Возможность ответа
Шрифт:
Так они, эти полудикари, не имея никаких приборов для экспериментов, отрезанные от мира, замкнутые в небольшом пространстве кочевий, обладая лишь умозрительной информацией о жизни своего племени, тем не менее сумели открыть один из главнейших генетических законов. Более того. Чтобы воспользоваться открытием, этот человек осмелился пойти против устоявшихся законов, против воли всего племени, отважился жить не так, как жили отцы, деды, прадеды - многие поколения. Надо было решиться на величайший опыт и послать на это собственного сына.
Просмотрев еще раз возникшие
Я смотрел с изумлением и восхищением на этого полудикаря, преклоняясь перед его героизмом, а он глядел на меня с почтением и страхом, боясь наказания. Осознав комичность ситуации, я улыбнулся, и, подбодренный этой улыбкой, он осмелился спросить:
– Великий бог, прощаешь меня?
– Ты поступил разумно, - ответил я, кладя руку на его плечо.
– Можешь сказать об этом своим соплеменникам.
Он не стал медлить. Его приближенные тут же собрали на поляне всех взрослых людей племени, и вождь, стоя рядом со мной, огласил им повеление бога - отныне юноши могут брать в жены не только импунок, но и девушек из других племен.
Наблюдая результаты своих деяний, я несольно вспомнил легенду, записанную на золотом диске и табличках, и думал: "А кто же был тот "живущий на дне моря бог Аамангуапа", научивший выращивать плоды, строить дома, врачевать? Не повторяю ли я чьи-то поступки, дела, не обрастут ли мои поступки легендой, и ученые будут спорить о боге Эламкоатле, ломать головы над загадкой его появления?"
Невольно вспомнились и другие загадки, терзавшие меня. Я подумал: но как же мы можем разгадывать загадки, связанные с другими людьми и временами, если не в силах проникнуть в тайну собственной жизни?
Я вспомнил женщину, вдову ученого, которую, как мне казалось, знал раньше, чем впервые увидел ее. Какие нити протянуты между нами, почему не могу забыть ее?
Смутное видение возникло из глубин моей памяти: берег теплого моря, я и она на надувном матраце. К нам кто-то медленно идет, увязая в песке. Это Михаил Дмитриевич." Он что-то говорит, смеется... Сиреневые облака, раскаленные по краям до ослепительного блеска, несутся на меня, твердеют в полете. Страшны их зазубренные грани. Они пробивают защитную пленку, и у меня появляется новое, неизведанное ранее чувство, еще более болезненное, чем чувство одиночества, которое подчас так мучает и мешает спокойно думать...
Где сейчас Людмила, что с ней? Мне так сильно захотелось ее увидеть, что я решился на крайнюю меру - сосредоточил энергию в первом и восьмом аккумулирующих органах, настроился на ее волну и сквозь клубы тумана увидел руки, подымающие тонкую ткань. Людмила раздевалась, готовясь ко сну. Ложбинка на правом плече казалась фиолетовой, смуглые полные колени заволакивались пеленой мерцающего тумана...
Мне пришлось прервать сеанс связи. Пятно света - вход в пещеру, где я находился, - закрыла тень. Это был вождь.
– Великий Эламкоатль! Охотники выследили большое стадо антилоп. Иди с нами - тогда охота будет успешной.
3
На второй день ко мне прибежал Касит, сын вождя.
– Великий Эламкоатль! В лесу появились злые боги. Они встретили одного из наших охотников и забрали его с собой.
– Зачем он им понадобился?
– Я не скрывал недоверия.
– Этого не знает никто. Но Рап видел. Они спутали веревкой руки Мапуи и повели...
– Где твой отец?
– Он с несколькими воинами идет по следу богов. Что будут делать они с Мапуи?
– Этого я пока не знаю. Но постараюсь узнать. Идем.
– Ты сильнее! Ты победишь их!
– без тени сомнения воскликнул Касит.
Вскоре мы догнали "богов". Они двигались цепочкой: передний прокладывал дорогу, задний делал зарубки на деревьях. Импуна Мапуи вел на веревке долговязый парень в пробковом шлеме и притороченной к нему противомоскитной сетке.
Я заметил шевеление веток сбоку от долговязого. На мгновение там показалось лицо вождя. Он подал какой-то знак пленнику. Мапуи, видимо, был слишком подавлен событиями, чтобы правильно сориентироваться. Он поднял руки, показывая, что они связаны веревкой. В то же мгновение один из "богов" полоснул по кустам из автомата. Послышался крик боли, шум веток это бросились бежать вождь и его люди.
– Беги!
– шепнул я Каситу, а сам развел перед собой ветки и шагнул навстречу "богам".
В лицо мне смотрел ствол автомата, в спину уперлось что-то твердое.
– Советую не двигаться!
– произнес немолодой человек с усталым лицом, чем-то напоминающим лицо отца: высокий морщинистый лоб, в меру выпяченный подбородок, резкие складки по углам рта. Портили его большие темные очки на хрящеватом носу. Голос у него был приятный, хорошо поставленный, и даже в данной ситуации слово "советую" звучало естественно и не угрожающе. Он выглядел спокойным, подтянутым, и пятнистая маскировочная куртка сидела на нем ладно, как смокинг, сшитый у модного портного. Еще раз блеснули стекла очков - он разглядывал меня с ног до головы, улыбка чуть раздвинула узкие твердые губы.
– Вы из людей Шакала?
– Что это значит?
– спросил я и настроился на его волну. Нет, он не был спокоен.
– Пожалуйста, обыщите его, - бросил он кому-то за моей спиной, и я понял, кто в этой компании "богов" - главный.
Меня ощупали грубые руки, полезли в карманы...
– Вот, что я нашел, Кэп.
Главный осторожно взял футляр с набором инструментов.
– Интересно было бы узнать, что в нем, - обратился он ко мне.
– Это, в основном, хирургические инструменты, - ответил я, открывая футляр.