Возвращение. Часть 2
Шрифт:
– Вы имеете в виду историю с сыном?
– А что же еще! Пожалели какие-то четыре сотни долларов, чтобы спасти мальчишку. Он ведь и тогда не предал, хотя мог. Ему обещали вылечить сына, а он не изменил, заплатив его жизнью. Скотство, конечно, хотя Полякова не оправдывает. Ладно, наши прогнозы в Москву отправили?
– Как мы с вами и договаривались, все отправили с курьером военным бортом. Прогнозы за этот и следующий годы. Пусть пока убеждаются в их правдивости.
– А что по Павлову? Как Брежнев воспринял его смерть?
– По слухам был очень подавлен. Они ведь дружили, когда работали в Молдавии, да и после.
– Кто у вас следующий?
– Трапезников.
Глава 6
– Как ты думаешь, когда начнет меняться будущее?
– спросила Люся.
– Ты у нас уже давно.
Я притащил с кухни табуретку, и мы сидели за письменным столом в моей комнате и смотрели в окно. За окном гремела и хлестала дождем майская гроза.
– Наверное, оно уже меняется, только пока это мало заметно, - сказал я.
– Меня никто не посвящает в свои дела. Но мне задают вопросы, а по ним тоже можно многое узнать. Наверняка моя идея с прорицателем пошла в ход.
– А для чего это? Разве так уж трудно уличить его во лжи?
– А как ты его уличишь, если все, что он говорит, сбывается? А выгода очень большая. Что может сделать Машеров, пусть даже и с командой? Очень мало. Допустим, ты знаешь, что в семьдесят втором году будет страшная засуха. Много ты сможешь сделать? Или падение Союза-1 с космонавтом на борту. Ты знаешь, когда это произойдет и причину аварии, но попробуй вмешаться, никому ничего не объясняя. Еще сложнее действовать за границей. Вот в ноябре следующего года возле Братиславы накроется ИЛ-18 компании ТАБСО. И как Машеров это преподнесет болгарам? А там погибнут все. И таких аварий достаточно. Предотврати, и выжившие люди начнут менять будущее. Или операции американцев во Вьетнаме. Об этой войне в газетах писали мало. Перечисляли число сбитых самолетов и жертвы в Северном Вьетнаме от американских бомбардировок. Но я уже много позже читал о ней, что там было и когда. А теперь на минутку представь, что ты знаешь, что тринадцатого декабря американская авиация в первый раз совершит налет на Ханой. Много американских самолетов вернется из этого вылета, если наши к нему хорошо подготовятся?
– Я все поняла. А сам Машеров?
– Я думаю, что работают в основном его доверенные люди. У него и в республике масса дел. Его ведь должны будут забрать в Москву не за красивые глаза, а из-за успехов Белоруссии. Он покажет себя прекрасным руководителем и хозяйственником. Брежневу он именно в этом качестве и будет нужен. А для этого нужно вкалывать здесь. Я в тетрадках много чего написал, но одна республика это не потянет, да и не будет быстрой отдачи. Самое малое должно пройти года три, а то и все пять. Ладно, об этом пусть болит голова у Петра Мироновича, она у него большая. Моя совесть спокойна: все записал и отдал в надежные руки. Да еще и разжевываю все вопросы в меру сил. Когда поедем за деньгами на телецентр? Самохин сегодня звонил. За показ наших номеров они нам что-то там должны. Дом офицеров заплатил, теперь заплатит телецентр...
– А центральное телевидение? Они ведь нас тоже показывали.
– Шаболовка? А кто их знает! Нам ведь никто ничего не платил, когда мы выступали год назад. А тебе что, нужны деньги? Так только скажи.
– Деньги лишними не бывают, - изрекла подруга.
– Не нужны сейчас, пригодятся потом. Но у тебя я их брать не хочу.
– Тогда скажи, что нужно, и я куплю.
– Так можно, - согласилась Люся.
– Пока ничего не нужно, но я буду иметь в виду. Деньги за вторую книгу
– Только после выхода книги, а она еще в наборе. Иллюстрации Сергея, кстати, утвердили. Из тринадцати рисунков взяли восемь. Так что он тоже заработает.
– Дурацкое число!
– сказала подруга.
– Я ему говорила нарисовать что-то еще или забрать один рисунок.
– Не знал, что ты суеверная. За весь немалый срок своей прежней жизни я ни разу не столкнулся ни с мистикой, ни с магией, поэтому я в них не верю. Тринадцать ничем не хуже любого другого числа.
– И что вы нам можете сказать, Мстислав Всеволодович?
– спросил Суслов.
– Что говорит наука?
– Известная нам наука однозначно утверждает, что этого не может быть в принципе, - сказал Келдыш.
– Время необратимо. Но я не идиот, чтобы упрямо отвергать факты, если они противоречат тому, что я знаю. Если верно все то, с чем меня ознакомили, значит, имеет место перенос информации из мира будущего в наш. Как такое может происходить, я не имею ни малейшего представления, но некоторые выводы сделать могу.
– И какие?
– спросил Брежнев.
– Прежде всего, это то, что информация передается целенаправленно и преднамеренно.
– Поясните, пожалуйста, - попросил Суслов.
– Мы имеем список предсказаний за три года, - сказал Келдыш.
– Один год уже прошел, два еще будут. Если проанализировать, что предсказывается, увидим, что три четверти всех событий приходятся на Советский Союз. По другим странам только войны, перевороты, катастрофы и иные события, имеющие далеко идущие последствия. А по Союзу... Смотрите, четырнадцатого марта следующего года в СССР введена пятидневная рабочая неделя. Видели вы по другим странам подобные предсказания? А это говорит о том, что передается то, что наиболее полезно именно жителю нашей страны.
– Логично, - согласился Брежнев.
– Я это тоже заметил.
– Теперь дальше, - продолжил Келдыш.
– Передаются не образы и воспоминания, а набор данных, причем не любых, а самых важных и таких, которые легко проверить. Значит, это делается преднамеренно, чтобы дать нам преимущества. И тут есть одна тонкость. Представьте себе, что вы нашли способ такой передачи. Причин может быть много, даже какая-нибудь глобальная катастрофа. Но причинно-следственные связи еще никто не отменял. Мы начинаем пользоваться этими сведениями, и мир становится другим. И чем дальше, тем больше. Тот, кто нам передает эти сведения, может вообще не родиться, а сами сведения начнут терять свою истинность и ценность. Поэтому уже сам факт такой передачи должен менять реальность в будущем. Отсюда можно сделать вывод, что нас обманывают. Все сведения уже получены, а нам их теперь выдают небольшими порциями. И еще одно. В свете представленных мне данных я начинаю немного иначе смотреть на белорусскую инициативу. Речь идет о тех проектах, которые они протолкнули через Госплан. Сделали они это не без моей помощи, потому что все работы обещают грандиозный прорыв в некоторых областях техники. Не сейчас, а лет через пять-шесть. И таких тем много.
– Хотите сказать, что и научная информация оттуда?
– спросил Суслов.
– А для чего это скрывать, если они с ней все равно пришли к нам?
– Я, Михаил Андреевич, скорее поверю в машину времени, чем в то, что деревенский дед станет учить меня физике твердого тела!
– Действительно, - сказал Брежнев.
– Продиктовать события легко, попробуй изложить научную теорию. Он хоть где-то учился?
– Старик - мужик умный, хоть порой и притворяется придурком, - сказал Келдыш.
– Читать-писать он, конечно, может, но не более.