Время Вьюги. Трилогия
Шрифт:
— На кафедру? Да нет, не волнуйтесь.
— На Архипелаг.
Нордэн несколько секунд молчал, не враждебно, а как-то отстраненно.
— Что же вы все такие любопытные… Вы-то, госпожа Агнесса, надеюсь, не грезите нашими заснеженными елками?
— Нет. Мне даже в столице прохладно. Дедушка родом из Виарэ. А я даже моря не видела, но очень по нему скучаю.
— Ясно. Вы, наверное, знаете, что на Архипелаге мальчиков рождается значительно меньше, чем девочек.
— Слышала что-то. А это правда?
— Несомненная. Поэтому нашим девушкам разрешается уезжать на континент и оставаться там, а нам — никогда. Драгоценная кровь Архипелага, — не слишком весело хмыкнул он. — Для богоравного народа у нас слишком большие проблемы с наследственностью… Впрочем, это мало что меняет. Я вернусь, потому что хочу вернуться.
— Вам здесь не нравится?
— Прошу прощения, если мои слова не для дамских ушей, но в веселом доме можно отлично провести вечер. Ну выходные. Ну неделю. Но, чтобы органично жить там дольше, там надо или родиться и вырасти, или работать по зову сердца.
— Так, значит, вы уезжаете из веселого дома?
— Да. Прямиком в сумасшедший. — Имлад вздохнул, и уже значительно более бодро продолжил, — Не берите в голову, госпожа Агнесса. Свет не сошелся клином ни на ваших плацах, ни на наших елках. Еще увидите море. Отдыхайте.
Совет выглядел весьма дельным. Девушка прикрыла глаза и через несколько мгновений погрузилась в сон. Там она зачем-то бегала по старому деревенскому дому — прилично он назывался «провинциальным поместьем», но суть от этого не менялась — и зачем-то искала старшую сестру, которой у нее в жизни не было. Поиски затягивались, где-то на границе сна и яви Агнесса уже начала понимать, что ищет что-то не то и не там, а потом вдруг заржала лошадь. Пролетка резко затормозила.
— Не апельсины везешь, идиот! — прорычал Имлад, как раз успевший не дать Агнессе стукнуться лбом о стенку. Девушка ошеломленно огляделась, но задернутые шторки картину мало проясняли. А вот ее спутник, видимо, сообразил что-то, потому что резко открыл дверцу и высунулся наружу. Потом откинулся на сиденье и преувеличенно спокойно проговорил. — Гони назад. Дам втрое больше, если вывезешь.
И вот здесь Агнесса испугалась по-настоящему. Вряд ли Имлада заставили побледнеть бандиты с кинжалами и пистолетами, которым на улицах Каллад и взяться было неоткуда.
— Что там? — испуганно прошептала она, чувствуя, что пролетка медленно, точно нехотя, разворачивается. Лошадь истошно ржала.
— Ничего. Просто толпа. Спите, Агнесса.
В руке нордэна тускло блеснул небольшой револьвер.
— Все в полном порядке есть.
Агнесса отдернула шторку и поняла, что шум прибоя, стоявший у нее в ушах, не был следствием температуры или воображения. По мосту святой Ингвин им навстречу действительно шел самый настоящий прибой. И, что еще хуже, такой же прибой накатывал и справа, вдоль реки. Столько людей она не видела никогда в жизни. Казалось, весь Литейный и окрестности покинули дома, чтобы оказаться здесь. Несмотря на холод, люди были одеты легко, а лица были разгоряченные и возбужденные. Они что-то кричали, но Агнесса не разбирала слов. Она только слышала, как Имлад тихо ругался сквозь зубы.
— Бей богачей! Кровопийцы проклятые!
— Жрать нечего — а они на каретах тут ездют!
Пролетка остановилась.
— Почему мы не убегаем? — удивилась Агнесса.
— Потому что возница убежал, собачий сын.
Агнесса все еще надеялась, что ей это снится. Температура могла вызвать и не такой бред. В сердце города неоткуда было взяться агрессивно настроенной толпе. Просто неоткуда. Она бы досчитала до пяти и открыла глаза на кафедре. Наверное, она задремала там, а остальное ей просто приснилось. Эта беспомощная мысль посещала Агнессу всегда, когда она оказывалась в обстоятельствах, верить в которые не хотелось. К сожалению, для сна все выглядело слишком реалистично, не считая толпы.
Имлад щелкнул предохранителем и сухо распорядился:
— Соберитесь. Мы в дурной ситуации есть, выехать не успеем. Сейчас я выйду и начну стрелять. У вас несколько секунд, чтобы добраться до проулка. Забейтесь туда, потом, в случае необходимости — снимайте пальто и присоединяйтесь к толпе. Не вздумайте пойти ей поперек, это никогда нельзя.
— Но…
— Вперед!
Имлад вылетел из пролетки, как пуля, и почти тут же грохнул выстрел. Кто-то взвыл. Совсем близко. Сердце Агнессы подскочило до самого горла.
Еще выстрел. Вой. Истошное ржание. Свист, как будто камни падали. Все ближе и ближе.
Агнесса вдруг с беспощадной ясностью поняла, что у Имлада осталось максимум шесть выстрелов, а за ними — пустота. И больше ничего и никогда с ней в жизни не будет.
Девушка изо всех сил толкнула створку и почти вывалилась на камни. Подскочила и, не оборачиваясь, рванулась вперед, в проулок, узенький лаз между домами, куда еще можно было забиться.
— Лови сучку!
Агнесса, не глядя по сторонам, бежала и больше всего на свете боялась подвернуть ногу на брусчатке. Она не думала ни о себе, ни об Имладе — только механически зафиксировала, что после первых двух выстрелов раздалось еще два, а потом какой-то жуткий чавкающий звук — вообще ни о чем не думала. Страх и все мысли как будто разом вылетели из ее головы, оставив там только представление о том, что в проулке можно спрятаться.
Через несколько мгновений обшарпанные стены с двух сторон скрыли ее от преследователей. Всего на какие-то секунды, но и этого должно было хватить. Агнесса на ходу сбросила пальто и отшвырнула его в сторону. Глотнула ледяного воздуха, сделала еще шаг, а потом услышала приказ: «Беги налево».
Ничто на свете сейчас не могло ее так успокоить, как этот смешной «дуэльный» акцент.
Агнесса свернула в очередной закоулок и обомлела. Прямо перед ней, в трех шагах, лежал женский труп в порванной одежде. Какой-то мужчина с сальными волосами копошился в остатках платья, словно что-то там искал.
«Бери камень. Если не хочешь к ней присоединиться, хватай булыжник».
Мужчина, видимо, был очень занят своим делом. На Агнессу он пока внимания не обращал. Девушка еще секунду в полном оцепенении смотрела на жалко разбросанные руки мертвой, лежащие под неправильным углом, и запачканные землей коленки, а потом тихо наклонилась и тихо подняла булыжник. Хороший такой, увесистый, с голову ребенка.
«Не кидай. Подойди ближе. На висках кость тонкая. Давай, если жить хочешь — ты сможешь!»