Врата Лилит
Шрифт:
– Ой, да это же не я!
– вскрикнула Снежана.
– Кто ты?
– и отражение её лица в зеркале не отразило ни испуга, ни даже движения губ, как будто бы это не зеркало было, а окно, по ту сторону которого стоял её, Снежаны, двойник, сестра-близнец, полностью похожая на неё саму, но в то же время совершенно другое существо. Отражение ничего не ответило ей, только снова сделало приглашающий жест, куда-то в ведомое лишь ей Зазеркалье, и - улыбнулось, но в улыбке её не было ни теплоты, ни искренности.
– ...Снеж! Я устал уже тебя ждать! Давай ты пойдешь купаться в том, что ты уже надела, хорошо? Какая разница?! Ты же в воде будешь, а не на подиуме - все
– Ганин не удержался и все-таки пришел уже явным образом поторопить Снежану.
– Что с тобой, Снежа? Ты побледнела...
– Да нет, все в порядке, Леш! Тут очень душно. Ты прав, пойдем искупаемся, а то я в такую жару точно в обморок бухнусь, как кисейная барышня...
– хихикнула Снежана и, чмокнув Ганина в щеку, побежала к пруду в только что одетом купальнике, а Ганин побрел следом.
Вода в пруду действительно была в самый раз для такой жары. Прохладная, но не холодная, освежающая. Дно было ровным, покрытым мягким песочком, без ям, которые могут быть в естественных водоемах, создавая угрозу для безопасности купающихся. В центре пруда было довольно глубоко, так что можно было преспокойно нырять, прямо как плававшие здесь же серые уточки. Ганин оказался превосходным пловцом, так что они со Снежаной соревновались, кто быстрее доплывет до противоположной стороны пруда, который был довольно большим, метров 500 в диаметре, и кто глубже нырнет. Самое интересное, что лебеди и утки здесь были почти ручные и не боялись пловцов. Они только отплывали на противоположную сторону пруда, недовольно крякая, но не улетали и даже не пытались вылезти на берег. Снежана, звонко смеясь, окатила несколько серых уточек пару раз потоком прохладных брызг и с удовольствием наблюдала, как они, переваливаясь с одной стороны на другую, все-таки вылезли на берег и стали деловито ёршиться и отряхивать воду со своих перышек. А потом молодые люди вылезли на берег и расположились в белых матерчатых шезлонгах загорать. Снежана с удовольствием подставила лицо, грудь, живот и ноги ласковым теплым солнечным лучам и блаженно закрыла спрятавшиеся за темно-зеркальными стеклами солнцезащитных очков глаза. 'Благодать!
– подумала она, с наслаждением вытянув немного продрогшие ноги.
– Чтоб мне так всю жизнь жить: купаться, загорать, одевать красивые шмотки... Эх, ну почему же богатых так мало, а? Нет, чтобы все так жили...' - Снежана сонно зевнула и целиком сосредоточилась на приятных ласковых прикосновениях солнечных лучей к своему телу. Наваждение у зеркала ушло куда-то на периферию сознания. 'Ну, показалось и показалось, мало ли? В такую жару все что угодно померещиться может!'.
– Слушай, Леш, ты не спишь там?
– Нет...
– сонно ответил Ганин, накрыв лицо соломенной шляпой, сдвинутой на лоб.
– Слушай, а ты веришь в привидения? Знаешь, есть всякие истории про то, что в древних замках обитают призраки давно умерших владельцев, пугают там всех...
– Не знаю, не видел их никогда, - также сонно ответил Ганин.
– А почему ты спрашиваешь?
– Да так... Просто мой шеф, Рогозин, черти бы его побрали, хи-хи, он просто помешан на всем этом. Я вообще числюсь на телеканале специалистом по освещению культурной жизни, а он, толстый черт, гоняет меня по всей области в поисках историй про НЛО, полтергейсты, призраков, русалок... Я ему - 'какая ж это культура?', а он мне - 'Снежаночка, это-то и есть самая что ни на есть культура - народный фольклор! На этом же сенсации делать и делать!'.
