Война претендентов

Мэрфи Уоррен

Война претендентов началась! Причем не столь важно имя победителя, куда значительнее тот факт, что ни один правитель уже не заснет спокойно после того, как Дом Синанджу сделает окончательный выбор.

Именно их реакции следует теперь опасаться.

Взглянув на красный телефон прямой связи с Белым домом, Смит горько пожалел о том, что восстановил поврежденную линию. Как ему теперь объясняться перед Президентом?

Уже второй раз за последние сутки на стол Рэя Фоксворти легло донесение Интел о передвижении войск на

кувейтско-иракской границе. Вновь игнорировать? Нет, невозможно.

Он позвонил по НСООР Вулхэндлеру в АНБ.

— Стив? Это Рэй. Я получил еще одно донесение из иракской демилитаризованной зоны.

— Не знаю, что и сказать.

— Думаю, нужно доложить Пентагону.

— Хорошо. Значит, будем считать этот звонок официальным. Как насчет конференции с остальными агентствами?

— Я сам всех обзвоню.

Спустя несколько секунд по конференц-связи отозвались дежурные офицеры Военной разведки и Разведывательного управления министерства обороны США.

— Я потревожил вас по поводу повторных, но не подтвержденных донесений о перемещении иракских войск вдоль демилитаризованной зоны, — начал Фоксворти.

— Донесения абсолютно недостоверны, — резко отозвался кто-то металлическим голосом.

— Это Разведывательное управление министерства обороны?

— Нет, — тотчас ответил говоривший, — Военная разведка. До нас тоже доходили такие слухи. Запросив спутник-шпион, мы обнаружили, что вся Республиканская гвардия дислоцируется согласно предписанию — в Басре.

— А вы проверяли демилитаризованную зону?

— Зачем? С иракскими войсками нет никаких проблем.

— Но не могу же я игнорировать два одинаковых донесения подряд? — возмутился Фоксворти.

— Может, это миротворческие силы ООН?

— У них голубые каски и танки выкрашены белым, — вмешался в разговор офицер Разведывательного управления министерства обороны. — Их трудно спутать с Республиканской гвардией.

В ответ все офицеры дружно рассмеялись.

— Полагаю, все же следует доложить Пентагону, — настаивал на своем Фоксворти.

Все разом умолкли. Кто-то печально присвистнул, кто-то приглушенно пробормотал:

— Удачи!

— Могу я на кого-либо рассчитывать?

Ответом Рэю Фоксворти было гробовое молчание.

— Хорошо, господа! Ваши замечания приняты во внимание. Благодарю за сотрудничество.

Повесив трубку, Рэй Фоксворти обреченно вздохнул. И уже собрался было набрать номер Пентагона, как вдруг его осенило!

Вместо Пентагона он позвонил в ООН. После кратких объяснений его соединили с заместителем Генерального секретаря по миротворческим операциям.

— Говорит Фоксворти из ЦРУ. Мы получили сообщения об активном передвижении иракских войск вдоль вверенной вашим миротворческим силам демилитаризованной зоны.

— Я только что получил донесение от командующего миротворческими силами на иракско-кувейтской границе, но там нет ни слова о подобных

перемещениях.

— Вообще никаких военных действий?

— Не считая маневров, которые проводят кувейтские королевские войска.

— Не думаю, что проблема именно в этом. Что ж, благодарю за сотрудничество.

Нахмурившись, Фоксворти повесил трубку. Может, с докладом Пентагону повременить? Судя по всему, ситуация не представляла особой угрозы. Кувейтские войска могут проводить маневры сколь угодно долго. Они никому не угрожали, пока никто не угрожал им.

Глава 22

Когда Римо и Чиун вышли из самолета компании «Эйр Италия», у трапа их уже ждала красная ковровая дорожка, на которой отчетливо виднелось изображение короны о трех зубцах. Рядом стоял огромный белоснежный лимузин, а у задней дверцы авто — ливрейный лакей.

Обутый в черные сандалии мастер Синанджу ступил на дорожку, тотчас грянул духовой оркестр, и ливрейный лакей величественным жестом открыл дверь лимузина. На флагштоках взметнулись яркие флаги. — Что это? — изумленно прошептал Римо, вслед за Чиуном направляясь к лимузину.

— Я просил о скромном приеме, — ответил мастер Синанджу. — Мы приехали для предварительного обсуждения, а не для заключения сделки. Пышная встреча подобает лишь настоящим королевским ассасинам, а пока мы таковыми не стали, подобная помпа может отпугнуть других потенциальных клиентов.

Сияющий белоснежный лимузин с трудом пробивал себе дорогу на узких грязных улочках Рима. По мнению Римо, вся Европа была ужасно грязной, и он искренне не понимал, почему американские туристы так очарованы европейскими городами. В любой европейской столице поры его кожи забивались грязью чуть ли не в ту секунду, когда он спускался по трапу самолета.

— Это что, президентский дворец? — спросил Римо, указывая на огромное здание из коричневого мрамора, которое, по всей видимости, давно уже нуждалось в тщательной чистке, если не в полном уничтожении.

— Какая разница, — отмахнулся Чиун. — О, смотри, Римо! Колизей!

— Вижу. Тут трудно ошибиться. Не так уж много на свете зданий, которые насчитывают две тысячи лет от роду и выглядят, словно раскрошившийся свадебный торт.

— Обрати внимание на русло Тибра, это очень важно. Потом объясню почему.

— Хорошо, хорошо... Так где же президентский дворец?

Чиун задумчиво пошевелил пальцами с длинными ногтями.

— Да, у нового здания нет ничего общего с потускневшим блеском Рима времен Цезаря.

— Нас ждут?

— Да, он нас ждет...

Римо взглянул через лобовое стекло, и во рту у него пересохло. Он увидел великолепно разукрашенное куполообразное здание.

— Не может быть!.. — пробормотал он.

— Может.

— Прямо как Ватикан! Неужели мы в Ватикане?

— Именно, — самодовольно усмехнувшись, подтвердил мастер Синанджу.