Все демоны Ада
Шрифт:
Он меня пугает и, кажется, намекает на одно…
— Ты что, будешь здесь… чаще, чем обычно? — опешила я, и он ухмыльнулся, накручивая на палец локон моих темных волос.
— Да-а, а ты… не рада? — Артур по-детски надул губу — настала моя очередь смеяться. Но я — на удивление нам двоим — не издала ни звука: не потому, что расстроилась, наоборот, я была рада, только внутри себя, просто не совсем понимала, к чему это. Хотя, постойте-ка…
— Отныне ты не хочешь оставлять меня одну из-за того, что мы узнали сегодня? — Догадка была верна — Артур сдержанно кивнул и, опустив подбородок на мое плечо, как какой-то
— А еще я хочу больше времени проводить с тобой.
Несмотря на милое признание, я пока не собиралась, эм… тоже кокетничать с Артуром, так как было нечто поважнее этого:
— Что сказал тебе Дэрек? Он… говорил что-нибудь обо мне?
Я замерла в ожидании ответа. Артур вздохнул и уткнулся лбом в заднюю часть моей шеи.
— Ничего не упоминал о тебе — что настораживает больше, чем бы он безумолку болтал о твоей персоне. Во-первых, после твоего, — он сдержал смешок, — «отважного поступка» Дэрек должен был бы вести себя, как помешанный на своей жертве маньяк, но он был спокоен, и, знаешь, я не в восторге от его реакции на все, что произошло. Он практически никогда не вел себя так… умиротворенно что ли. Не верю, чтобы на его разум и действия повлиял Кристофер. Тем более, Дэрек — олицетворения самого (не побоюсь сказать) — зла, не стал бы оставлять тот утренний инцидент безнаказанным…
— Ты прав, — согласилась и опустила веки. — Он убьет меня не только потому, что я неизвестно почему опасна, но еще и по этой дибильной причине…
— Айви! — шикнул Артур, разворачивая меня к нему лицом. Я не сопротивлялась — слишком скудная мышечная масса все равно бы не превзошла более мощную и эффективную. — Тот код, скорее всего, значил изгнание из клана, но наверняка не убийство.
Одно другому не мешает…
— Откуда тебе знать, Артур? — я выпуталась из его рук и, открыв глаза, уставилась в его лицо — оно выражало злость и… испуг? — Вдруг это именно то, о чем мы так боимся думать? — Паника, почти покинувшая меня, возросла в геометрической прогрессии, и я не могла больше сдерживать все, что так губило меня изнутри. — Мы не можем трезво смотреть на вещи, когда летаем хрен знает…
— Эй, тише, — попросил Артур, усаживаясь вместе со мной в постели, — тише, прошу…
— Вот не нужно снова играть роль Валерьянки, ладно?
— Я и не собираюсь тебя успокаивать, просто хочу кое-что объяснить. — Парень сжал мои ладони, склонив голову. Ох, наверное, очередной раз начнет говорить, что его отец вовсе не пытается совершить покушение на убийство, которое планировал, похоже, почти с самого моего рождения. — Если бы и Дэрек видел в тебе конкретно опасный объект, он бы… сделал именно то, что посчитал бы лучшим для защиты своего клана. — Артур поник. — Ты знаешь, о чем я…
— Именно, — вяло кивнула я и тотчас продолжила стоять на своем. — Но Дэрек писал, что срок исполнения кода неизвестен, следовательно, он может сделать со мной что угодно как завтра, так и сегодня…
Желваки Артура пришли в яростный танец, рука крепче обхватила мою, чуть ли не давая крови циркулировать нормально по венам.
— Я не допущу этого, Малышка. Ясно? Чтобы он там ни задумал, я не дам его планам исполниться, и скоро мы узнаем все, только нам нужно время и план действий. Иначе, если мы спалимся,
Артур никогда мне не лгал — или я попросту не замечала, когда он говорил неправду, и именно поэтому спросила у него кое-что, впрочем, что и застигло беднягу врасплох.
— Я могу быть злом…Тебе страшно? Со мной?..
Я бы не винила его, если бы он дал положительный ответ, но винила бы за то, если бы он дал отрицательный — что и сделал:
— Ничуть.
— Не ври. Я не обижусь.
— Я ведь сказал «нет», значит — нет. — Артур произнес это более мрачным тоном, чем ожидалось, а затем смягчил свой голос, коротко улыбнувшись. — Я знаю тебя почти всю свою жизнь и полностью тебе доверяю. И особенно у меня нет оснований считать тебя опасной. Ты же Айви-божий-одуванчик, в чем вообще вопрос?
Робкая улыбка тронула мое лицо, и я попыталась ее спрятать за кулаком, увалившись на подушку.
— Ты знаешь не все мои стороны, — подметила я.
Но Артура это мало волновало: он продолжал вести монолог о своем.
— Я помню, как ты однажды притащила в дом бродячего пса и отважно отстаивала его права, когда Дэрек собирался его выкинуть.
— Я тогда была маленькой и не в себе…
— В тот день ты не побоялась остаться без ужина и отдала его псу, не позаботившись о своем желудке, который с самого утра требовал еды.
— Ох, тогда Нэнси впервые сделала невкусные спагетти…
— Ты любишь спагетти, Малышка, — он обратил на меня взор кобальтовых глаз и тихо ухмыльнулся. — Особенно спагетти Нэнси. И ты не пожалела целую тарелку для… какого-то бродячего пса, мерзнувшего на улице…
— Вообще-то я назвала его Капи, — напомнила я, и перед глазами вспыли картинки прошлого, в котором я не оставила голодным хорошенького рыженького песика, брошенного какими-то извергами на улице. Тогда мне было всего семь, и уже в таком возрасте я чувствовала, что многое могу решать сама и тащить в дом своих новых четырехпалых «друзей».
Артур провел рукой по моей щеке, склонив голову набок.
— Вот видишь, и ты не отрицаешь, что у тебя есть сердце, Малышка. — Он указал на мою грудь. — Причем большое и доброе.
— Но я всего лишь накормила и согрела этого пса — любой бы так поступил на моем месте.
— Не любой, — заявил Артур и прилег рядом со мной, не разрывая зрительного контакта. — Вот в чем твоя уникальность.
— Брось, — я начала уже было доказывать что-то обратное, но он опередил меня в своей привычной манере:
— Ты позаботилась о дальнейшей судьбе Капи, и когда Дэрек не разрешил оставить его, ты отнесла этого пса в приют.
— Мне было его жаль…
— Жаль… — Артур прикусил губу. — А разве зло умеет жалеть, Айви?
— Нет, — еле слышно и не совсем уверенно прошептала я. Что, если я все-таки являюсь кем-то ужасным, кого лучше стоит обходить за километр?
Артур снова прижал меня к своей груди и поцеловал в затылок.
— Вот видишь, ты не способна творить что-то кошмарное, и на это у меня еще есть множество аргументов из твоей жизни, Малышка. И Капи наверняка тебе благодарен за все, ведь сейчас, я уверен, его жизнь стала в разы лучше.