Всё летит в бездну
Шрифт:
Все, кроме детей, собираются в уютной комнатке Теи. Детям поручают важное задание: поиграть снаружи и оповестить о приближении Рэналфа, если тот проснётся в ближайшее время.
— Вы бы хоть знак какой подали, что ли, что комедию ломать будете, — мрачно говорит Кайя, стоящая у стены со скрещёнными руками. — А то я, значит, когда увидела такое обращение с Нелой, готова была уже и сковородой по башке кое-кому дать.
— А хорошо получилось, да? — сияет отец. — Убедительно?
— Если уж меня ты убедил, то и Рэналфа тоже должен был бы, — подтверждает Кайя. — Так что дальше делать-то будем?
— Мы хотим забрать Рэналфа с собой, — подаёт голос Нела, сидящая за столиком у окна. — Королевствам сейчас угрожает подземное чудище, и может быть, наш злодей даже сумеет принести пользу. В любом случае, это хороший предлог, чтобы увести его подальше отсюда и от детей. Не хочу подставлять их под удар, если что пойдёт не так.
— А зачем было его поить? — спрашивает Тея. — Думаете, без этого он не согласился бы поехать с вами?
— У меня большой опыт переговоров, — скромно улыбается отец. — Уговорить-то, конечно, уговорили бы, но это ж надо было бы плясать вокруг него, хитрить, убеждать, подстраивать ситуацию. А когда времени в обрез, то лучше выпивки ничего и нет. Она быстро сближает — раз, усыпляет бдительность — два, заставляет давать необдуманные обещания — три. Даже если собеседник быстро выйдет из строя, можно потом наврать ему, что он тако-ое говорил и делал! Он же не вспомнит.
В комнате повисает почтительное молчание. Тишину нарушает лишь деликатное покашливание Нелы.
— Гм, — наконец говорит Тея. — Весьма познавательно. А это, как вы говорите, чудище... Уверены, что оно существует?
— Гилберт уже видел его, — кивает Нела. — Пишет, оно огромное и действительно представляет опасность, потому что почти не поддаётся контролю и сеет разрушения.
— Но не рискованно ли вмешивать Рэналфа? — с беспокойством в голосе спрашивает Тея, устраиваясь напротив Нелы. — А ну как он побудет с вами подольше и поймёт, что его водят за нос?
— Что ж, придётся пойти на такой риск, — хмурится Нела. — Мы должны больше о нём узнать, поглядеть, на что способен в деле, а главное, увести подальше отсюда. Здесь дети, которые не смогут защититься. Здесь все наши знания, в том числе новые книги, которые мы пишем и о которых он не должен узнать. Хоть этот человек и притворяется новичком, но он старый и очень опытный колдун, куда опытнее всех нас. Мы не можем даже предположить, что за тайны он скрывает. Может быть, его и убить обычным способом нельзя, как знать.
— Да неужто какое колдовство может защитить от старого доброго топора? — недоверчиво протягивает отец.
— А что, если так? Ещё недавно я не поверила бы, что заклинания можно придумывать самой и они будут работать, — отвечает ему Нела и поглядывает в окно, на беззаботно резвящихся детей.
Затем все, кроме молчаливо подпирающего дверь Тиббота, пускаются в долгие и скучные рассуждения. Уютно свернувшись на кровати, я и не замечаю, как погружаюсь в сон.
— ...проснулся! — доносятся, будто издалека, детские голоса.
Я лениво открываю глаза, зеваю и потягиваюсь.
В этот самый момент дверь приотворяется и в комнату, пошатываясь, входит помятый Рэналф. Он щурится и морщится, будто свет стоящей на столе лампы режет ему глаза, и выглядит бледным и жалким.
— А вы уже на ногах, в-вашвеличество, — удивлённо говорит он и часто моргает, поднимая брови. — Ох! А я и не знал, что у вас есть брат-близнец... А вот его уже и нет.
— К чему эти формальности, мы же договорились, что ты зовёшь меня Бернардом, — машет рукой отец. — Ты ведь всё ж таки теперь советник по колдунским делам, Рэнди. Эй, подать стул моему советнику!
Тиббот услужливо подставляет стул, но в последний миг чуть сдвигает его, и Рэналф падает на пол.
— Ой, да как же это вы, — сокрушается плотник, помогая злобно пыхтящему колдуну встать. — Простите, виноват, не уследил!
Тея краснеет, давя смешок, но затем не выдерживает, взмахивает руками и выбегает на улицу. От порога доносится громкое похрюкивание, и Рэналф подозрительно оглядывается.
— Ох уж эта дверь, — качает головой Кайя. — Скрипит, сил моих нет. Смазал бы ты её, Тиббот.
— Конечно, — понимающе кивает головой парень и тоже выходит.
— Надо же, — говорит Нела спокойным голосом, — как мы засиделись. Уже и звёзды на небе показались.
Я топчусь на вязаном покрывале, укладываясь поудобнее. Вот-вот, уже звёзды появились, а об ужине никто и не вспоминает.
Рэналф приподнимает голову — он уронил её на стол — и без особого интереса глядит на небо. Затем вновь опускает голову на руки.
— Надо же, как ярко светят, — продолжает Нела. — Чего доброго, они и комнату Теи могут освещать вместо лампы.
— Это точно, — соглашается Кайя, чем-то гремя в уголке у печи. — Тянут свои лучи прямо сюда, аж до кровати достают, кажется.
— Это вы к чему? — недоумевает отец. — Я ваши эти намёки женские с трудом разбираю. Хотите потушить лампу, чтобы поберечь масло? Так я вам масла этого, только скажите, десяток бочек пришлю, если его тут не хватает.
— Что ты, Бернард, масла у нас хватает, — машет рукой Кайя, а затем подходит к столу и со стуком ставит кружку напротив Рэналфа. Тот морщится так сильно, будто этот звук громом отдаётся в его ушах.