Воздыхание окованных. Русская сага
Шрифт:
Когда Настасья Григорьевна узнала, как страждет ее родная дочь, она однажды в отсутствие Лаговцына собралась и приехала к нему в имение и, не долго думая, забрала свою дочь Александру с ее девушками и увезла в Плутнево. И никто не посмел ей даже пикнуть поперек. Так, любимая тетушка Анны Николаевны — Александра Яковлевна Лаговцына и прожила свой век при матери в своей родительской семье. Она помогала воспитывать Анну Николаевну, была сердца мягкого. Сохранилась одна записочка, адресованная ей от ее племянницы Анеты — теперь Жуковской с припиской ее маленькой дочери Маши:
6 августа 1849 года
"Милая тетенька Александра Яковлевна!
Давно, очень давно я не писала к Вам, моя родная и в том очень-очень виновата: но я надеюсь на Вашу любовь ко мне и осмеливаюсь думать, что вы простите мне, узнавши получше обстоятельства мои. Нынешнее
Маша моя очень мила — вот бы вам видеть, какая она стала у меня большая!.. Мы в нынешнее лето все так загорели, что кажется, во всю зиму не отмоем загара. У нас теперь погода стоит чудесная по неизреченной благости Пречистой Владычицы. Хлеба у нас прекрасные, так что самые старожилы не запомнят таких урожаев….
Прощайте, моя родная, да будет Господь над вами.
А. Жуковская
Милая бабушка, когда я вас увижу! Мы с мамой и папой собираемся приехать к вам по снегу. У меня есть кролички с розовыми мордашками. Мне бы очень хотелось одного вам послать, да не укладываются в пакетец. Целую ваши ручки милая баба.
Маша Жуковская".
Грустную историю тетушки Александры Яковлевны Анна Николаевна не раз слышала от самих участников. Возможно, и сама она помнила эти события из своих ранних лет. Надо сказать, что в роду Стечкиных-Жуковских было несколько подобных неудачных браков (все они в несколько измененном виде легли в основу предыстории героини повести В.А. Жуковской «Сестра Варенька». — прим. авт.), очевидицей которых была Анна Николаевна…
На ее глазах сложилась горькая судьба и другой любимой ее родственницы — сестры Егора Ивановича Жуковского, — Вареньки Акулевич, урожденной Жуковской, которую выдали замуж за Евграфа Акулевича, столь похожего своим образом жизни на Лаговцына или барина Предславинского из повести Веры Александровны. Был и третий прототип Аннеты Предславинской — младшая сестра самой Анны Николаевны, тоже Варенька, которую после ранней кончины родителей (Глафиры Кондратьевны Стечкиной, урожденной Белобородовой, скончавшейся в родах сына Михаила, которого, как и Вареньку, и двухлетнюю Сонечку, и младших братьев она оставила на руках старшей дочери — шестнадцатилетней Анны, поскольку и муж ее, Николай Яковлевич Стечкин — вскоре умер неутешным вдовцом вслед за ней). Анета (Анну Николаевну в юности в семье звали Анетой и писали ее имя через одно «н») сама воспитывала. Вот только Вареньку никто насильно замуж не выдавал. Тут дело иначе складывалось, хотя результат был такой же печальный. Но и об этом мы еще расскажем…
На фотографии: стена Ореховской залы с портретами Анны Николаевны Жуковской и ее детей.
Современный вид.
…Анна Николаевна — мужу Егору Ивановичу Жуковскому в декабре 1873 года в имение Новое Село Тульской губернии:
21 декабря. Среда
Москва
"Сейчас держу твое письмо, только что поданное почтальоном. Как видно ты тогда еще не получал наше известие, что Господь избавил Веру от страшной болезни и что мы пережили ужасные минуты и когда же? в самые дни болезни и кончины дорогого нашего Володи (Володя и Верочка одновременно заболели дифтеритом. Володя в день празднования иконе Божией матери Нечаянная Радость (9/22 декабря) скончался и был похоронен в Спасо-Андрониевском монастыре. Верочка чудом выжила. Благодаря тому и возможны теперь эти воспоминания. — прим. авт.). Так что я и не могла быть в монастыре.
До сих пор Верик еще не выходит из своей комнаты, хотя, благодаря Господа, встала с постели. Приеду ли определительно сказать не могу — как будет здоровье доченьки — теперь же могу только сказать, что все мы едва приходим в нормальное положение, особенно я, — ныне первую ночь спала покойно. К Марфе давно уже написали все то, что ты пишешь. А Вава! Ведь обещали же они привезти Нину на целую неделю — да будет воля Божия! Верую в Господа, что так или иначе, а праздниками мы обязательно увидимся. А деньги? У бедной мамы лишних нет! Болезнь Веры и шубка Маши совершенно разорили Коляндрушку (уже в эти годы 26-летний Коляндрушка — Николай Егорович был главным кормильцем своей семьи и почти всех близких и даже дальних из своей обширной родни, что внимательный читатель смог бы уже заметить по ходу рассказа. — прим. авт.) и совестно мне еще его беспокоить.
