Всё не то, чем кажется
Шрифт:
— Моё путешествие, — поправляет дракон.
— Ты собирался идти один? Нелепая мысль, — говорит колдун.
Тут он начинает мне нравиться.
— Я собираюсь лететь, — упирается дракон. — Мне не нужен лишний груз.
Ах, значит, я всего-то лишний груз! Мне было так его жаль из-за амулета, но теперь, пожалуй, пусть страдает.
— Это путешествие не проделать в одиночку! — повышает голос колдун. — Кроме того, вы связаны.
— Но иллюзия... — начинает было дракон.
— Нет никакой гарантии, что всё сработает, если вы будете слишком далеко друг от друга, — перебивает его колдун.
Тон у него такой, что спорить не хочется. Затем он чуть смягчает голос.
— Дрейк, не переживай. Возможно, сами драконы подскажут тебе ещё какой-то выход. Я уверен, амулет для тебя был не единственной возможностью стать человеком. А что касается веса, я сделаю для вас талисманы — один для повышения силы, второй для снижения веса. Разумеется, сильно снизить не смогу, чтобы Сильвера не сдувало ветром, но нести его точно станет полегче.
Дракон вздыхает, но похоже, что надежда на лучшее возвращается к нему.
Глава 10. Просятся наружу сердце и еда
Я думал, что приготовления мы начнём с утра. Беляшик явно обессилен, да и меня клонит в сон. Но колдун не даёт нам передышки.
Он разбирает привезённые вещи и достаёт любопытный сосуд — с виду будто стеклянный, но блестит сильнее, чем стекло. Горлышко у этой посудины широкое, и она разделена вертикальной внутренней перегородкой на две части, так что туда можно налить две жидкости, и они не смешаются.
Но меня смущает размер этой штуки. Она, пожалуй, больше моей головы, и я очень хочу надеяться, что этот сосуд не предназначен для нашей крови. Дракон, может быть, и способен потерять такое количество без особого вреда для здоровья, а во мне столько крови точно не найдётся.
Тем временем колдун достаёт по частям и собирает треногу, на которую устанавливает сосуд. Затем кладёт какие-то травы и порошки в каждую из половинок. Он то и дело командует мне:
— Подай зелёный мешок!.. разве это мешок? Я сказал, зелёный! Теперь тот, с жёлтыми завязками. Я не понимаю, у тебя со слухом проблемы или со зрением?
А завязки там, между прочим, были жёлтыми лет сто назад, когда этот мешок был новым. Они давно выцвели и покрылись пятнами непонятного происхождения. И поскольку я не был знаком с этим мешком в его лучшие времена, откуда же я могу знать, что он считается мешком с жёлтыми завязками!
Но спорить с колдуном на всякий случай не буду.
Дракон поначалу то и дело лез под ноги, пытаясь помочь. Он-то хорошо знал, какой мешок, сундучок или свёрток просил подать колдун. Но теперь бедняга печально сидит в углу: разорвал зубами два узелка, рассыпал содержимое и выслушал от колдуна такие слова, часть которых мне даже до этого и слышать не доводилось.
Под конец колдун отправляет меня за водой. Я пытаюсь вспомнить, где в последний раз видел нашу чашку-шлем, и выходит, что в столовой. Шлем и вправду лежит там, в нём остатки молока.
Надо же, как долго мы возились! Небо в арочных проёмах уже светлеет, скоро рассветёт. Я зеваю, потягиваюсь и вдруг замечаю какое-то движение на склоне напротив. Приглядываюсь и вижу, что это коза. Она ловко скачет по поверхности, которая кажется отвесной и почти гладкой. Может быть, это Орешек? Но неужели дракон оставил её в таком опасном месте?
Хотя раньше он как-то упоминал, что нашёл её на скале. Как знать, возможно, для неё это привычное дело.
— Если ты Орешек, — шепчу я, — то береги себя.
Затем я поднимаю шлем и со всех ног бегу за водой, а то ведь меня наверняка уже заждались.
— В долину, что ли, за этой водой спускался? — гремит колдун. — Или ты по пути решил прилечь поспать? Давай сюда!
Он выхватывает шлем у меня из рук, недолго шепчет над водой и разливает её поровну в обе половинки сосуда. Жидкость делается тёмно-зелёной и как будто кипит.
— Теперь давайте сюда руки, — командует колдун, вынимая из притороченных к поясу потёртых ножен здоровенный клинок, весь в зазубринах и пятнах засохшей крови.
Я отступаю назад, и Беляшику приходится быть первым. Он поднимает лапу, но не дотягивается до края сосуда. Колдун сердится, дракон пытается встать на задние ножки, но чуть не опрокидывает треногу. Наконец колдун снимает сосуд с подставки и протягивает мне:
— Держи над полом!
Дно округлое, и потому сосуду нужна поддержка, но мне что-то совсем не хочется видеть, как будет хлестать кровь. Этот нож такой здоровый, почти как двуручный меч. Наверняка дракон сейчас лишится лапы, а я следующий, ох.
— Не хочешь держать, тогда режь! — колдун протягивает мне нож.
— Знаете, я... хорошо, я подержу, — соглашаюсь я. Затем сажусь, сжимая сосуд в руках, и закрываю глаза.
Стараюсь думать о разных приятных вещах, например, как плаваю в прохладной реке... и вдруг струи воды превращаются в потоки крови. Нет, нет! Лучше так: я обедаю с отцом и Сильвией. На столе только мои любимые блюда. Отец, улыбаясь, берёт кувшин. «Хочешь стаканчик крови, сынок?» — спрашивает он, и в мой бокал течёт красная жидкость.
В ушах противно звенит, а желудок как будто поднимается и перекрывает мне горло. Я чувствую, что сосуд в моих руках делается всё тяжелее...
— Отпусти, дурень! — наконец доходит до моего сознания голос колдуна. — Ты раздавить его, что ли, хочешь?
Я пытаюсь приоткрыть глаза и вижу в сосуде что-то красное.
— А этот ингредиент нам не нужен, — колдун ловко успевает отнять у меня сосуд, и меня выворачивает на пол. Хорошо хоть я много не ел в последние сутки.