Возвращение. Часть 2
Шрифт:
– Хочу! Мне уже пятнадцать!
– Будет завтра, - засмеялся я.
– Что хочешь в подарок?
– Хочешь сказать, что еще не купил подарка?
– Конечно, купил, но я могу купить еще один. Знаешь, сколько я получу за книгу?
– Мне не такой подарок нужен!
– А какой?
Она наклонилась ко мне и прошептала на ухо.
– Я подумаю, - ответил я.
– А теперь иди сюда, я тебя поцелую. Пока они прилипли к телевизору, это можно сделать не один раз.
Глава 5
–
– попросил я и, когда Люся протянула руку, застегнул ей на запястье женские часы "Луч".
– Это чтобы ты не опаздывала в школу.
– Золотые?
– с завистью спросила Ольга.
– Позолоченные, - ответил я.
– Мне слишком дорога твоя сестра, чтобы я ей сейчас дарил золотые вещи.
К ее дню рождения мы готовились основательно. Его собирались отметить двумя семьями и пригласить Сергея. Сделать хороший стол на девять человек не так легко, поэтому я с Сергеем за день до праздника пробежался по гастрономам и купил все, что нужно, кроме спиртного. Надежда на словах меня упрекала, но я видел, что она довольна. Большую часть принесенного положили на балкон, прикрыв от птиц, остальное заняло место в холодильнике. А сегодня к Черезовым с утра пришла моя мама, и женщины вдвоем быстро все наготовили. Два стола поставили впритык друг к другу еще с вечера, поэтому к нашему приходу все уже было готово.
– Пошли к нам, - предложил я друзьям.
– Отцы раньше чем через два часа не придут, а смотреть на это, и тем более нюхать...
– А чем займемся?
– спросил Сергей.
– Я сочинил новую песню, сейчас буду вам ее петь, а потом выслушивать критику.
– Когда ты их только успеваешь сочинять?
– удивился Сергей.
– Люся, он тебе стихи не пишет? Как же так? Если такой хороший поэт, должен свою девушку заваливать стихами.
– Я завалю, - пообещал я.
– Проходите в мою комнату. Люсь, садись на кровать. А ты давай на стул, я буду петь стоя. Слушайте, песня посвящается всем создателям песен. Называется "Плот". На маленьком плоту, сквозь бури, дождь и грозы, взяв только сны и грёзы и детскую мечту, я тихо уплыву...
– Здорово!
– высказалась подруга.
– Ага, - сказал Сергей.
– Я у тебя ни одной плохой песни не помню. Только это опять не по возрасту. Петь не запретят, а недоумение останется. Откуда у мальчишки груз прежних ошибок?
– Во-первых, я уже не мальчишка и ошибок за свою жизнь наделал... до фига! Можешь даже считать их школьными, за которые лепят пары. А во-вторых, я пою о создателях песен, а они в своем большинстве взрослые люди. Я ведь и в книгах пишу не о том, что видел или пережил лично. Чтение книг, знаешь, тоже многое дает!
– Да ладно, - примирительно сказал друг.
– Тебе виднее. Я что почувствовал, то и сказал.
– Не интересно мне сочинять и петь детские песенки! Пусть у меня что-то будет не по возрасту, зато это
– Ты не любишь детей?
– удивилась Люся.
– Детей нельзя любить, - заявил я.
– Их можно только терпеть и выносить! Любить можно конкретного ребенка или двоих, но не весь этот кагал капризных и эгоистичных существ! Если заплачешь ты, для меня перевернется мир. Если рядом будет орать и топать ногами малыш, пытаясь таким способом добиться своего, я просто заткну уши. Это если он не мой, мой в таком случае сразу заработает по заднице.
– И моих будешь лупить?
– уточнила Люся.
– Обязательно, - ответил я.
– Если заслужат. С детьми по-другому нельзя. Их нужно ласкать и поощрять при хорошем поведении, и выбивать из них пыль при плохом. Ничего лучше кнута и пряника люди не придумали и не придумают никогда. Вот когда ребенок будет знать слово "нельзя", тогда можно будет обойтись без битья. И бить нужно больно, но так, чтобы ничего не повредить. Я тебя потом научу. Самое главное это не обидеть ребенка без причины.
– Медвежье воспитание, - сказал Сергей.
– Тебя самого-то часто лупили?
– Медвежье, - согласился я.
– Так медведица своих медвежат и воспитывает. Хорошо себя ведут - вылижит от ушей до хвоста, а не слушаются - удар лапой! А как иначе, если все маленькие дети - это природные эгоисты и слов не понимают? А меня в детстве никто не бил, потому что я - это исключение из правил!
– Я сейчас тебя как тресну!
– замахнулась Люся.
– Потому и готов всех лупить, что сам небитый. Сейчас я это упущение твоих родителей исправлю!
– Счастливые вы!
– с завистью сказал Сергей.
– Все время рядом, и так же проживете жизнь...
– А тебе кто мешает?
– сказал я.
– Родители Иры? Когда вырастет, она будет выбирать сама. Сказать, кого она выберет? Кстати, не хочешь увековечить свою любовь? "Волкодава" хорошо помнишь?
– Почти наизусть, а что?
– Не хочешь нарисовать иллюстрации к книге? Вместо кнесенки возьмешь Иру, только ее нужно будет нарисовать малость постарше и не такой худой. А с оформлением одежды, пейзажей и прочего я тебе помогу. И Иру запечатлеешь, и деньги заработаешь.
– Я не знаю, - заколебался он.
– А какие сцены рисовать?
– Подумай сам. Не надумаешь - будем думать вместе. Отец когда выйдет на работу?
– Уже скоро. Я тогда здорово перепугался. Надо бы ему бросать работу, а он не хочет.
Часом позже пришли наши отцы, и состоялось вручение подарков. Потом все сели за стол и принялись его опустошать. Люся при этом время от времени с видимым удовольствием смотрела на мой подарок. Я знал, что выбирать. Все женщины любят красивое и блестящее, а если от него еще есть польза... Сидели до девяти вечера, после чего объединенными усилиями все убрали и разошлись по своим квартирам. Все, кроме меня. Люся увела меня в свою комнату.