Война меча и сковородки
Шрифт:
– Тиль! Благослови тебя яркое пламя!
– завопила Эмер еще громче, чем когда предупреждала Годрика об опасности.
Она хотела захлопать в ладоши, радуясь спасению, но правая рука повисла плетью. Эмер изумленно вскинула брови, увидев, что из плеча торчит черная граненая головка стрелы, перемазанная в крови. Только тут до сознания дошло, что случилось.
– Не злись, ради всего святого!
– испуганно сказала она Годрику.
– Ничего страшного, просто сквозная рана! Я видела такое сто раз...
Рыцари перешли в наступление, а разбойники, напуганные прибывшим неожиданно подкреплением, бросили луки и кинулись удирать в чащу.
– Ничего страшного, - бормотала Эмер, оседая в объятиях Годрика, - даже кость не задело, потому что если бы задело - царапнуло бы... и мне совсем не больно, вот ни чуточки...
Тилвин не бросился вдогонку за улепетывавшими бандитами, а спрыгнул с коня, почти не дав ему замедлить бег, широко шагая подошел к укрытию за повозкой, бросил взгляд на Эмер, которая уселась прямо на землю, привалившись спиной к колесу, а потом коротко, без замаха ударил Годрика в скулу. Тот не заслонился и не сделал попытки уклониться. Тилвин ударил его второй раз и третий, и только тогда вернувшиеся рыцари оттащили начальника стражи от лорда.
– Тиль, по носу его не бей, - сказала Эмер, - я ему сама врежу... потом...
Ей показалось, что она сказала это громко, но на самом деле, слов ее никто не услышал. А потом наступила чернота и тишина, и уже Эмер не слышала, как начальник стражи выкрикнул ее имя, бросаясь к ней, а Годрик сказал мрачно и тихо:
– Положите леди в повозку - и быстро в Дарем. Лоркин, садись верхом. Скажи в Дареме, что срочно нужен лекарь. Только быстрее, понял? Быстрее.
Глава 17 (начало)
– Не надо так стонать, миледи, повернитесь на бочок...
Эмер подчинилась, когда мягкие, но сильные руки помогли ей перевернуться на левый бок, и только потом открыла глаза. Окно спальни закрывали занавеси, свеча поставлена за кувшин, чтобы свет был рассеянный.
– Хотите чего-нибудь?
– спросил тот же голос. Спросил, вроде бы и участливо, но все равно... равнодушно.
– Хочу пить, - сказала Эмер, едва ворочая распухшим языком.
– Кто вы?
– Верфрита, миледи. Сиделка.
– Я что, больна?
– Совсем чуть-чуть, миледи. Вот, попейте, у меня здесь целебное питье...
Сиделка помогла Эмер сесть и придержала чашку, пока девушка пила.
– Почему так плохо? Ведь всего лишь стрела, - сказала Эмер, осторожно прощупывая руку сквозь повязку. Плечо распухло и походило на тугую подушку, каждое прикосновение причиняло боль. Локоть тоже опухал, и это удивило Эмер еще больше.
– Я позову леди Фледу, - сказала сиделка.
Эмер кивнула, продолжая попытки пошевелить рукой, но пальцы были словно чужие, и ими не удавалось пошевелить.
Дверь спальни распахнулась, но вместо леди Фледы вошел Тилвин. Не глядя, он ногой подтянул табуретку и сел возле постели, взяв Эмер за больную руку.
– Как ты?
– спросил он с таким страдальческим выражением лица, что Эмер перепугалась не на шутку.
– Все ли хорошо, Тиль?
– спросила она, дрожа.
– Все ли живы? Что с Годриком?
– О нем волнуешься?
– бросил Тилвин с досадой.
– Он о тебе не волновался!
– Что с ним?
– теребила она его.
– Что с ним может быть? Жив-здоров, спит.
– Хвала яркому пламени, - Эмер изобразила священный знак левой рукой.
– А остальные? Все живы?
Тилвин опустил глаза, и она сразу поняла и спросила одними губами:
– Кто умер?
– Сэр Стефан и сэр Мерра.
– Убиты разбойниками?..
– Нет, умерли уже в Дареме, от ран.
– От ран?! Сэр Стефан был ранен в ногу! Что за лекари у вас!
– Не кричи, - Тилвин взял Эмер за плечи, принуждая улечься.
– Они были ранены ядовитыми стрелами. Лекари не смогли распознать яд.
– Яд?!
– пискнула Эмер, чувствуя, как холод добрался до сердца.
– Тиль, я... я тоже?.. Поэтому рана не зажила?..
Он опять опустил глаза, и это было красноречивее всякого ответа.
Эмер сделала несколько глубоких вздохов, пытаясь успокоиться.
– Новости все лучше и лучше, - изрекла она, наконец.
– Какие же грозные лесные разбойники, если пользуют яд, который не могут распознать королевские лекари!
– Пришла в себя?
– раздалось в коридоре, и появилась леди Фледа. Выглядела она как всегда - достойно, аккуратно, и даже вуаль с генина, переброшенная через сгиб локтя, струилась красивыми ровными складками, но Эмер заметила, что под глазами свекрови легли тени, и морщины от крыльев носа к углам рта обозначились глубже.
Тилвин вскочил, уступая место, но леди Фледа села на край кровати и пощупала лоб невестки.
– У тебя жар, - сказала она с беспокойством.
– У тех... кто умер, тоже был жар?
– спросила Эмер.
Свекровь промолчала, но Эмер сказала:
– Хозяйка Дарема должна знать все. Говорите!
– Да, - вынуждена была признать леди Фледа.
– Тоже жар... Сейчас придут лекари...
– Что толку, если они не могут определиться с противоядием?
– возмутилась Эмер.
Но осмотреть себя позволила, и даже выпила пилюли, которые посоветовал дать один из ученых королевских врачевателей. Пилюли были горькими, от них замутило и не стало ни на йоту легче.
– Будем молиться яркому пламени, - изрекла свекровь, когда лекари удалились.
– Где мой супруг?
– перебила ее Эмер.
– Попросите, чтобы пришел, я хочу его увидеть.
Ей сразу не понравилось, как переглянулись леди Фледа и Тилвин.
– Что происходит? Тиль, ты солгал мне? Что с Годриком?
– Скажите ей, - вымолвил Тилвин через силу.
– Да что случилось?! Он жив?
– С ним все хорошо, - успокоила ее свекровь, - но он... не придет.
– Почему?!
– Сразу по возвращении он заявил, что желает развестись, потому что своенравная жена - позор для дома Фламбаров, и написал прошение Её Величеству, - сказала леди Фледа.
– Мне очень жаль, невестка, но таково его решение.