Голова у меня так пуста и … потрясена, что писать долго не могу. До свидания крепко целую тебя, хотя Валерушке можно было бы приехать к Празднику.
Мама твоя А.Жуковская".
Маша и Вера и Коля горячо целуют твои ручки и поздравляют с наступающим Великим праздником Христова Рождества, а Мама обнимает дорогого, поздравляет и крепко и горячо целует.
Всего детей у Жуковских, как мы уже говорили, было 11 человек. Выросли из них — шестеро: Мария (род.1841 г.), Иван (род.1844 г.), Николай (род.1847 г), Валериан, родившийся в 1850 году (скончался от болезни сердца в 1905 г.), Владимир 1854 года рождения (-1873 г.) и Вера, появившаяся на свет 8/21 сентября 1861 года (-1932 г.). Пятеро деток скончались во младенчестве. К сожалению, мне не известны имена, даты рождений и кончины младенцев-Жуковских, — ведь тоже прапрадедов моих! Мать же, конечно, всех помнила, и несла в сердце боль утрат: не случайно она с сорока лет оделась в черное. Тем более, что к усопшим во младенчестве детям позже прибавились и взрослые сыновья и дочь, которых выпала Анне Николаевне горькая доля самой хоронить: Володя, скончавшийся 19-летним юношей в 1873 году, верная помощница всей жизни и вторая хозяйка дома — старшая Машенька, умершая на ее руках в марте 1890 года после тяжелейшей и мучительной водянки: ей не было и пятидесяти лет; старший Иван, надежда и любимец матери, преодолевший свой полувековой юбилей, скончавшийся внезапно от разрыва сердца в 54 года и, наконец, кроткий сын Варя (-1905 г.) — Валериан Егорович, на воспитание и образование которого, как одного из младших, когда-то так не хватало средств. Ему тоже было лишь 55 лет…
Похоронила Анна Николаевна и любимого мужа, скончавшегося, как и жил, почти все время, вдали от родного Орехова — в Новом Селе под Тулой, в имении старшего сына Ивана, где Егор Иванович служил управляющим. Жизнь в разлуке и с редкими свиданиями была их совместным супружеским крестом, который они несли с невероятной стойкостью и смирением.
А еще через несколько лет Анну Николаевну ждало еще одно горе: в Цусимском сражении в 1905 году геройски погиб любимый всеми внук Жорж ее — мичман Георгий Иванович Жуковский. Ему тогда только что исполнился 21 год, это был юноша удивительного обаяния, души глубокой и склада мистического, мечтавший всегда о жизни деревенской — помещиком средней Руси, но матушка его тоже была кремень — она желала, чтобы сын шел по пути ее предков — ее отец был адмиралом, сподвижником Нахимова. Вот и Жорж был еще в нежном отроческом возрасте отдан в Морской корпус…
Болезни и кончины близких следовали почти одна за другой. К утратам как-то привыкали, их было немало, семьи-то в те времена были большие…
* * *
Анна Николаевна Жуковская — дочери Вере Егоровне из Москвы во Владимир в 1889 году:
"Дорогая Верушка!
Береги свое здоровье, милушка, я что-то стала о тебе тосковать. Не принимай к сердцу крепко всего. А я, моя дорогая, не избегла своих спазм и третьего дня провалялась весь день, даже и теперь еще сама не своя. Как только буду уверена, что Машу можно оставить (это письмо и последующее написано во время предсмертной тяжелой болезни Марии Егоровны Жуковской. За ней ходила сама 72 — летняя Анна Николаевна. — прим. авт.), сейчас приеду к тебе… как болит мое сердце по вас, так я и не знаю, что поделать, и Машу беспомощную жаль, а тебя вдвое. Милого Сашу (это о зяте Микулине — так вот любили и зятьев. — прим. авт.) прошу поглядеть в Орехове хозяйским глазом все обстоятельно…
До свидания, родные мои голубочки, Веренька и Катя (внучки: Вере — 4 года, Кате — 3. — прим. авт.). Скоро бабушка, Бог даст, приедет, досказывать Шпулечку и Мих. Иван. Топтыгина. Жду Олю и Машурочку (Оля — мать Жоржа и Машурочки, детей старшего сына Ивана. — прим. авт.).
Береги Веру, милый Саша. Голубчики вы мои, сей час напишите, как вы там здоровы! Сердце у меня не на месте. Жду вашего письма как манны Небесной. Что кухарка? Измучалась, голубушка, ты теперь? Хоть на Масляную бы теперь осталась…"