Возвышение короля
Шрифт:
— Я позабочусь о том, чтобы этот город стерли с лица земли!
Рейвел кивнул:
— Тогда пусть битва начнется сейчас, и пусть Несм будет осажден. Возьми их измором и сокруши их, а тем временем Сандабар падет. Сандабар, король Хартуск, могущественный Сандабар. В десять раз крупнее Несма, со стенами, в три раза превосходящими стены Несма по высоте и толщине. Что подумают люди великого города Серебристая Луна, когда Сандабар превратится в руины? Да, военный правитель Хартуск, пусть Несм будет осажден, и пусть первый натиск окажется самым сильным. Сандабар скоро сдастся,
Незаметно для окружающих Рейвел сопроводил эту речь, обещавшую орку победу, небольшим заклинанием. Оно усиливало убедительность его слов. Маг бросил быстрый взгляд на Тиаго, и тот довольно закивал. Несмотря на первоначальные планы относительно Несма, Тиаго хотел, чтобы эта победа досталась исключительно Сарибель, и уж никак не вождю орков. Все они — Тиаго, Рейвел, Тос’ун, Дум’вилль и Сарибель — нуждались в этом трофее, который увенчал бы Дом До’Урден, их Дом, и обеспечил бы им рычаг давления на Мать Бэнр. Дом До’Урден стал теперь их Домом, благородным Домом, Восьмым в городе.
Восьмым. Это положение можно было улучшить, учитывая родословную аристократов нового клана До’Урден.
Военный правитель кивнул в знак согласия. Очевидно, магия, аргументы Рейвела или сочетание того и другого произвели желаемый эффект.
— Тогда пойдем и сообщим об этих планах твоим военачальникам, — уговаривал орка Рейвел. — А потом вернемся в Сандабар, подстегнем рабочих, которые роют подкоп, и одержим более крупную победу прежде, чем выпадет снег.
Бросив последний взгляд на юго–запад, на оседавшее облако пыли, король Хартуск проворчал что–то и зашагал на восток.
— Если после боя найдете этого гоблинского шамана, не убивайте его, — услышали Рейвел и его два спутника приказ Хартуска, обращенный к одному из его громил. — Приведите его ко мне живым. Его мясо будет вкуснее, если я сдеру его с костей, пока он еще дышит.
Дум’вилль бросила встревоженный взгляд на отца и Рейвела, но те равнодушно пожали плечами с таким видом, словно жестокий приказ орка не являлся чем–то из ряда вон выходящим. В конце концов они были дроу и выросли в Мензоберранзане.
Они видели и худшее.
Две тысячи, по меньшей мере, — сообщил своим друзьям Вульфгар, который вместе с сотнями граждан Несма притаился за городскими стенами. Первый представитель Джолен Ферт принял к сведению их предупреждения и той же ночью велел всем боеспособным мужчинам и женщинам взяться за оружие.
Десятки лучников прятались за парапетом. Все всадники из Несма, примерно сотня воинов в доспехах, толпились у ворот; оседланные лошади стояли наготове. Созвали всех городских целителей, расставили их в нескольких местах поблизости от важного участка стены, северо–западного. Вся стена здесь теперь была уставлена лестницами чтобы подкрепление могло быстро забраться на парапет, и чтобы раненых можно было так же быстро спускать во двор. Немногочисленных магов подняли с постелей ранним утром, и они собрались вокруг Кэтти–бри, называющей себя Рукией.
Кэтти–бри взяла в свои руки руководство волшебниками.
— Ну что ж, похоже, всех нас в один прекрасный момент нечаянно превратят в лягушек, — в шутку сокрушался один маг в синих одеждах, услышав о Гарпеллах, потому что слава об эксцентричных волшебниках из этого клана докатилась и до Несма.
Кэтти–бри тоже рассмеялась, но помрачнела, вспомнив сражение, в котором ей пришлось участвовать предыдущей ночью.
— Сейчас мы более всего нуждаемся в огненных шарах и других чарах, связанных с огнем, — напомнила она им.
— Мне лучше всего удается заклинание, вызывающее бурю со снегом, — сообщил один из магов.
— Только не вздумай применять его в присутствии великанов, — заметил волшебник в синей мантии.
— Огненные шары, — с нажимом повторила Кэтти–бри. Огненный дождь из кончиков пальцев может спалить нескольких орков, забравшихся по лестнице на стену. Огненный шар способен отогнать ледяного великана.
— А я умею пользоваться заклинанием, которое создает огромную яму в земле, — похвасталась какая–то старуха. — Если только попробуют сунуться сюда со своими лестницами, все полетят в яму! Ха–ха!
— Только пусть эта яма будет подальше, в поле, — предупредил кто–то. — А то из–за тебя рухнет городская стена, старая дура.
— Точно, — согласился волшебник в синих одеждах, который, как показалось Кэтти–бри, был другом старой колдуньи. — Если сотворишь подкоп под стеной, великаны пинками без труда разрушат ее.
Старая волшебница кивнула и взглянула на всадников, которые как раз направлялись к своим лошадям.
— Тысячи, сказал твой друг. Давайте надеяться, что нашим воинам не придется выезжать за стены города.
— Давайте надеяться, что наши стрелы и чары отгонят прочь врагов и уничтожат большую их часть, чтобы всадники смогли закончить работу, — сказала Кэтти–бри и кивком указала на противоположную сторону крепостного дворика, где находился Дзирт; он как раз в это время призывал к себе могучего Андхара. Следопыт хотел, чтобы единорог ждал его поблизости, под стеной. Он собирался воспользоваться Тулмарилом и с его помощью перебить как можно больше орков, но, если всадники из Несма действительно выступят из города, Дзирт считал себя обязанным ехать с ними.
Остальные маги и все, кто оказался свидетелем этого зрелища, ахнули при виде возникшего как будто из ниоткуда великолепного единорога. Сначала он казался крошечным, словно находился очень далеко, затем, как будто бы приближаясь, увеличился в размерах вдвое, вчетверо, в восемь раз, и когда волшебное существо очутилось вблизи Дзирта, оно достигало в высоту более ста семидесяти сантиметров, и под снежно–белой шкурой перекатывались мощные мускулы. Андхар стукнул копытом по земле и тряхнул гривой; длинный рог цвета слоновой кости сверкал, словно бросая вызов злым чарам, несмотря на то что черные тучи не пропускали солнечных лучей.