Война меча и сковородки
Шрифт:
Дама, дежурившая у дверей, клевала носом и Эмер попросту прошла мимо, не озаботившись даже постучать.
Свекровь давно видела пятый сон, но Эмер посчитала, что у нее нет времени на учтивые пробуждения и потрясла леди Фледу без особой нежности.
– Дайте мне прошение Годрика, которое вы перехватили, - сказала она, когда свекровь испуганно открыла глаза.
– Вон там, в шкатулке, - ответила леди Фледа заплетающимся со сна языком.
– Но для чего оно вам?
Эмер не ответила, потому что уже рылась в шкатулке, отыскивая нужное письмо. Она нашла прошение - завернутое в алую шелковую ткань, скрепленное печатью с изображением языков пламени, и тут же сломала ее.
– Что вы делаете?!
– воскликнула леди Фледа, но Эмер углубилась в чтение, пробегая глазами первые строки - приветствия, пожелания доброго здоровья и прочие письменные поклоны, которые полагается излагать в письме любящего племянника.
Но строки в середине она прочитала внимательно и несколько раз:
«...мои опасения, тетушка, о которых я сообщал вам в прошлый раз, подтвердились. Поэтому прошу сразу по получении этого письма расторгнуть мой брак с графиней Поэль и вызвать ее в Тансталлу, чтобы уберечь. Укажите, что именно графиня Поэль настояла на разводе по причине недовольства мною и моих многочисленных измен. Прошу также вызвать и мою сестру, леди Острюд Фламбар, поскольку и ей угрожает опасность, правда, иного толка, о чем я смогу сказать только при личной встрече».
– Самодовольный дурак!
– выругалась Эмер, комкая послание.
– Да объяснитесь, наконец! Что происходит?
– всплеснула руками свекровь.
– Святая Кютерейя! Я с ума сойду с вами обоими!
– Святая Кютерейя не поможет, - ответила невестка и вдруг уставилась в пространство невидящим взглядом.
– Святая Кютерейя!
– повторила она.
– Кютерейя!
Она схватила свекровь за руку и встряхнула с такой силой, что бедная женщина ахнула.
– Когда вы, говорите, пришло письмо от моей сестры?
– Подождите, не трясите меня так. Я ничего не могу вспомнить.
– Вспоминайте, матушка, вспоминайте!
– молила ее Эмер.
– Так... это было... это было, когда леди Иоланта разбила мою любимую вазу. Да, точно - третий день лета.
Эмер быстро посчитала по пальцам:
– Через три дня после того, как он меня исповедовал, - пробормотала она.
– Что вы говорите?
– Ничего! Приятных снов!
– невестка выскочила из комнаты так же стремительно, как появилась, а леди Фледе ничего не оставалось, как вернуться в постель, огорчаясь невоспитанности молодых.
«Епископ вполне мог отправить в Тансталлу сведения про Кютерейю, - размышляла Эмер на бегу.
– Кто знает, может и сам приехал и доказнил ее. За что? За гадание и черную магию? С него станется покарать невиновного! Но тогда получается, что я была причастна к ее смерти», - она усилием воли прогнала тягостную мысль. Нет, во всем виноват только епископ. Слишком странное стечение обстоятельств, чтобы верить в виновность какого-то лорда Даффи. Но как Айфа узнала об этом? Желала ли сестра намекнуть, что опасность грозит семейству Демелза? Или предупреждала об иной опасности, грозящей Годрику?
Годрик! Мысли Эмер обратились к мужу. А если ужасный епископ потребовал жизнь за жизнь? Или понял, что Кютерейя не причастна к колдовству и решил отомстить за ложь?
Эмер припустила еще быстрее, боясь опоздать. Что она увидит в спальне? Вдруг... вдруг уже поздно?
Дверь не была заперта, и Эмер ворвалась внутрь со скоростью урагана. Комнату скупо освещал светильник, установленный в чашу с водой, а на широкой кровати спал Годрик, разметавшись во сне. У порога валялась круглая длинная коробка из древесной коры, и девушка нечаянно поддала ее ногой, отбросив к стене. Но сейчас это не имело значения, и смотреть под ноги было некогда. Эмер с разбегу прыгнула на кровать и поползла на четвереньках к противоположному краю, где лежал муж.
– Годрик, проснись!
– заголосила девушка, хватая его за плечи.
Он подскочил, ничего не понимая со сна. Сегодня ночью на нем не было ночной рубашки, но Эмер, еще недавно так страстно желавшая раздеть мужа, даже не обратила внимания на оголившийся торс. Зато заметила на его шее золотую цепочку с украшением из красного камня и тут же взревновала, заподозрив подарок от тайной возлюбленной, который Годрик носил у тела, как и она его монету. Но это оказалось не украшением, а печатью из сердолика. Та самая печать, что Её Величество пожаловала племяннику вместе с кузнечными деревнями. Душевное равновесие было восстановлено, и Эмер перешла к насущным делам.
– Почему ты ничего не сказал мне?!
– она ударила мужа в подреберье прежде, чем тот успел защититься.
– Тебя убить пытаются, а ты строишь из себя героя!
Она хотела ударить его снова, но Годрик перехватил ее кулак.
– Который час?
– спросил он, зевая.
– С чего ты развоевалась ночью? Дурной сон приснился? Просто повернись на другой бок.
Тут он заметил, что жена сидит перед ним в платье, и насторожился:
– Что случилось?
– Ты еще спрашиваешь?
– Эмер бросила в него скомканным прошением о разводе.
– Будет чудо, если я не убью тебя! Разве нельзя было рассказать мне обо всем?
Ему хватило одного взгляда на письмо, чтобы все понять.
– Леди Фледа превзошла себя, - сказал Годрик сквозь зубы.
– Ей осталось только научиться летать, чтобы перехватывать почтовых голубей.
– Не смей так говорить о матушке!
– снова набросилась на него Эмер.
– Ты считаешь нас пустоголовыми, как кувшины?! Я сразу догадалась, что в нападении разбойников - что-то не так. Зачем им убивать своих? Да потому что это были не разбойники! Это были убийцы! И они хотели убить именно тебя, если ты не понял, ослиная башка! Кому ты досадил? Кто эти люди? Они из Тисовой...
Годрик сгреб жену в охапку, подтягивая к себе поближе. Он зажал Эмер рот и не отпустил, даже когда она укусила его в ладонь, лишь сдавил девушку крепче.
– Тише! Ты слышишь?..
Эмер замерла, прислушиваясь, а Годрик осторожно убрал руку от ее лица и приложил палец к губам.
– Что-то сыпется...
– сказала Эмер.
– Как будто песок на каменную плиту...
– Не двигайся, - ответил Годрик.
– Главное - не двигайся.
Глава 18 (окончание)
<