Возвышение империи
Шрифт:
— Никто не любит изменений, Трелла. Люди любят, чтобы все оставалось по-прежнему.
— Знаю. Мы с Эсккаром много раз говорили об этом. Он побывал в десятках деревень этой земли и видел все злоупотребления властью, какие только можно себе представить. Он хочет править Биситуном так, чтобы местные жители были благодарны за то, что они под защитой Аккада.
— За последние месяцы Эсккар благодаря тебе стал другим человеком, — заметила Аннок-сур. — Теперь даже мой Бантор начинает серьезнее обдумывать свои поступки. И он начинает беспокоиться о будущем.
— Новые
Она сорвала цветок, мазнувший ее по ногам.
— Я рада, что Бантор учится жить по-новому.
На мгновение она задумалась, любуясь цветком.
— Думаю, для всех грядут большие перемены, и, если мы сами не проложим им дорогу, перемены эти захлестнут нас и сомнут. Теперь, когда нам надо беспокоиться еще и о Биситуне, мы должны найти новые способы управления и этим селением тоже, — способы, которые не дадут людям возненавидеть нашу власть. Иначе мы станем не лучше любого разбойника.
— А что бы ты изменила в первую очередь, Трелла?
— Как говорит Эсккар, должен существовать лучший способ разрешать споры, — ответила Трелла. — А еще лучше было бы вообще их избегать.
— Споры будут всегда, Трелла. Чем больше селение, тем чаще в нем бывают раздоры. Слово одного человека против слова другого, хозяева лавочек и покупатели жалуются друг на друга…
— Я думаю, проблема не в том, что именно надо изменить в первую очередь. Думаю, нам нужно изменить все одновременно.
Аннок-сур взяла Треллу за руку.
— Если бы кто-нибудь другой сказал мне такое, я бы рассмеялась. Но ты… Ты и в самом деле думаешь, что легко сможешь заменить одни обычаи другими?
— Нет, это будет нелегко, — ответила Трелла, — но чем скорее мы начнем, тем легче будет это сделать. Предположим, мы захотели бы помешать торговцам заключать нечестные сделки. Если записать, сколько стоят все существующие товары, все бы тогда знали их цену, и жульничать стало бы нелегко.
— Большинство людей не знают букв и цифр. И в любом случае для такого дела не хватит существующих знаков.
— И это еще одна проблема, которую, как мне кажется, мы должны разрешить. Мы должны собрать вместе писцов и заставить их придумать новые знаки, необходимые для того, чтобы управлять городом. Новые знаки потребуется записать, чтобы не забыть.
— И тогда тебе понадобится еще больше писцов.
— Да, еще больше писцов, знаков, способов записывать споры… И еще понадобится человек, облеченный властью, который будет улаживать споры, опираясь на эти новые записи. Итак, мы должны начать с основания нескольких новых школ писцов и нового Дома, который управлял бы обычаями…
Трелла покачала головой, обдумывая сказанное.
— Нет, они больше не будут обычаями. Как только их запишут, они станут законами — тем, что нельзя изменить по прихоти торговца или представителя высшего сословия.
— Да смогут ли люди вообще выучить эти знаки? — возразила Аннок-сур. — А если не смогут, они все равно будут доверять их толкование какому-нибудь писцу или торговцу.
— Людям нужно будет знать только несколько основных знаков. Если ты крестьянин, тебе
— Должны быть созданы законы для поддержания порядка, — сказала Аннок-сур, которой идея начинала нравиться. — Может, можно учредить другой Дом, который будет управлять растущим Аккадом.
— Да, и он будет находиться рядом со зданием, где станут учить писцов и где будут храниться записи.
— Тогда это будет огромный дом, — полушутя сказала Аннок-сур.
Самые важные договоры выдавливались на глине, и большинство этих глиняных табличек были размером примерно с руку женщины. Как только таблички высыхали, они могли быть продублированы, сложены и, в случае необходимости, куда-нибудь перевезены. Чиновники, путешествующие с Эсккаром, уже отослали обратно в Аккад лодками несколько корзин с такими табличками, аккуратно завернутыми, чтобы не разбились.
Для хранения большого количества записей потребовалось бы много комнат с сотнями полок, куда складывались бы таблички.
Трелла откинулась, прислонившись плечами к стене дома. Она почувствовала, как в ней шевельнулся ребенок, и положила руку на живот, пытаясь успокоить малыша.
— И это позволит младшим сыновьям процветающих торговцев и ремесленников чем-то заняться, даст хорошее дело тем, кто не сможет наследовать достояние отца. Может, родители смогут заблаговременно составить список своих наследников, и это поможет избежать семейных разногласий.
Обычно семейное дело наследовал старший сын, но так случалось не всегда, и это часто приводило к ссорам между братьями. Когда смерть забирала главу семьи, брат часто вставал против брата, и проигравший изгонялся из семьи.
— Мы все изменим, Трелла. И высшее сословие снова будет на тебя жаловаться.
— Возможно. Но простой люд, я думаю, оценит перемены. Так же как большинство мелких лавочников и ремесленников. Они поймут преимущество закона, который не только их защищает, но и обеспечивает в будущем устойчивые цены. Возражать будут только те, кто стали настолько могущественными, что могут использовать свое могущество против других.
— Люди полагаются на тебя, Трелла. Они знают, что вы с Эсккаром вершите правосудие, а не потакаете своим прихотям. Они верят, что ты присмотришь за их лавочками и фермами, даже за их договорами, как никто другой.
— Вот почему мы должны показать народу, что сможем управлять такими людьми, как Асурак и Расуи.
— И все-таки лучше дождаться возвращения Эсккара. Как ты думаешь, он такое одобрит?
— Если это уменьшит количество членов совета, за которыми должен присматривать мой муж, он одобрит. Мы говорили с ним о таких вещах как раз перед тем, как он отправился в Биситун. Он тоже хочет, чтобы здесь появились новые способы управления людьми.