Времена Амирана. Книга 6: Путь зерна
Шрифт:
– Спасибо, – сказал Алеф, – ты герой. Желаю тебе и правда дожить до того, как эти твари сгинут. Счастливо тебе.
– Сгинут, сгинут, – сказал остающийся, которого звали Герберт, – я, незадолго до того, как меня забрили, книжку одну читал. Там из-за моря приплыли тоже какие-то жуткие монстры и стали всех жрать. И поделать с ними никто ничего не мог, и тоже казалось, что все, кранты. А потом они взяли, да передохли. Заразились от людей какой-то болезнью, которая нам-то пустяк, а их, вишь, сгубила. Я так думаю, это Единый наказывает нас. Ну, так это он же любя. А раз так, то пропасть-то не даст. Кто не верит, кто отчается, кто руки опустит, как эти вот двое, – он кивнул
Так это или нет, Алеф тоже никогда не узнал.
***
Резкий гнусавый звук горна заставил Алефа буквально скатиться с кровати. Скатиться и начать лихорадочно натягивать на себя разбросанную по всей комнате одежду.
Сигнал означал отмену тревоги. «Воздушной тревоги», как назвали появление в воздухе очередной оравы этих летающих хищников. За небом теперь наблюдали неотрывно, и стоило на горизонте появиться многочисленным точкам, как горнисты подавали сигнал. И все сразу прятались. Прятались туда, куда можно, в те дома, что были рядом, и никто не возражал, все понимали, что в другой раз самому придется вот так же потревожить чей-то покой.
Сейчас получилось так, что Алеф зашел в дом, где квартировал полковник Вильям Брун с супругой. Полковник, отправляясь с экспедиционным корпусом в Амиран, не рискнул оставить молодую жену дома, одну и без присмотра. Должно быть, он уже успел достаточно хорошо узнать свою излишне общительную молодую вторую половину. Зато теперь он стал объектом жуткой зависти со стороны своих коллег, обреченных на вынужденное воздержание, а его жена, напротив, стала тем центром притяжения, каким, похоже, мечтала стать всю жизнь. Но, будучи всего лишь слабой женщиной, она не всегда могла противостоять могучему напору стихий.
Алеф давно положил на нее глаз, и она всегда при встрече улыбалась ему. Улыбалась ласково и чуть-чуть беспомощно, всем видом давая понять, что готова сдаться, если вдруг ему взбредет в голову сделать с ней что-нибудь нехорошее. Сейчас он пришел в дом полковника по делу. И – такая досада! – не застал его дома. Хозяйка же была так любезна, что предложила ему подождать Вилли, а пока выпить с ней по чашечке чая. К тому времени, когда прозвучал сигнал тревоги, он выпил уже три, и сидел рядом с хозяйкой, иногда касаясь губами нежной кожи ее плеча и вдыхая аромат ее густых, чисто вымытых волос. Сигнал означал, что если в течение минуты-другой сам господин Брун не заявится, то, как минимум полчаса еще его точно не будет. И Алеф оторвался от плеча Женни – так звали госпожу Брун, и впился в ее мягкие, податливые губы.
Прошло уже три дня с тех пор, как Алеф со своими попутчиками пришли в расположение – чего? Не совсем понятно, так как армией это скопище перестало быть уже давно, но командиры, заседавшие в Совете, упорно называли село Подгорное расположением. Не уточняя, правда, чего именно.
И с тех пор, как он прибыл в расположение, заседание Совета не собиралось ни разу. Каждый из членов Совета все это время был ужасно занят, правда, непонятно чем. Однако что-то все-таки делалось. Так, например, была организована служба наблюдения, оповещавшая о появлении противника. Отдавались и тут же отменялись какие-то распоряжения. Зачем-то проводили построения, пересчитывая тех, кто был в строю. И это несмотря на то, что все, уже отбывшие по местам прохождения дальнейшей службы – так Совет именовал организуемые фермерские хозяйства, – все они были учтены и записаны в толстые книги.
В тот день, когда прилетели первые драконы, ждали обоз с продовольствием и сельхозинвентарем. Ждали напрасно, обоза не было, и ясно уже было, что и не будет. Очевидно, встреча обоза с крылатыми тварями произошла где-то по дороге. А теперь и следующих обозов ждать не приходилось. А ведь их должны были обеспечить зимней одеждой.
За эти три дня Алеф успел встретиться и переговорить со многими членами Совета – так, с глазу на глаз. Так что он был в курсе как положения вещей, так и настроений среди личного состава. Сейчас все лихорадочно обдумывали способы борьбы с новой напастью. Сегодня, наконец, Совет должен был собраться. Все начальники – члены Совета, – очень боялись бунта, бессмысленного, но беспощадного. Чтобы его избежать следовало выйти к народу с какой-то идеей. Хоть с какой. Чтобы как-то занять умы, сердца и души рядового и офицерского состава чем-то конструктивным, пока состав этот не занялся ими самими. За неимением ничего другого.
Под свои заседания Совет облюбовал очень удобное для этих целей здание местного храма. Священника в расположении все равно не было, так что никто, кроме, может быть, самого Единого, обижен не был. В экспедиционном корпусе, конечно, служители культа были, и в достаточных количествах – куда ж без них? Но, когда Бенедикт принял сдачу войска, он был так рад бескровному концу войны, что на радостях повелел всех священнослужителей, обретавшихся при эрогенском войске, считать некомбатантами, и отпустить восвояси. Взамен им сюда обещали прислать амиранских священников. Но пока что их не было, а теперь, очевидно, уже и не будет. Придется подыхать так, без отпущения накопившихся грехов и покаяния.
Алеф членом Совета не был, но в заседаниях участие принимал. Голос у него был, естественно, совещательный, но к тому, что он советовал, прислушивались. И, между прочим, не только потому, что он был официальным представителем верховной власти.
Вот и сейчас он сидел не за общим столом, а в стороне, на лавочке, вольно развалясь и положив ногу на ногу, а спиной подпирая каменную стену.
Дисциплина в эрогенской армии была хорошей, не хуже, чем у каких-нибудь арбокорцев, так что никого не ждали, ерзая на скамейках и точа лясы. Слово попросил майор Пуссикэт, молодой амбициозный командир роты Королевских егерей, сейчас поставленный на организацию банно-прачечного дела. Необходимость заниматься сколь безусловно необходимым, столь и далеким от подвигов занятием, угнетала бравого майора, и он постоянно пытался как-то проявить себя и напомнить о былых заслугах и своем немалом потенциале.
– Господа, – начал он, встав из-за стола, – хочу предложить вам послушать одного из моих подчиненных.
– Истопника или портомоя? – Вальяжно поинтересовался один из присутствующих.
– Никак нет, из моих егерей. Он придумал хороший способ борьбы с этими…
Он запнулся.
– Драконами, – подсказал ему из своего угла Алеф.
Это слово никак не желало приживаться среди контингента. Было в нем что-то несерьезное, сказочно-детское, а эти твари были более, чем реальны. Реальны, грубы, зримы и чертовски опасны. А главное, неуязвимы.
– Да, вот именно, – согласился майор, – с ними, тварями.
– И что же там такое опять? – Председательствующий, генерал Бильд, в свое время принявший командование у графа Гранта Элиаса после его добровольной отставки, нахмурился.
За эти дни – те, что прошли после первого визита драконов, командование наслушалось бредовых предложений. Фантазия, подстегнутая страхом, работала. И чего-чего только не предлагали – и плести огромные сети, и подбрасывать отравленную приманку, и атаковать конным строем…