы же сами дали ей титул графини Поэль и знаете, как моя жена ловка с этим предметом, - он не мог заставить себя посмотреть на мачеху, но чувствовал ее возмущенный взгляд.
– Она собирается сражаться?
– спрашивала королева.
– Сражаться с мужчинами... вот этим?
– Думаю, это просто невинная шутка, - нашелся он.
– Моя жена ведь не участвовала в жеребьевке, значит, у нее нет и соперника. Сейчас она уедет...
– Она бросила перчатку! Это вызов!
– завопил сэр Олдвин.
Трибуны разразились новыми криками - такого Дарем не знал со времен леди Бельфлёр. Чтобы женщина бросала вызов мужчинам? Да еще и публично, на турнире? На такое не осмелилась даже легендарная защитница Дарема.
Всадница сдерживала коня, который гарцевал, нетерпеливо дергая головой. На посыпанном песком поле серебрилась кожаная перчатка, обшитая металлическими кольцами. Вызов был брошен, и кто-то из участников турнира должен был его принять. Но рыцари не торопились выезжать на ристалище.
– Они боятся женщины! Это великолепно!
– засмеялась королева.
– Они боятся покалечить ее, - сказал Годрик.
– Никто не станет сражаться с существом, заведомо слабее тебя. Это не по-рыцарски.
Подозвав слугу, он сказал:
– Передай герольду, чтобы объявил, что вызов леди не был принят, поэтому она отстраняется от участия в турнире.
Слуга кивнул и побежал в обход поля, до ворот на ристалище.
– И все же было бы занятно, прими они бой, - посетовала Её Величество.
Годрик только поджал губы, показывая, как он к этому относится. Глупая женщина! Мало того, что выставила себя на посмешище, еще и не понимает, какой опасности подвергается, ввязываясь в бой с рыцарем. Думает, если научилась сидеть в седле, то может сражаться с мужчиной на равных. Он сто раз пожалел о своей шутке с мечом-сковородкой. Если королева дознается, кто сделал это оригинальное оружие...
Посыльный добрался, наконец, до герольда, тот закивал с явным облегчением, протрубил в рог, призывая к тишине. Зрители затаили дыхание, слушая, что оглашает распорядитель турнира.
– Что значит - отстраняется?!
– крикнула Эмер, но ее голос потонул в разочарованном многоголосом гуле.
– Вы трусы, что ли?
– она обернулась к рыцарям, которые согласно кивали, удовлетворенные решением.
– Ах, как жаль, - королева поставила подбородок на скрещенные пальцы.
– Что ж, проводите леди Фламбар и дайте команду, чтобы начинали состязание. Кто там идет первой парой?..
– Перчатку подняли!
– заорал сэр Олдвин так оглушительно, что Годрик заткнул ухо.
И только потом до его сознания дошел смысл услышанного. Он вскочил, готовый прибить любого, кто посмел обнажить меч против его жены. А увидев, сел на место, но легче от этого не стало. Он даже закрыл глаза, чтобы сохранить спокойствие и здравость мысли. Потому что сейчас мог бы убить, не задумываясь о последствиях. Но никому не надо было знать об этом.
– Вызов принят!
– возвестил герольд.
– Бой начинается!
Глава 21 (начало)
Слишком много впечатлений за столь короткий срок - волнение перед выездом на поле, гордость, что все получилось, как задумано, и радость от исполнения мечты. А потом - разочарование, и злость, и обида. Эмер успела испытать все это, и теперь гнев застил ей глаза, и лица на трибунах казались смазанными белыми пятнами.
Поэтому она не сразу поняла, почему кто-то встал сбоку коня и, держась за стремя, настойчиво протягивает брошенную ею перчатку. А когда поняла, чуть не вывалилась из седла:
– Тиль!
– Я принимаю вызов, - сказал он просто.
– Возьми перчатку.
– Вызов принят! Бой начинается!
– прокричал герольд.
Эмер взяла перчатку, чувствуя, как пальцы свело судорогой, а глаза предательски защипало.
– Только не плачь, рыцари не плачут, - сказал Тилвин.
– Помнишь наш бой возле старого граба?
– До последнего выпада!
– Так давай повторим его. Пусть Годрик умрет от зависти, - сказал начальник стражи с усмешкой.
Вздохнув полной грудью, Эмер оглядела зрителей. Не этого ли она желала? Не это ли видела в колдовском зеркале Айфы?