Врата войны

Фейст Рэймонд Элиас

Сержант отсалютовал герцогу и приветствовал его словами:

— Добро пожаловать, милорд.

Боуррик ответил на приветствие церемонным наклоном головы.

— Как лошади? — спросил он.

— Здоровы и сыты, милорд, и успели уже застояться, пока мы ожидали вас.

Боуррик спешился, и один из солдат барона Беллами поспешно ухватился за поводья его лошади.

— Все ли у вас благополучно?

— Хвала небу, милорд, пока все спокойно, но по правде говоря, негоже добрым людям бродить по таким глухим и гиблым местам. Всю минувшую ночь мы дежурили по двое и все как один чувствовали, что кто-то глядит на нас из высоких кустов и из-за стволов

деревьев. — Герцог нахмурился. Сержант, немолодой ветеран, испытанный в сражениях с гоблинами и разбойниками, был явно не из тех, кто дает волю воображению и поддается беспочвенным страхам.

— Нынешней ночью удвойте стражу. Завтра вы отведете наших лошадей к себе в гарнизон. Я рад был бы дать им отдохнуть еще день, но это невозможно! Оставаться здесь и вправду опасно.

К герцогу подошел принц Арута:

— Отец, несколько часов тому назад я тоже почувствовал, что за нами наблюдают.

Боуррик повернулся к сержанту:

— Возможно, за нами следили лесные разбойники, жаждущие поживы. Придется мне отрядить двоих из своих людей вместе с вами. В конце концов, у нас в отряде пятьдесят вооруженных воинов, и от того, что их станет сорок восемь, наши силы уменьшатся ненамного. А вот для вас в случае встречи с бандой разбойников это подкрепление может оказаться совсем не лишним.

— Благодарю вас, милорд, — сдержанно произнес сержант. Если предложение герцога и вселило в его сердце радостную надежду на благополучное возвращение домой, он постарался ничем этого не проявить.

Боуррик отпустил его и вместе с Арутой зашагал к палаткам, которые солдаты начали возводить посреди поляны, как делали на каждом привале. Он заметил у края поляны двух мулов, груженных мешками с сеном для фуража. Арута проследил за его взглядом.

— Беллами очень предусмотрителен. Он служит вашему сиятельству не за страх, а за совесть.

Вскоре к герцогу и принцу подошли Кулган, Гардан и оба мальчика. Все смотрели, как воины разводили большой костер из хвороста, собранного в лесу. К вечеру похолодало, и из чащи потянуло сыростью. Боуррик оглянулся по сторонам и невольно вздрогнул. Тревога, посеянная в его душе словами сержанта из Карса, все усиливалась.

— Я чувствую, что от этих мест исходит какая-то неведомая угроза, — сказал он. — Нам надо как можно скорее выбраться отсюда.

Наскоро поужинав, все, кроме часовых, улеглись спать. Паг и Томас, как всегда, расположились на ночь в одной палатке. Они лежали рядом и вздрагивали от каждого шороха, доносившегося снаружи, но в конце концов усталость взяла свое, и оба друга задремали.

Путники углублялись все дальше в дремучий лес. Порой деревья здесь росли так густо, что охотники, шедшие впереди, бывали вынуждены возвращаться по собственным зарубкам и искать обходные пути. Это замедляло движение отряда, растянувшегося в цепь. Всадники с трудом прокладывали себе дорогу сквозь густые, высокие кусты, заслонявшие их друг от друга.

На небольшой прогалине Томас, ехавший сзади, приблизился вплотную к Пагу, и тот вполголоса произнес:

— Как здесь темно и пустынно! Похоже, сюда даже летом не заглядывает солнце.

Томас молча кивнул, с тревогой оглядывая мрачные стены деревьев по обе стороны от прогалины. Три дня тому назад отряд герцога простился с людьми из Карса. С тех пор напряжение и безотчетный страх, овладевшие всеми при въезде в Зеленое Сердце, значительно усилились. По мере их продвижения вперед лесные звуки замолкали. Теперь они ехали в зловещей тишине, нарушаемой лишь стуком копыт их коней.

