Время истинной ночи
Шрифт:
В последний раз он ощущал на себе воздействие силы, сходное в нынешним, в Запретном Лесу у Тарранта, где убийственные инстинкты самого Охотника приводили Фэа в самое настоящее неистовство. Здесь угроза была более конкретной, но столь же недопроявленной. И столь же чудовищной.
Кстати о Тарранте, где же его носит как раз когда он так нужен?
— Откуда-то оттуда.
Дэмьен указал в сторону юга, где, как ему казалось, меняли направленность потоки Фэа. Темные нити провисали в низко стелющемся по земле тумане, пульсируя словно бы в такт неведомому сердцебиению. Он воспринимал сейчас их темный запах, правда, не обонянием, а неким внутренним чувством, и вонь застоявшейся крови и гниющего человеческого тела чуть не заставила его вывернуться наизнанку. Он преодолел этот позыв, одновременно готовя себя к
Они вырвались из-под покрова ветвей как раз когда губы священника шептали последние слова Охранения, а к тому времени, как земное Фэа, повинуясь заклятию, собралось вокруг них изрядною толщей, первый из нападающих уже набросился на него. Это была отвратительная тварь в пародийно человеческом образе — с получерепом и с одной рукой, болтающейся на тонкой телесной перемычке. В глаза Дэмьену бросились торчащие наружу сломанные кости, зеленые пузыри на открытых и кровоточащих ранах. Дэмьен, не дожидаясь первого удара, схватил за плечи Хессет и притянул ее к себе — чем уже круг, на границах которого действует Охранение, тем прочнее оно само. Он услышал, как зашипела Хессет, когда тварь нанесла удар, почувствовал, как напряглось ее тело, прижавшееся к нему, когда чудище увязло в Охранении и начало отчаянно сучить конечностями, чтобы обрести свободу и вплотную заняться своими жертвами. Следом за первой тварью подтягивались и другие — сколько же их оказалось! — это было воинство смертельного ужаса, боевой отряд самой Смерти, оравший от ярости и от голода, выплескивавшийся на поляну и заполняющий ее всю, выпуская очередные, все новые и новые подкрепления из каждого просвета между деревьями. Лошади испуганно заржали, когда порождения Фэа заполонили поляну, но их примитивные души не интересовали монстров; запах гниющей плоти вновь и вновь обдавал Дэмьена, пока чудовища с разбегу налетали на Охранение и увязали в нем как мухи в сиропе. Лишь их еще не приклеившиеся конечности, да и то далеко не все, судорожно дергались вне Охранения. Священнику на его веку довелось перевидать немало страшного, но ничто не могло сравниться с этим; из последних сил он удерживался от того, чтобы закрыть глаза и тем самым избавиться от невыносимого зрелища.
Этих исчадий ада насчитывалось, должно быть, сотни. Нет, тысячи. Они казались бесконечной океанской волной, раз за разом накатывающей на в спешном порядке воздвигнутое Охранение, — и каждый новый удар требовал от Дэмьена новых сил для отражения. Священник на глазах уставал, он слабел, причем происходило это поразительно быстро. «Интересно, не сможет ли помочь ему Хессет, — подумал он. — Является ли сила, которой она время от времени обладает, на данный момент доступной — и можно ли Творением использовать эту мощь в оборонительных целях? Если это так, значит, она так и поступит», — мрачно решил он. Лохмотья почерневшей засохшей крови висели в воздухе всего в нескольких дюймах от его лица, знаменуя тем самым пределы отпущенной ему Охранной силы. Откуда же взялись эти чудовища? Чем они питаются в нормальных условиях, ведь им же нужно много — эдакой ораве! Его рука, сжимающая меч, напряглась, когда небольшой участок охранения прямо перед ним вроде бы начал поддаваться — и когтистые лапы зашарили по воздуху всего в каком-то дюйме от его лица — и тут он заставил Фэа вновь сомкнуться, и удержал ее в таком состоянии, и черная кровь задымилась, и чудовища заорали, и страшная вонь разлилась с такой силой, что стало невозможно дышать, — смрад проник в рот и в ноздри, обжег легкие, ему пришлось разинуть рот, чтобы не задохнуться, и этим судорожным зевком он разом утратил всю необходимую, как никогда, концентрацию…
— Гляди, — хрипло выдохнула Хессет. — Они уходят!
