Война меча и сковородки
Шрифт:
– Доживешь ли ты до следующего раза?
– предрекла Эмер, но он ушел не оглядываясь.
Она пробыла в кузнечной деревне до самого вечера, перебрала камни и даже успела сбегать к Марвину, который заговорчески ей подмигнул, открывая оружейный склад. По пути ей попался оруженосец Годрика - стоял и таращился на нее. Потом, правда, спохватился поклониться. Эмер прошла мимо гордо, сделав вид, что не узнала.
Когда она вернулась в Дарем, заявилась Острюд и сказала, что матушка велела забрать у главного повара списки закупок и поставить на них печать Фламбаров, чтобы назавтра отправить торговцам.
– Передай матушке, что все сделаю в лучшем виде, - заверила Эмер.
– Хотелось бы в это верить, - не преминула уколоть Острюд.
– Братец приедет позже? Он даже с тобой возвращаться не хочет?
– А вот это - не твое дело.
– Все, что здесь происходит - касается всех Фламбаров.
– Сейчас как возьму за ушко, - сладко пропела Эмер, - да как выдам замуж за какого-нибудь старика...
– Не посмеешь!
– взвизгнула Острюд.
– Еще как посмею. А то что-то засиделась ты дома, дорогая золовка. Всем будет спокойнее и радостнее, если ты обзаведешься муженьком и уедешь к нему... Куда-нибудь подальше.
Острюд убежала в слезах, а Эмер, с чувством выполненного важного дела, отправилась в кухню.
Там работа кипела, несмотря на поздний час, но при появлении девушки всё было брошено, и своды потряс многоголосый вопль:
– Рады приветствовать, дорогая хозяйка!
Эмер жестом велела возвращаться к выполнению обязанностей, и благосклонно посмотрела на мастера Брюна, подбежавшего со списками продуктов, которые необходимо было купить.
– Вы все так прекрасно подсчитали, миледи, - восхитился он, - видно, что вам не раз приходилось давать такие пышные приемы! Мы совсем немного изменили...
– Что еще?
– Вместо редиса лучше закупим рапунцель у вилланов. По вкусу они не отличаются, а выйдет дешевле - сейчас ведь сезон. И еще добавили пятьдесят зайцев.
– Леди Фледа сказала - на дичь не рассчитывать.
– Конечно, конечно!
– заюлил мастер Брюн.
– Но зайчики необходимы нам для пирога. Королева непременно пожелает «Сюзерен» на день летнего солнцестояния.
– Вы хоть знаете, как его готовить?
– спросил Эмер, холодея от плохих предчувствий.
Но помощник главного повара горячо заверил, что все будет сделано идеально.
– Рецепт достаточно сложен, но мы уже такой готовили пирог, - важно сказал он.
– Жирная свинина и постная говядина варятся с морковью и душистыми травами - петрушкой и луком, тут главное не пропустить момент, когда мясо проварится, но останется сочным. После этого добавляется заячья печень, вымоченная в молоке, все рубится в паштет, приправляется специями и солью, заворачивается в сдобное яичное тесто и запекается в печи. Еще надо добавить желудочную траву, - он заговорил тише, чтобы не подслушали поварята, - у нее особый вкус, она придает легкую горечь.
– Чудесно, - сказала Эмер, которую рецепт привел в ужас своей изысканностью.
– Тогда работайте. Если возникнет в чем-то необходимость - сразу обращайтесь ко мне.
– Не извольте беспокоиться, миледи.
Вроде бы первичные дела были сделаны, и Эмер ждала, когда вернется муж, чтобы с гордостью показать ему одобренные леди Фледой списки. Едва Годрик вошел в спальню, она встала против него и потрясла записями:
– Что, не ожидал? Я все сделала сама, без кое-каких умников!
– Все написано без ошибок, надеюсь?
– спросил он.
– Дай умыться, хотя бы.
– Ставь печать, а потом умывайся, сколько хочешь.
Годрик снял с шеи печать и разложил пергаментные листы на столе. Растер киноварь и добавил каплю воды, чтобы получилась жидкая краска. Пробежавшись взглядом по строчкам, он не удержался и похвалил:
– А ты молодец, все толково.
– Разве могло получиться иначе?
– задрала Эмер нос.
Вдруг дверь открылась так резко, что ударилась о стену. В спальню влетела Острюд - вся в слезах, с опухшим лицом и лохматая, как ведьма. Тилвин пытался ее остановить, но она сопротивлялась так неистово, что ему никак не удавалось ее удержать. Острюд бросилась Годрику на шею и заголосила:
– Братец! Братец! Запрети ей!..
– Идем, Острюд, - пытался урезонить ее начальник стражи.
– Ты все неправильно поняла...
Но она вцепилась в Годрика и рыдала так, что походила на умалишенную. Даже Эмер, которая была готова к любой подлости со стороны золовки, оторопела.
– Оставь ее!
– велел Годрик Тилвину, и тот сразу отступил.
– Что случилось? Не реви, говори четко.
– Твоя жена решила избавиться от меня!
– закричала Острюд, и Эмер разом взмокла.
– Избавиться? Что значит - избавиться?
– не понял Годрик.
– Она угрожала, что выдаст меня замуж за старика! Ты же не допустишь этого, братик? Не допустишь?
– Все было совсем не...
– начала Эмер, но Годрик бросила на нее хмурый взгляд, и она замолчала.
– Успокойся, Острюд, - сказал он, - никто не выдаст тебя замуж без моего ведома, а я тебе уже обещал...
– Я не хочу за старика! Не хочу! Не хочу!
– Острюд забилась в припадке и рухнула на пол, визжа и суча ногами.
Годрик упал на колени, хватая ее под мышки, но она укусила его в запястье и стала вырываться, норовя удариться головой о каменные плиты. Эмер была так поражена зрелищем, что застыла, как столб.
– Воды!
– крикнул Годрик.
– Воды, скорее! И держите ей ноги!
Тилвин опомнился первый и подхватил Острюд под колени. Эмер, двигаясь как на деревянных ногах, взяла кувшин и поднесла Годрику, стараясь не подходить слишком близко. Острюд выла и билась в руках мужчин, похожая на животное, а не на человека. Она все-таки изловчилась освободиться от Тилвина и попыталась пнуть Эмер, но та отскочила, и пинок пришелся по столу. Письменные принадлежности и подсвечник полетели по комнате.