Возмездие теленгера
Шрифт:
– Да кому ты нужен! – хлопнул его по плечу Дрюндель.
Хлопок был вовсе не дружеский, а предупреждающий, словно Дрюндель в их иерархии приподнялся над Косым. В былые времена Косой такого не потерпел бы и между ними произошла бы драка. Но только не теперь. Теперь Косой был под подозрением. Только этого никто не сообразил, даже сам Дрюндель, он только налился своим румянцем, как райское яблочко.
– Вот что я вам скажу, ребята, – начал Косой. – Они ведь меня сразу и схватили…
– Кто?! – уточнил Чебот. – Говори яснее.
– Я
– И ты пошел?! – ахнул Дрюндель.
– Попробуй не пойди… – вздохнул Косой.
От самих воспоминаний голос у него сделался взволнованным и хриплым. Лицо стало еще более нервным, а разбитая губа задергалась.
– Да кто же?! – вскричал в нетерпении Чебот.
Косой словно очнулся.
– Поверьте, – взмолился он – даже не знаю! – И так на всех посмотрел, что они невольно отступили на шаг.
И снова Костя не поверил Косому. Врал он мастерски, а зачем – непонятно.
– Как это так?! – не унимался Чебот. – Что же ты, ничего не видел?
– Только руки и эти, как их…
Все напряглись, готовые услышать самую жуткую тайну Девяти холмов красных дьяволов.
– Не было у них лиц… – загробным голосом поведал Косой. – Маски были, а лиц не было.
– Какие маски? – спросил Костя.
– Белые, резиновые, без рта и носа, одни глаза круглые. Вот такие. – Косой показал на своем лице.
– На себе не показывай, – заметил кто-то.
Косой в испуге отдернул руки:
– Изо рта шланги какие-то торчали.
– А потом что? – спросил Телепень, который от волнения встал и навис над щуплым Косым, как скала.
– А потом… потом… потом я пошел за ними, потому что они дали мне выпить какого-то чаю.
– Чаю? – спросили все хором и переглянулись: что бы это значило?
– Ага… – подтвердил Косой, – только чай тот необычный. От него мне сделалось так хорошо, так приятно, а главное, я тех людей сразу перестал бояться.
– Знаю я этот чай, – сказал Чебот, – из мухоморов делается.
– Нет, не из мухоморов, – помотал головой Косой. – Из мухоморов я пил, совсем другой чай.
– Кто добавку будет? – спросил дядя Илья.
– Я! – воскликнул Косой и протянул чашку.
– Ты ему веришь? – прошептал Чебот на ухо Косте.
– Не знаю, – так же тихо ответил Костя.
– А я ни капли не верю, – сказал Чебот и многозначительно посмотрел на Костю, мол, тебе решать.
Косой получил добавку и снова взялся за ложку. Он доел вторую порцию, вылизал, как собака, чашку и поднялся:
– Хорошо-то как!
Костя с тревогой следил за ним. Что-то должно было произойти.
– Говорят, у вас еще и чаек есть? – спросил Косой, присаживаясь к костру.
– В ведре, – беспечно отозвался Семен, отмахиваясь от комариков.
Косой снял крышку, потянулся за чашкой, искоса подмигнул Косте и вдруг прыгнул ласточкой. Нет, не за «плазматронами» и не за пистолетом в желтой кобуре, а за «тулкой», которая висела поодаль, на дереве.
– Ну что?! – заорал Косой. – Что?! Поговорим?! Я тоже сейчас оторву вам бошки и заброшу в болото. Вам еще бошки никто не отрывал?!
Он с какой-то почти животной тоской посмотрел в сторону болота, а потом задрал голову к низкому северному небу и завыл – страшно, жутко, по-волчьи. До того жутко, что Телепень, который хоть и считал себя храбрым и смелым, а как стоял, так и сел на бревно, а Дрюндель – тот вовсе упал на колени и спрятался за пень. Дядя Илья отстранил дернувшегося было Семена к себе за спину и сказал непререкаемым тоном:
– Ты, парень, поосторожней с оружием-то! А лучше брось его вообще.
– Вы ничего не понимаете! – закричал Косой, размахивая «тулкой». – Вы все, – он взмахнул руками так, словно хотел объять мир, – вы обречены! Следующее поколение людей вымрет. Вы уже вымираете! Час за часом. Только вы этого не понимаете!
Костя наконец схватил «плазматрон».
– Не надо! – тихо остановил его Чебот. – Пусть выскажется. Ружье не заряжено. Святые угодники!
– Вы думаете, что можете меня убить?! – закричал Косой. – Я Павел Косых, новый человек, и вам не понять, что я испытываю, когда оглядываюсь назад.
– Что же ты там видишь? – спросил дядя Илья.
– Мы изобрели новую историю! – орал Косой, как помешанный, на губах у него появилась пена. – Превратили прошлое в небылицу!
Вот когда все по-настоящему удивились, даже дядя Илья и его сын Семен, потому что никто и никогда не слышал таких умных речей от психованного Косого. Вот когда они поняли, что Косого действительно перекодировали и что с ним ничего уже нельзя поделать, разве что убить и бросить в болото. Но у кого из нас поднимется рука? – подумал Костя и взял «плазматрон» на изготовку.
– А-а-а! – дико заорал Косой и нажал на курки, раз-два. Курки сухо щелкнули.
Чебот тоже схватил «плазматрон» и тоже прицелился в Косого, от которого теперь можно было ожидать чего угодно.
Косой отшвырнул «тулку», и она еще не успела коснуться земли, как он развернулся, как может развернуться только зверь, – быстро, в один рывок, и кинулся в болото.
Все в каком-то странном оцепенении смотрели, как тщедушный Косой, не обращая внимания на то, что все глубже и глубже погружается в трясину, разгребает холодную грязь и ищет тела и головы своих хозяев – людей-кайманов, ныряет и ищет, ныряет и ищет и борется с этой самой грязью, захлебывается в ней. И вот уже, издав на прощание дикий вопль, он исчез в этом самом болоте на веки вечные.