Он осмелился оглянуться, посмотрев в указанном направлении. Твари и впрямь в спешном порядке покидали поле боя, исчезая среди деревьев в дальнем конце поляны с такой же стремительностью, как и появились. Захваченные общим потоком, те немногие, что оказались в непосредственной близости от Дэмьена и Хессет, жалко визжали. Но вот уже и они растворились в зарослях, оставив после себя лишь пролитую кровь и несколько
Долгое время Дэмьен простоял неподвижно, сердце у него в груди отчаянно колотилось, Хессет по-прежнему прижималась к нему. Теплый аромат ее тела, хорошо знакомый после стольких месяцев совместного плавания, помог священнику собраться с мыслями. Какое-то время спустя он сделал глубокий вдох, затем убрал с ее плеч руку. Еще немного времени — но оно как раз прошло напряженно и нервно — и он решился снять Охранение. Куски мяса и сгустки крови попадали наземь, когда Фэа, не удерживаемая им далее, устремилась своей дорогой. И плоть и кровь были, разумеется, демонического происхождения, значит, они исчезнут, как только он откажется от Видения. Ничто не намекало на то, вернутся ли твари — и если да, то когда это произойдет. Ничто не намекало на то, не следует ли человеку и ракханке ожидать чего-нибудь еще хуже.
«За нами гонятся, — как-то отстраненно подумал он. — Или же гонится какая-то одна тварь. А может, и не так. Может, мы случайно оказались у них на дороге». Он подумал о бойцовских рыбках из Нижнего Артерака, подумал об армиях пауков из дельты Камеруна. И тем и другим было совершенно не важно, кто именно встанет у них на пути, лишь бы препятствие оказалось в равной мере съедобным и преодолеваемым. Но и те и другие обитают в богатой экосфере, где для них полным-полно всевозможной пищи. А как поддерживают свое существование тысячи демонических существ практически в пустыне, где людей очень мало и живут они на огромных расстояниях друг от друга?
«И кто порождает эти существа, вот в чем вопрос», — задумался он.
На лагерь упала какая-то тень. Дэмьен не осмелился поднять глаза и выяснить, что это такое. Таррант перед приземлением описал над поляной несколько кругов, как будто момент предстоящей трансформации в какой-то мере пугал его. Или, не исключено, он проверял окрестности на предмет наличия врагов.
Как только он приземлился и принял человеческий образ, Дэмьен сообщил ему:
— На нас напали.
— Я видел, — чуть ли не насмешливо ответил Таррант.
Дэмьен живо представил себе, как Охотник безмятежно кружит над поляной, пока он сам борется с тварями. И вспыхнул от гнева.
— Мог бы и помочь!
— Не так-то просто воздействовать на Фэа Творением, когда ты в нечеловеческом образе, преподобный Райс. Да и с такой высоты все равно не разживешься необходимым количеством энергии. Но не сомневайтесь, если бы ваша собственная защита не сработала, я непременно придумал бы… что-нибудь.
— А что вы видели? — спросила Хессет.
Таррант на мгновение задумался. Ракханка задала вопрос не о внешней событийной канве, которая была самоочевидна, а о его интерпретации происшедшего.
— Это были новорожденные, — в конце концов сказал он. — Несомые энергией своего рождения, но еще не привыкшие питаться человеком. Прожили они какие-то сутки, так бы я сказал. Если даже не меньше.
Что-то в голосе Охотника заставило Дэмьена остро взглянуть на него.
— Вы с такими уже сталкивались?
Тот кивнул:
— Несколько раз. Я вспоминаю город Уландра сразу после того, как цунами разнесло его береговые ограждения и затопило весь город. Я вспоминаю поля Йора, когда после долгой осады пала крепость Гастингс и армия вторжения перебила всех ее защитников. И вспоминаю особенно неприятный случай, когда герцог Мореи, измученный осадой, пустил на жаркое всех своих придворных. — Он мрачно усмехнулся. — К несчастью, его высочество не учел того, что твари, порожденные предсмертными воплями его жертв, сожрут всех вооруженных защитников крепости, так что наутро ему пришлось покончить с собой. Что несколько обессмыслило обильную трапезу накануне.
На мгновение Дэмьен молча уставился на него. Он мучительно подыскивал точную формулировку.
— Значит, массовые убийства?
— Или массовые убийства, или стихийные бедствия. Точно так же, как отчаянный страх, испытываемый одним человеком, может породить одно демоническое существо, ужас тысяч может дать жизнь… тому, что вы видели. И вам еще очень повезло, — добавил посвященный. — Они еще не обезумели от голода, как это непременно произойдет через пару ночей. И у них еще не развились в достаточной мере интеллектуальные способности, присущие порождениям Фэа.