– А-а-а...
– лениво протянул Ганин, почти засыпая.
– А тут, понимаешь, имение князей
– Снежану мысль про призраков и привидений привела в такой восторг, что у неё напрочь пропал сон. Она крадучись, на цыпочках, подошла к шезлонгу Ганина и, шутливо схватив его за горло, закричала:
– А-а-а-а-а! Крови хочу, мя-я-я-я-яса!
Ганин судорожно дернулся и с испуганным криком вскочил, шезлонг перевернулся и он покатился прямо на мягкую коротко стриженную траву лужайки, а Снежана залилась мелодичным смехом и принялась его щекотать...
– Слушай, Леш, все, хватит спать. Ты мне, между прочим, ещё дом собирался показать!
– А как же гольф, кони?
– Точно! Как это я забыла? Ну, давай гольф и коней, а дом посмотрим вечером!
Всю вторую половину дня Ганин и Снежана провели на свежем воздухе. Снежана оказалась неплохой наездницей, в отличие от Ганина, который напоминал в седле мешок с картошкой, который везли на грузовике по сельской ухабистой дороге. Несколько раз он чуть не свалился и до боли натер себе ноги.
– Ну, кто ж так ездит, Леш?! Ну, в самом деле! Ты ж себе так все отобьешь - детей не будет!
– прыснула от смеха Снежана.
– Ты постарайся поднимать таз и ноги одновременно с лошадью: лошадь вверх и ты вверх, лошадь вниз - и ты вниз. Понимаешь? Вот так, вот так...
– Слушай, Снеж... а... где... ты... так... на...уч...илась...
– запыхался Ганин, готовый уже проклясть все на свете и, прежде всего, себя самого, что рассказал ей про лошадей.
– А я в кружок верховой езды ходила в школе. Мой первый парень обожал лошадей, ну и я заодно с ним пошла. А потом парень сплыл, а лошади остались...
– Снежана опять весело рассмеялась.
– В жизни, Леш, ничего просто так не бывает, даже первые парни, хи-хи!
– Ну, значит, и мы с тобой не зря пересеклись. Вроде бы на лошади я сидеть уже могу... Надеюсь только, что ты после того, как я научусь кататься как ты, никуда не сплывешь?.. А потом они играли почти до вечера в гольф. Здесь уже Ганин учил Снежану - и как держать клюшку, и как правильно бить. У Ганина оказался зоркий на удар глаз и отработанные движения, но Снежане эта наука была чересчур - ей больше понравилось гонять по полю на электромобиле.
– Блин, Ганин, всю жизнь мечтала погонять по такому полю! Давай наперегонки?!..
...- Фу, устала я совсем!
– сказала, наконец, Снежана, когда они с Ганиным, ещё раз искупавшись в пруду, шли к дому.
– После такого отдыха надо ещё на два дня брать отгул и отдыхать уже лежа на диване!
– А потом с наслаждением легла в одной из зал на диванчик, прямо в купальнике.
– Все, Ганин, никуда больше не пойду! Придется тебе оставлять меня на ночь. Ты, надеюсь, не против?
– она хитро посмотрела на Ганина, которому птиценогий и клювоносый дворецкий каркающим голосом сказал, что ужин будет готов через двадцать минут, а стол накрывать будут в Бильярдной.
Ганин густо покраснел.
– А мама твоя, дочка?
– Ничего, агххх, - снова зевнула Снежана.
– Они уже привыкли, что я за полночь прихожу. Какая разница, если прибуду утром?
– В самом деле...
– развел руками Ганин.
– Кстати, с тебя ещё должок, Ганин, ты мне, помнишь, дом обещал показать, картины...
– на последнем слове Снежана сделала еле заметное ударение и, приподнявшись немного, взяла Ганина за руку и потянула на диван, присесть рядом с ней.