Возвращение домой
Шрифт:
— Ну… пока нет. Я…
— Мэдди хотела бы отдать книгу на студию, чтобы там делали сценарий, — вмешался Лоуренс. — Покупкой прав она хотела гарантировать себе главную роль в фильме.
Оба магната посмотрели друг на друга.
— Главную? Ты хочешь сказать, роль Элен?
— Да, — быстро ответила Мэделин. — Именно этого я и хочу.
Стен откашлялся и уставился на узор, который рисовал на скатерти концом ложки.
Моррис со вздохом откинулся в кресле. Это был лысый, толстый, маленький мужчина с лицом херувима и душой тирана. Моррис — баснословно богатый
Голубые глазки, светившиеся над круглыми румяными щеками, впились в Мэделин, в них не было ни капли прежнего дружелюбия.
— Я буду откровенен с тобой, моя дорогая. «Эпик-студио» хочет реализовать этот проект. Очень. Черт побери, при мысли об этом я испытываю сексуальное возбуждение. Если хорошо сделать дело, «Ночная песня» станет фильмом десятилетия.
Победный взгляд осветил лицо Мэдди, но Моррис поднял пухлую руку.
— Но, как ни больно мне это говорить, мы не думаем, что фильму пойдет на пользу, если мы дадим тебе ведущую роль.
— Что? Слушай, если ты думаешь…
— Пожалуйста, дай мне договорить. Естественно, мы понимаем, это твоя собственность, и знаем, что такое для тебя этот фильм. Никто не собирается сбрасывать тебя со счетов, дорогая Мэдди, разве мы можем так жестоко обойтись с тобой? В общем, мы готовы предложить тебе роль Виктории.
— Виктории? Матери? Ты хочешь, чтобы я играла мать? — взвизгнула Мэделин.
Лоуренс поморщился. О черт.
— Мэделин, дорогая, не волнуйся, — уговаривал Стен. — Потрясающая роль. И ты потрясающе подходишь для нее.
— Потрясающая. Потрясающая!Сорокалетняя женщина. Боже мой!
— Ну тебе же сорок, — с убийственным спокойствием заметил Моррис.
Мэделин шумно втянула воздух.
— Сукин ты сын.
Лоуренс не отводил взгляда от жены: он заметил, как побелели ее губы и на щеках появились яркие пятна.
— Ну, дорогая, ты все воспринимаешь неверно. Роль Виктории станет твоей лучшей ролью. В конце концов посмотри на Софи Лорен, она сыграла мать в «Двух женщинах», и эта роль вознесла ее на Олимп! Она сотворила чудо с ее карьерой! Она получила за нее этого чертова «Оскара».
Стен мог промолчать и не вмешиваться. Мэдди все еще пребывала в молчаливой схватке с Моррисом. Она смотрела на него не отрываясь, ее знаменитые серые глаза метали молнии.
Лицо Морриса оставалось непроницаемым.
— Ну послушай, Мэделин, не могла же ты на самом деле ожидать, что станешь играть роль девушки двадцати одного года? Ну?
Ее губы дергались от гнева.
— Это моя роль. Моя! Ты меня слышишь? — упрямо твердила она, стуча себе в грудь длинным ярко накрашенным ногтем. — Она скроена на меня!
— Двадцать лет назад — да. Ну даже десять лет назад ты бы смогла ее вытянуть. Но не сегодня. — Несколько секунд выражение его лица оставалось неумолимым, но потом смягчилось. Он потянулся к ней и похлопал по руке: — Ты мне нравишься, Мэделин. Правда,
— Сказала бы я тебе, Моррис… Ты ошибаешься. Я не играю матерей, — напряженным голосом процедила Мэдди сквозь стиснутые зубы.
— Ну ладно, Мэделин. Не надо так. — Стен взглянул на Лоуренса. — Неужели мы не сможем уладить это дело? Слушай, ты же умный парень. И должен понимать, Моррис прав. Поговори с ней.
— Сожалею, джентльмены. Но я целиком на стороне Мэдди.
Конечно, в глубине души Лоуренс соглашался с Моррисом и Стеном: да, Мэдди красива и талантлива, но ей сорок один.
Факт, что она стара для желанной роли, Мэделин Кэтчем не могла принять, как и то, что на горизонте появляются и будут появляться более молодые и более яркие звезды, обаятельные, талантливые… Джулия Робертс, Мишель Пфайфер, Энди Мак-Дауэлл, Джоди Фостер. Но сама мысль оставить попытки тягаться с женщинами на десять лет моложе вызывала у Мэдди дикую ярость. Лоуренс понимал — эту ярость подпитывала нарастающая паника.
«Ночная песня» — сильная вещь, в ней несколько колоритных ролей, вполне способных обеспечить «Оскара». Мэдди до отчаяния хотела главную роль. С ее помощью она надеялась оживить свою карьеру. А годится ли она на эту роль — для нее не вопрос. А раз для Мэдди не вопрос, то и для Лоуренса тоже.
— Извини, Моррис, но таковы наши условия. Если ты их не принимаешь, мы посмотрим, с кем еще возможно осуществить этот проект.
— Конечно, но попробуй и поймешь — твоя идея не самая блестящая, — совершенно спокойно ответил Моррис. — В конце концов все сводится к экономике. И уж кто-кто, а ты должен это понимать. Тяжелые времена, ни одна студия не рискнет вложить такие деньги в этот фильм с Мэделин в главной роли. Даже если бы мы переписали сценарий и сделали Элен старше, Мэдди больше не та, кто наверняка даст кассу.
— Но… если вдруг вы с Мэдди захотите сами вложить большой кусок в производство, может, мы что-то и придумали бы.
Лоуренс бросил на Стена острый взгляд. Тот сделал вид, будто эта мысль только что пришла ему в голову. Но Лоуренс усомнился — похоже, эта парочка приступает сейчас к хорошо просчитанному запасному варианту.
— Ты шутишь! — воскликнула Мэделин. — Это же миллионы. У меня нет таких денег.
— Но ты можешь их найти. В конце концов у тебя есть акции «Эв косметикс».
— Да… Но у меня их какие-то четыре процента.
— Это большие деньги.
— Твое предложение совершенно не…
— Нет! Нет, дорогой. Моррис прав.
Мэделин в отчаянии взглянула на Лоуренса. Потом все свое внимание сосредоточила на главе студии и уверенно улыбнулась ему.
— Нужно время, но мы найдем деньги. Я уверена. Мы разберемся, и я свяжусь с тобой.
В тот момент, когда «роллс» остановился под входным портиком особняка Мэделин на Беверли-Хиллз, она с шумом и раздражением бросилась из машины вверх по ступенькам. Лоуренс бежал следом.