Возмездие теленгера
Шрифт:
– Может, и нет, – согласился Костя, нехотя следуя за ним и с жадностью разглядывая выхваченные из сумрака то боевой корабль, то трап с надписью «Стремительный», то отца, улыбающегося на палубе.
– Я тебе одно скажу, сынок, – начал Дядин, – вольному воля, не хочешь страну строить здесь, возвращайся в деревню. Там тоже дел хватит. А захочешь, забирай свою невесту и приезжай сюда. Как ее, кстати, зовут?
– Вера… – вовсе смутился Костя.
Он подумал, что Верка еще и согласия не дала, а он здесь треплется направо и налево. Да и в роли жениха он себя плохо представлял.
– Вернешься сюда, мы здесь такие дела будем крутить! Газ и нефть будем качать, золото добывать – страну возрождать.
– Какие газ и нефть, Захар Савельевич?
– Да те, что пиндосы на халяву гонят за границу в разоренную Европу и дальше за океан, – сказал Дядин, – и заметь, практически бесплатно, за крохи, которые мы называем «промыслами».
– Значит?.. – крайне удивился Костя, потому что вовсе не полагал, что «промыслы» – дело рук пиндосов.
– Ну да, – очень серьезно сказал Дядин, – американцы подкармливают нас нашими же продуктами, захваченными на наших же складах, которые наши же отцы и деды устраивали как стратегические на случай войны и на благо родины.
– А почему такая щедрость? – удивился Костя.
– А потому, что кто-то же должен работать на оккупированных заводах и рудниках. Если все окончательно вымрут, что ж здесь будет? Ты думаешь, почему Санкт-Петербург не уничтожили, как Москву? Потому что они все спланировали – труба у них южнее города проходит. Даже целых три. У разоренной Европы свои проблемы, у нас свои, – объяснил Дядин, переходя к следующим снимкам.
Особенно его заинтересовал тот, на котором был запечатлен весь экипаж. Он долго его разглядывал, наконец хмыкнул, но ничего не сказал, только какое-то недоверчивое выражение промелькнуло у него на лице, словно он решал сложную задачу и никак не мог ее решить.
– А черные земли? – спросил Костя совершенно некстати.
Его удивил интерес Дядина к рядовой фотографии: ну сняты военные на фоне флага, ну и что?
– Черные земли? – переспросил Дядин, словно не расслышал вопроса. – Начинаются ближе к Москве, в Смоленской и Псковской областях. Земли начнем чистить, воздух, – бодро добавил он. – Американцам ведь ничего не надо, они только наши богатства к себе перекачивают. Давай посмотрим, может, у твоего отца в столе какие-нибудь документы остались, которые подскажут, куда нам идти и что делать.
– Давайте посмотрим, – разрешил Костя, хотя ему вовсе не хотелось, чтобы чужие руки трогали отцовские вещи.
Но посмотреть содержимое стола они не успели. В дверь ударили несколько раз чем-то тяжелым, и зверские голоса заорали:
– Открывайте, ешкин кот! Иначе выломаем!
– Черт! – выругался Дядин, хватаясь за «плазматрон», который Телепень позабыл в прихожей.
С кухни прибежали перепуганные Чебот и Телепень. Чебот от ужаса опрокинул бидон на пол, и бесценное пиво потекло за плинтус. Костя вытянул из-под мышки пистолет и дослал в ствол патрон. Дядин с невозмутимым видом стал напротив двери и крикнул:
– У нас здесь «плазматрон». Как бухнем, костей не соберете!
– В окошко выгляньте! – с язвительным вызовом закричали с лестничной клетки.
– Подожди… – Дядин, отстранив Костю, пошел на кухню и осторожно отодвинул пыльную штору.
Что он там высмотрел, так и осталось неясным.
– Открывай! – приказал он Косте с тем же невозмутимым выражением на лице.
Костя помедлил.
– У них гранатометы, – объяснил Дядин. – К тому же это не кайманы, а свои, из «сопротивления». Но о цели нашего визита ни слова! – предупредил Дядин. – Мы мародеры из областного центра, пришли за крючками и леской.
– А если спросят подробности?.. – дрожащим голосом произнес Телепень. – Я ж…
– Говорите правду, но только без самых важных подробностей. Понятно?
– Понятно… – уныло ответил Чебот.
– Открывай! – приказал Дядин.
Костя открыл дверь.
– Так! Товарищи, граждане, господа хорошие, – заявил, входя, усатый человек в кожаной тужурке, в разрезе которой виднелась тельняшка, а еще на нем была бескозырка с надписью «Петр Великий». В руках он держал обычный «калаш». – Приказываю сдать оружие и прекратить бессмысленное сопротивление.
И так он это произнес, таким жестким командирским тоном, что нельзя было не подчиниться.
Вслед за ним в квартиру набилась самая настоящая банда – столько мужиков, что Костя не успел их всех разглядеть. Ближе всего к нему оказались двое. Один низенький, рыжий, конопатый, с круглой бабьей мордой, второй высокий блондин с маленькой, с кулак, головой.
Все они были городскими: бледнокожие и какие-то щуплые, но шустрые, как тараканы. Костя с превосходством подумал, что любого такого щелкнешь по лбу, он и окочурится. Но пистолет свой отдал вслед за «плазматроном», который сдал Дядин, и «тулкой», которую забрали у Чебота. Банда тут же бросилась допивать пиво, которое не успело разлиться, и доедать рыбу, которая еще осталась на кухонном столе. После того как все сожрали и выпили, вывели их из квартиры, как пленных, радостно и громко переговариваясь:
– Поймали субчиков!
– Схватили уродов!
– Теперь узнают, почем фунт лиха! Хи-хи… Ха-ха…
– Это я их выследил! – хвастался рыжий, конопатый и все норовил пнуть Костю в зад.
Но у него плохо получалось, во-первых, удар выходил слабым, а во-вторых, Костя, поднаторевший в такого рода развлечениях, вовремя делал шаг вперед, и рыжий все время мазал. От этого он злился и все больше выходил из себя:
– Ну погоди! Ну, гад! Щас я тебе покажу!
Костя пытался сказать, что они и не собираются убегать, но никто его не слушал. Мужики болтали, как пацаны у них в деревне, для собственного успокоения и бодрости духа:
– А чего нам, бойцам! Мы в своем районе хозяева!
От этих речей у Телепня и Чебота стали подгибаться коленки. У Кости самого было такое чувство: покажи ему тараканью щель, и он в нее втиснется, проскользнет ужом, чтобы только убежать и спрятаться от разноголосых дурных бандитов.
– Ставь там! – приказал усатый в тужурке.