Встретимся в полночь
Шрифт:
Джулия улыбнулась, не собираясь высказывать то, о чем она думает. Это ведь совсем разные вещи. Если двое старинных друзей вместе покружатся в танце – это совсем не то, как если бы привлекательный мужчина повел танцевать замужнюю даму, пришедшую на вечер без сопровождающих лиц.
Но она с удовольствием потанцевала бы. Поразмыслив, Джулия все-таки сказала:
– Ну ладно, наверное, мы, люди помоложе, не должны отставать.
– Ну вот и ступайте.
Пол повел ее к танцующим. Они обращали на себя внимание. Джулия вспомнила тот вечер,
– Вы хорошо себя чувствуете? – озабоченно спросил он, делая шаг вперед и кланяясь.
Она присела в реверансе.
– Да. Просто кое-что вспомнилось.
– О вашем муже?
Они пошли вместе, ладонь к ладони, и закружились. Джулию насторожила его проницательность.
– Я спрашиваю только потому, что его здесь нет. Вам, конечно, его не хватает.
Она вгляделась в лицо Пола. Не смеется ли он над ней? Потом она мысленно выругала себя. Это ведь не Рафаэль, склонный ранить ее гордость каждым своим словом.
– Вы слишком хороши собой, чтобы грустить, – заметил он.
Его синие глаза скользнули по ее лицу и тут же опустились к декольте. Хотя декольте было очень скромным, Джулия вдруг почувствовала себя голой.
Они сходились и расходились, описывая круги. Джулию охватило смущение. Несколько запоздало она поняла, что Пол с ней заигрывает. Мысль была лестной, хотя и пугающей.
– Ваш муж проявил необыкновенное великодушие. Он позволил вам приехать на это празднество без него и вообще без надзора.
Джулия прошла совсем близко, ее спина коснулась его груди. Она ощутила запах его мыла и закрыла глаза, мгновенно вспомнив ни с чем не сравнимый запах Рафаэля, неизменно заставляющий ее терять голову.
– Он болен, – выдавила она.
Он вращал ее, овевая своим дыханием ее лоб. Потом они проделали променад между танцующими, выстроившимися в два ряда.
– Как ужасно. Я уверен, что нужно серьезно разболеться, чтобы пренебречь такой женщиной, как вы.
– У меня немного кружится голова, – поспешно сказала она, чтобы остановить наплыв чувств.
– Прошу прощения. Пойдемте. – Он взял ее под руку и быстрыми шагами вывел за дверь, туда, где задувал прохладный ветерок. – Так лучше?
– Да, благодарю вас.
Нет. Ей здесь не место. Ей не следует танцевать и флиртовать с незнакомым мужчиной, даже если все это только будит в ней воспоминания о том, что было когда-то.
– Пожалуй, я уеду, – с трудом проговорила она, озираясь в поисках кого-нибудь из своих друзей, чтобы те помогли ей. – Вы не видите никого из ваших теток?
– Я схожу за вашим экипажем. Подождите здесь.
Пол вернулся с ее накидкой. Ему удалось ловко увести ее. Выйдя из дома, он повел ее к поджидающему экипажу.
Стоя у дверцы, Пол поставил ногу на ступеньку и
– Надеюсь, я не сказал ничего такого, что вас огорчило?
– Дело не в вас. Вы были очень галантны. Я очень вам признательна.
– Могу ли я говорить откровенно, госпожа виконтесса? Джулия колебалась. Она не была уверена, что ей хочется выслушивать его откровенные речи, но она все же кивнула. Пол с сочувствием посмотрел на нее.
– Я был в Лондоне в прошлую зиму. Голос ее дрожал, когда она спросила:
– Мы с вами встречались?
– Нет. Но у меня были дела с вашим мужем. И я знаю, какова его репутация. Среди тех, кто бывает в клубе «Уайтс», многие считают, что его… болезнь – возмездие.
– Прошу вас, – запротестовала она, отворачиваясь к темной карете.
– Нет, позвольте мне закончить. И если они сердились на него за дурные поступки, которые он совершал до вашего брака, то они были просто вне себя, когда он так поступил с вами.
Пол имел в виду разрыв ее помолвки с Саймоном. Все считали, что виноват Рафаэль. Да так оно и было – разве нет?
– Если это вас огорчает, госпожа виконтесса, мне очень жаль. Мне просто хотелось, чтобы вы знали, что у вас есть друг, который всегда выслушает вас с сочувствием. Я всю осень проведу у моей тетушки Евлалии.
– Благодарю вас.
Он закрыл дверцу и велел кучеру трогать.
До Гленвуд-Парка было всего полчаса езды. Джулия вышла из кареты и вошла в вестибюль, где горели канделябры и бра. Перед отъездом она предупредила, что не хочет возвращаться в темный дом. Теперь слуги стали исполнительнее. Пожалуй, только мистер Конрад не желал работать усерднее. Она спокойно предупредила дворецкого, что не задумываясь уволит его, если он не оправдает ее ожиданий. Она пошла на эту хитрость, чтобы привлечь его на свою сторону.
Джулия огляделась. Теперь дом сверкал чистотой. Благодаря помощи графини и маркизы Джулии многое удалось здесь изменить.
И все же место это не походило на дом, как это было и раньше. Молодая женщина пошла к лестнице, и звонкое постукивание ее каблуков по мраморному полу отдалось эхом по всему вестибюлю. Проходя мимо открытой двери в кабинет, она с удивлением увидела там Рафаэля. Он поднял на нее глаза.
– Зайдите сюда, – позвал он сдавленным голосом. Он, наверное, пил. Глупо к нему идти.
– Я устала, – отозвалась она. Он подкатил к порогу.
– От танцев? Вы не протерли туфельки до дыр?
– Уже поздно.
Джулия повернулась и пошла к лестнице.
– Да. Вы были очень заняты в эти дни. Она обернулась:
– Что это значит, Рафаэль? Почему это вы вдруг заинтересовались тем, что я делаю?
Напускная веселость исчезла с его лица.
– Потому. Что. Вы. Моя. Жена. – Каждое его слово падало словно тяжелый камень.
– Жена? – О Господи! Джулия почувствовала, как все, что она сдерживала в последнее время, вырвалось наружу. – Да вы с вашими лакеями обращаетесь любезнее!