Возвышение Королевы
Шрифт:
— Прости, если я помешала вашим планам, — говорю я Эльзе.
Она ставит бокал с вином на стол.
— Больше похоже на планы Эйдена, но это повседневные планы, так что он может подождать.
— Уверена, что он не возненавидит меня еще больше?
— Он не ненавидит тебя. — она прикусывает нижнюю губу. — Я имею в виду, ты та женщина, приручившая Джонатана Кинга. Любой бы уважал тебя за это — включая Эйдена.
— Я не приручала его.
Отнюдь нет. Во всяком случае, все, что мы имели, уничтожилось после моих галлюцинаций.
—
— Потому, что он помешан на контроле.
— Ну, так оно и есть, но это нечто большее. Я могу сказать.
— Ты можешь сказать? Как?
— Все дело в мелочах, понимаешь?
— Мелочах?
Она делает глоток вина и подпирает голову ладонью.
— Хорошо, итак, вот один из них. Когда мы сидим за семейными обедами, Джонатан не прикасается к еде, пока не убедится, что ты не только устроилась, но и начала есть.
— Он просто любит, чтобы все сидели.
— Джонатан? — она смеется, звук хриплый. — Ему было наплевать на нас. У него появилась эта привычка только тогда, когда ты присоединилась к нашим обедам и ужинам.
— Ох.
— Еще то, как он смотрит на тебя, чтобы ты ела, или как он огрызается на Эйдена или Леви всякий раз, когда они обращаются к тебе. Будто он не хочет, чтобы твоё внимание отвлекалось от него.
— Он огрызается на всех.
— Обычно нет. Джонатан относится к тому типу людей, которые отдают приказы самым спокойным, пугающим образом. И он на самом деле не огрызается на Эйдена и Леви — по крайней мере, не тогда, когда мы с Астрид рядом. — она усмехается. — Ты привнесла краски в его ранее унылый мир. Я чувствую это.
Ее слова должны поднять мне настроение, но оно выравнивается при напоминании о том, что недавно произошло.
Прежде чем Эльза успевает продолжить, Эйден снова присоединяется к нам с тарелками пасты и фрикадельками.
Щеки Эльзы покраснели, и мои, должно быть, тоже, учитывая, что это наш второй бокал вина.
Она встает на цыпочки и целует Эйдена в губы, улыбаясь. Он углубляет поцелуй, не заботясь о том, что я являюсь аудиторией. Его руки обнимают ее за талию, и он хватает ее за поясницу, лаская ее языком с сильной страстью.
Я вздыхаю в свой бокал вина, наблюдая за ними — наверное, как дура. По крайней мере, Эйден свободно проявляет свои эмоции перед Эльзой. Его отец холоден как лед и требует наказания за каждый поцелуй и ночь в его постели.
Он действительно поцеловал тебя и спал с тобой прошлой ночью без наказания.
Это было до того, как он так на меня посмотрел, так что это не считается.
Эльза отстраняется, ее щеки становятся пунцовыми. Глаза Эйдена сверкают, будто он толкнет ее на стол и завладеет ее прямо здесь и сейчас. Вероятно, таков был их план на ночь перед тем, как я прервала их.
Словно прочитав его намерения, Эльза плюхается на свое место, заставляя Эйдена сделать то же самое. Сначала трапеза проходит в неловком молчании, но
Она жалуется, что они существуют только для того, чтобы превратить жизнь каждого в ад.
Эйден возражает, что не все такие скучные, как ее политкорректные коллеги.
Это заставляет их обоих говорить и спорить в очаровательной манере. Или, скорее, Эльза спорит. Эйден, кажется, специально выводит ее из себя, просто действуя ей на нервы.
— Ты можешь в это поверить? — спрашивает меня Эльза. — У тебя в универе были такие люди?
— Моя лучшая подруга, Лейла. Ты познакомилась с ней на той благотворительной акции. Она обожает поспорить и не любит, когда ее игнорируют. Она крошечная, носит религиозный платок и выглядит невежественной и мягкой, поэтому, когда она подняла шум в дебатах, все смотрели на нее с благоговением.
— Она кажется такой классной, — говорит Эльза.
— Так и есть.
Я так горжусь этой маленькой проказницей.
Эйден откусывает кусочек от своей еды.
— Пригласи ее как-нибудь на ужин к Джонатану.
— Она и Джонатан не ладят. — я ковыряюсь в своей пасте. — Она всегда угрожает попрактиковать на нем свой черный пояс по карате.
Он ухмыляется.
— Даже лучше.
— Она что? — Эльза говорит слегка испуганным голосом.
— Да, клянусь, она не боится за свою жизнь.
Эльза собирается что-то сказать, но раздается звонок. Она начинает вставать, но Эйден встает первым, кладет две руки ей на плечи и усаживает обратно.
— Ни за что на свете, черт возьми, кто-то увидит тебя пьяной.
— Я не пьяна, — возражает она.
Он щипает ее за покрасневшую щеку.
— Угу.
Эйден исчезает за углом, прежде чем она успевает что-либо сказать.
Она наклоняется ко мне.
— Расскажи мне больше о своей подруге, которую Джонатан еще не убил.
— Она называет его Джонни. — я хихикаю, затем прикрываю рот рукой.
Очевидно, я тоже пьяна.
Я стараюсь никогда не напиваться, потому что это портит мои чувства, и я не могу защитить себя, если мне это будет необходимо, но думаю, что здесь я чувствую себя в безопасности.
Это... одновременно странно и утешительно.
— Ни за что! И он позволяет этому случиться? — ее пристальный взгляд скользит за мной. — Джонатан.
— Он действительно не может остановить ее. — я снова хихикаю и не пытаюсь подавить смех. — Она бесстрашна.
— Нет, — шепчет Эльза. — Джонатан здесь.
Я оборачиваюсь, и, конечно же, мой тиран приехал в поисках меня.
Глава 14
Аврора
На мгновение мне кажется, что это игра моего воображения.
Однако образ четко вырисовывается передо мной. Мое затуманенное зрение медленно осматривает его снизу доверху. Изысканная обувь, отглаженный костюм, большие мужские часы, от которых исходит та же жесткая атмосфера, что и от него.