Казалось, что даже лесные звери и птицы избегают этих гиблых мест. Паг старался уверить себя, что обитатели леса по большей части перекочевали на юг или погрузились в зимнюю спячку, но этим он не мог рассеять ужас, который наводило на него царившее здесь мрачное безмолвие.

Томас приостановил своего коня и покачал головой:

— Я чувствую, что с нами вот-вот случится какая-то беда!

— Ты твердишь об этом вот уже целых два дня, — возразил ему Паг.
– Надеюсь, — поспешно добавил он, — что нам не придется ни с кем сражаться. Я не сумею защитить себя этим мечом, как ты ни старался научить меня орудовать им.

Томас сунул руку за пазуху.

— Вот, держи! — Паг принял от него небольшой мешочек, внутри которого оказались рогатка и около дюжины продолговатых камней. — Я ведь знал, что она тебе пригодится, — улыбнулся Томас. — Я и свою захватил.

После нескольких часов езды они устроили короткий привал, накормили коней и наскоро поели, не разводя костра. Гардан тщательно осмотрел каждую лошадь, проверяя, нет ли на их телах и копытах каких-либо повреждений. Случись хотя бы одной из лошадей пасть, и ее всаднику пришлось бы сесть в седло к кому-то из своих товарищей и возвращаться домой, в далекий Крайди, потому что герцог не мог заставить весь отряд терять драгоценное время, приноравливаясь к тяжелому ходу коня, везущего двоих седоков. Каждый из членов отряда старательно гнал от себя мысли о том, что могло ожидать этих несчастных в глуши Зеленого Сердца.

В середине дня отряд должен был встретиться с посланцами из Тулана, чтобы снова поменять усталых лошадей. Герцог надеялся добраться к месту встречи вовремя, хотя движение всадников становилось все более медленным. Порой воинам приходилось спешиваться, чтобы с помощью мечей и тесаков вырубить густой кустарник, сквозь который не могли пройти лошади. Казалось, что узкая тропа, оставленная следопытами, при приближении герцога и его спутников словно по волшебству зарастала за считанные минуты. Стук мечей и тесаков по обледенелым веткам деревьев и кустов зловещим эхом разносился по застывшему в угрюмом безмолвии лесу.

Отпустив поводья. Паг предоставил своей лошади двигаться шагом. Он погрузился в воспоминания о Крайди, о Мегаре, Роланде и, конечно же, о Каролине. Внезапно спереди, оттуда, где должны были находиться герцог, Арута и Гардан, послышались шум и крики. Солдаты, ехавшие позади Пага и Томаса, рванулись вперед. Они нахлестывали лошадей, с трудом продираясь сквозь густой кустарник и сплетения древесных ветвей.

Паг и Томас пришпорили лошадей и помчались следом за воинами. Мальчики пригнулись к самым гривам коней, чтобы нижние ветки деревьев не выбили их из седел. Древесные стволы и покрытая снегом земля замелькали перед их глазами, сливаясь в коричнево-белые полосы. Но вскоре деревья начали редеть, и Паг, приблизившись к поляне, отчетливо услышал оттуда все нараставший шум битвы. Он оглянулся на всем скаку и успел заметить, как Томас валился навзничь в своем седле. Стреноженные лошади, которых привели для герцога воины из Тулана, пытались сорваться с привязи. Прижав уши, они храпели и взвивались на дыбы. Шум сражения, развернувшегося на поляне, привел их в неистовство. Паг перевел взгляд на нападавших. Он не смог определить, что за существа внезапно атаковали их отряд. То были высокие создания, с ног до головы закутанные в темные плащи. Они выбегали из леса и набрасывались на всадников герцога, разя их мечами.