Время, назад (сборник)
Шрифт:
– Я слышу что–то на крыше, – сказала со страхом Лотта.
– Да птицы бегают, – отмахнулся Тинбейн.
– Нет, это не птицы, там что–то крупное.
Тинбейн прислушался и тоже услышал. Легкий топот по крыше, кто–то или что–то скребется. Дети.
– Это дети, – сказал он вслух.
– Откуда? – спросила Лотта, напряженно смотревшая в окно. – Они пытаются сюда заглянуть.
Тинбейн быстро повернулся и увидел личико с расплющенным носом, плотно прижавшееся к стеклу.
– Это из Библиотеки, – хрипло выдавил он. – Из их детского отдела. – Достав пистолет, он подошел на цыпочках к двери и взялся за ручку. – Сейчас я их сделаю.
Тинбейн
Лотта пронзительно взвизгнула в каком–то пародийном страхе, что опять разозлило Тинбейна.
– На пол! – крикнул он ей.
Один из детей направлял на него толстую трубку, и он узнал, что это за оружие – старый, военного времени лазер, совсем не предназначенный для внутреннего использования; применять его не разрешалось даже полиции.
– Бросай эту штуку, – скомандовал он, прицеливаясь в ребенка. – Ты арестован. Ты не имеешь права иметь такое оружие.
Тинбейн гадал, знает ли ребенок, как вообще с этой штукой обращаться; он гадал…
От лазера протянулся яркий рубиновый луч.
И Тинбейн умер.
Прячась за большой двуспальной кроватью, Лотта видела, как лазерный луч убил Джо Тинбейна; она видела, как в комнату входили дети, больше десятка детей, входили молча, со злорадными улыбками. «Вот гады», – мелькнуло у нее в голове.
– Я сдаюсь, сдаюсь, – сказала она чужим, прерывающимся голосом. – Хорошо? – А затем поднялась, запнулась за ножку кровати и чуть не упала. – Я вернусь в Библиотеку.
Сказала и стала ждать. И лазерный луч больше не вспыхивал, дети были вроде бы довольны: теперь они говорили по интеркому со своими начальниками. Рассказывали им, как все было, получали инструкции. «Господи, – думала Лотта, глядя на Джо Тинбейна, распластавшегося на полу. – Я знала, что они это сделают; он был слишком в себе уверен, а это всегда конец. Вот тут–то тебя и убивают».
– Миссис Гермес? – пропищал один из детишек.
– Да, – подтвердила Лотта.
Ну какой тут смысл притворяться? Они прекрасно знают, кто она такая. Они знали, кто такой был Джо Тинбейн – человек, напавший на искоров и вытащивший Лотту из Библиотеки.
Среди детей появился взрослый. Это был сотрудник мотеля, сдавший им номер, – и наверняка, как она теперь догадалась, стукач все той же Библиотеки. Поговорив немного с детьми, он повернулся к Лотте и поманил ее пальцем.
– Ну как же вы могли его застрелить? – спросила она в потрясенном недоумении, а затем осторожно прошла мимо Тинбейна; возможно, ей стоило здесь остаться, чтобы уж и ее застрелили, застрелили, как Джо. Возможно, так было бы лучше, чем возвращаться в Библиотеку.
– Он напал на нас, – сказал портье. – Сперва в Библиотеке, а потом и здесь. Он хвастался мистеру Эпплфорду, что сделает нас одной левой. Так прямо и заявлял. Пройдите сюда, миссис Гермес. – Портье кивнул на стоявший у входа аэробус — «фольксваген».
На борту машины было написано большими яркими буквами: «ТЕМАТИЧЕСКАЯ ПУБЛИЧНАЯ БИБЛИОТЕКА». Вполне официальная машина. Путаясь в собственных ногах, Лотта залезла внутрь; потные, возбужденные дети хлынули следом за ней. С ней они не
Глава четырнадцатая
Ибо оно, не достигнув еще завтрашнего, уже утратило вчерашнее. Ваша нынешняя жизнь не больше, чем текущее и преходящее мгновение.
Телевизионный ведущий говорил:
– Могло показаться, что весь Лос–Анджелес сбежался сюда приветствовать главу религии Юди Его Могущество Рэя Робертса, чей самолет приземлился в лос–анджелесском аэропорту сегодня вечером незадолго до семи часов. Высокого гостя встречали мэр Лос–Анджелеса Сэм Спаркс и, в качестве специального представителя губернатора нашего штата, Джудд Асман.
28
Перевод с лат. В. Уколовой и М. Цейтлина.
На экране была огромная, густая толпа; многие из людей кричали и махали руками, другие несли транспаранты с написанными от руки призывами всевозможного содержания, от «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ» до «УБИРАЙСЯ ДОМОЙ». В общем настроение людей казалось вполне добродушным.
«Ну как же, – кисло подумал Себастьян, – такое огромное событие в их тусклой, бесцветной повседневности».
– Его Могущество, – продолжал ведущий, – будет доставлен автомобильным кортежем на стадион Доджерс, где он при свете прожекторов обратится с речью к толпе собравшихся, среди которых большую часть составляют его последователи, но есть немало и просто любопытных, просто интересующихся. Это первый за десятилетия случай, когда крупный религиозный лидер посещает Лос–Анджелес. И сразу приходят на ум воспоминания о добрых старых временах, когда Лос–Анджелес был одной из религиозных столиц нашей планеты. Тебе не кажется, Чик, – повернулся он к соведущему, – что радостная ликующая атмосфера стадиона Доджерс напоминает сегодня восьмидесятые годы, время Фестуса Крамба и Гарольда Эйджи?
– Конечно, Дон, – согласился Чик, – именно так мне и кажется. С одним существенным отличием. Толпа, встречавшая Фестуса Крамба и, до некоторой степени, Гарольда Эйджи, была заметно более воинственной. Четыре миллиона людей, собравшихся в аэропорту и здесь, на стадионе Доджерс, хотят просто повидать знаменитую личность, которая произнесет перед ними драматичную пламенную речь. Они уже видели его по телевизору, но увидеть живьем – это совсем другое дело.
Автомобильный кортеж выехал из аэропорта и направился к стадиону; на всем пути его приветствовали люди.
«Вот же придурки, – думал Себастьян. – Глазеть на этого жулика, когда среди нас вновь появился действительно масштабный религиозный деятель. Даже если его захватила Библиотека».
– Само собой, – сказал ведущий Чик, – глядя на Рэя Робертса, нельзя не вспомнить его предшественника, Анарха Пика.
– А ты слышал, Чик, все эти слухи о предстоящем возвращении Анарха к жизни? – спросил у Чика Дон. – И о том, что Рэй Робертс приехал сюда главным образом, чтобы встретиться с недавно старорожденным Анархом и по возможности убедить его вернуться в Свободную Негритя нскую Муниципалию?