Вперед в прошлое 2
Шрифт:
— Вот и хорошо. Есть родственники, кто бы вам помог?
— Дочь в Новосибирске. Ничего ей не скажу, чтобы не расстраивать.
— Это зря! Поставьте себя на ее место. Да она не простит ни вас, ни себя. Обязательно скажите.
Соседка задумалась, взвешивая все за и против. Я перешел к делу:
— Бабушка Валя, к вам огромная просьба. Вот пятьсот рублей. У меня в Москве нашелся дед, там с ним связаться не удалось. Можно позвонить? Я быстро, и много не наговорю.
— Звони.
Я набрал код Москвы и номер деда. Гудки,
— Слушаю, — проговорили хриплым голосом.
От неожиданности я ненадолго завис.
— Кто это? — спросил дед.
— Здравствуйте, — наконец собрался с силами я. — Мне нужен Шевкет Джемалдинов.
— Это я. Кто вы и что хотели?
Ни дружелюбия, ни раздражения в его голосе не было.
— Присядьте, пожалуйста, — на всякий случай сказал я, похоже, он послушался, что-то загрохотало. — Меня зовут Павел. Павел Мартынов. Я ваш внук.
«Люк, я твой отец» — где-то так. Воцарилась тишина. Я попытался представить, как реагирует дед: разинул рот и оцепенел? Хмурится, жует губами и думает, как меня послать? Подумалось, что дед бросит трубку, но прерывистые гудки не последовали. Снова грохотнуло. Его там удар не хватил?
— Дед? — заволновался я, не хватало убить деда телефонным звонком.
— Это розыгрыш? — не верил он своим ушам. — Павлик… Павлик, если это ты, откуда у тебя мой номер?
— Был в Москве, узнал в справочной, — облизав враз пересохшие губы, ответил я. — Извини, дед, что только сейчас звоню, но не знал, как с тобой связаться. Справочная служба ведь работает по регионам: ты там, я здесь…
— Ты был в Москве? Но почему не позвонил оттуда? — В его голосе проскользнула досада.
— Звонил все воскресенье, но ты не ответил.
— Я был на дежурстве. Павлик… надо же! Как отец, как семья?
— Отец все еще злится на тебя.
— А ты?
— Я знаю эту историю и не осуждаю. Ты все сделал правильно.
— Так как Рамазан?
— Простите, кто?
— Отец твой, — объяснил дед, а я подумал, что отец не только от фамилии отрекся, но и имя сменил, когда получал паспорт.
— Капитан милиции, служит. А у тебя есть еще один внук Борис. Наташу ты, наверное, знаешь… Ничего, что я — на «ты»? Дед — это ведь как старший отец.
Дед проговорил голосом, неожиданно мягким для монстра в человеческом обличье:
— Наташе седьмого апреля было шестнадцать, уже совсем невеста! А тебе пятнадцать исполнится двадцать второго января. — Надо же, помнит! — Сколько лет Борису?
— Девятнадцатого ноября тринадцать.
— Как я рад, что ты позвонил! Как же рад! Я вам писал…
— Знаю, мама недавно призналась. Они с отцом разводятся, и теперь никто не запретит нам с вами общаться.
— Хорошо… Не хорошо, конечно, что разводятся. Это очень даже жаль… Погоди. Ты говорил, что был в Москве. Приезжал на экскурсию?
— Нет. На рынок фрукты продавать. Мама заболела,
Я решил не юлить — пусть сразу знает, что у нас все не вполне хорошо. А то может ведь и за дверь выставить, когда поймет, что мы не к нему приехали, а потому, что надо где-то жить.
— Что-то серьезное? — заволновался он.
— Рак щитовидки, начальная стадия.
— Так пусть сюда приезжает! Тут хорошие институты и клиники, не то что у вас там.
Хотелось спросить, как он живет, с кем, женат ли, есть ли у меня тети и дяди, но я просто поинтересовался:
— Как ты, дед? Только извини, я долго говорить не смогу: звоню по межгороду от соседки…
— Так скажи ее номер — я наберу! Как же хорошо, что ты позвонил!
Я продиктовал номер бабы Вали, и не прошло минуты, как телефон зазвонил.
— Это я, Павлик, — сказал дед и повторил: — Приезжайте ко мне, я живу один, дважды развелся, детей не нажил, только вы у меня есть. Хоть посмотрю на вас, а то ж думал, умру и не увижу.
И я на него посмотрю. Понятия не имею, какой он.
— Приедем, дед. Правда не знаю когда. Скорее всего, на следующей неделе. Я рад, что у меня появился дедушка. Николай, мамин отец, умер, когда мне был год. Так что нельзя дедами разбрасываться.
Он хрипло рассмеялся.
— Буду ждать звонка. В любом случае звони, хорошо? Расскажи о себе. И пусть Наташа с Борей позвонят, ну, или я им. Набери меня, а я перезвоню.
Вроде нормальный мужик, с чувством юмора.
— Ты сам как? Восьмой класс закончил? Учишься хорошо? Кем хочешь стать? А Наташа?
Вопросы полетели пулями из ствола, и превращать душевную беседу в сухой отчет не хотелось.
— Деда, об этом — при встрече. Учимся мы хорошо. Боря рисует, у него талант.
Повисло неловкое молчание. Дед был в шоке и не находил правильных слов.
— Давай я завтра позвоню.
— Только не теряйся больше! — взмолился дед.
— Обещаю не потеряться, — сказал я. — До завтра, дедушка Шевкет.
Я сбросил вызов и положил трубку. Баба Валя проговорила из комнаты:
— Шевкет хороший был мужик, совестливый. Жаль, что они с твоим отцом поссорились.
Блин, все все знают, кроме меня, даже соседи.
— Спасибо, бабушка Валя! — Я оставил деньги на тумбочке. — Вот пятьсот рублей, если вдруг насчитают много. И еще… Позвоните дочери. До свидания.
Я вышел на лестничную клетку. Куда теперь? Побыть с мамой или — в подвал? Домой в любом случае надо зайти — там журналы, купленные для друзей, да и маме наверняка интересно, чем закончился мой звонок.
Глава 18
Подвал — мой дом родной
Мама меня ждала, вышла в прихожую, вытирая руки о фартук.
— Ну?
— У бабы Вали рак. А дед вроде нормальный, адекватный. Он помнит, когда у меня день рождения, прикинь?
— Обрадовался? — улыбнулась мама.