Вся синева неба
Шрифт:
Она смотрит в потолок.
— Поэтому я уверена в одном.
— Вот как… в чем же?
— Если я когда-нибудь выйду замуж, это будет мое решение.
— То есть?
— Я сама решу. И я сделаю предложение.
Она выпячивает грудь, напуская на себя важный вид.
— Просто пойму, что готова. В тот момент я буду точно знать.
Он поджимает губы с сомнением и досадой.
— Значит, если я сделаю тебе предложение здесь и сейчас…
— Я отвечу нет! Без колебаний!
Он делает вид, что обиделся, и сталкивает
— Эй!
Забравшись обратно на кровать, она начинает бить его ладошкой.
— Беда в том, видишь ли, что потом может быть слишком поздно…
— Что?
— Когда ты решишься пасть передо мной на колени, я, может быть, передумаю…
Она корчит ему жуткую презрительную гримасу.
— Я перед тобой на колени? Никогда!
Он отвечает рассерженно:
— Все равно я на тебе никогда не женюсь. Я женюсь на блондинке.
Она складывает руки на груди.
— Понятно.
— Что тебе понятно?
— Я тебя обидела. Ты хочешь меня задеть.
— Ничего подобного. Просто я всегда предпочитал блондинок. И к тому же воспитанных…
На этот раз он чувствует, что задел ее по-настоящему.
— На что ты намекаешь?
— Не знаю…
— Знаешь! Ты намекаешь, что мне не хватает воспитания?
— Немножко… Ты действительно грубовата, Лора.
Она меняется в лице. Вскакивает, подхватывает свою одежду, сумку.
— Эй! — кричит он, тоже вставая.
Она не обращает на него внимания. Он пытается удержать ее за руку.
— Эй! Хватит! Я не хотел! Я…
Лора закидывает ремень сумки на плечо. Она в сорочке, одежда и туфли в руках.
— Ло, ты же не уйдешь вот так!
— Ло?
Она смотрит презрительно. Она всегда так смотрит, когда обижена. Ее рука уже на ручке двери. Он хочет ей сказать: Перестань, я люблю тебя. Да, я обиделся. Ты права. Поэтому я наговорил этих глупостей. Она поворачивает ручку, бросает ему:
— Хорошего вечера!
Дверь с силой хлопает. Эмиль хотел бы сказать ей правду… Хотел бы сказать, что мечтает когда-нибудь жениться на ней.
Они, разумеется, помирились. Но он ей этого так и не сказал.
Жоанна ворочается во сне. Видно, плохо спит.
Всплывает еще одно воспоминание…
— Добрый вечер.
— Добрый вечер.
— Вы Карен?
Женщина оборачивается медленно, рассчитанно томными движениями. Она высокая, очень высокая. Наверно, выше его на несколько сантиметров. И брюнетка. Очень жгучая брюнетка.
— Да, я Карен. Вы Эмиль?
Он кивает. Ему ужасно неловко. Он понятия не имеет, почему пришел сюда. У него влажные руки. Ярость бушует в груди. Желание отомстить всему свету. У меня украли Лору. Кто-то увел у меня Лору.
— Не робей, садись.
Она показывает ему на высокий табурет, и он забирается на него, чувствуя себя испуганным ребенком перед внушительной взрослой тетей.
— Я начала без тебя.
Перед ней красуется бокал шампанского. Она кладет руку ему на колено с видом собственницы.
— Что ты хочешь выпить?
Застигнутый врасплох, он отвечает первое, что приходит в голову:
— То же, что и ты.
Заказав для него, она поворачивается, чтобы рассмотреть его во всех подробностях.
— Скажи на милость, ты же только что из колыбели!
Он выдавливает из себя: «А… Э-э», — и ее это смешит.
— Какой ты лапочка! Обожаю таких молодых людей. Вы еще невинны и так чисты!
Она полностью в своей тарелке. Смеется очень громко. Она, должно быть, встречала уйму таких, как он, молодых, робких. Привыкла командовать.
— Ну, скажи мне… Что такой юнец делает совсем один на этом сайте? У тебя нет подружки?
Прибыл его бокал шампанского, и он отпивает глоток, прежде чем коротко ответить:
— Сейчас нет.
Ее глаза всматриваются в него, словно рентгеном просвечивают, кажется, читают его мысли.
— Ты был влюблен, а она ушла?
Ему не удается солгать. Обезоруженное выражение выдает его с головой.
— Я так и знала, — заявляет Карен. — Не ты первый, знаешь ли. Я подбирала немало раненых птенцов.
У нее добродушный вид.
— Ба, знаешь… Если я могу хоть немного утешить…
После этого он пытается вернуть себе контроль над ситуацией. Сам задает ей вопрос, но обращается на «вы». И снова выдает себя.
— А ваш… твой муж?
Она смотрит на него умильно, как будто ему не понять, как будто он слишком невинен.
— Ба… Рано или поздно ты поймешь. Брак — это очень громкое слово, которое мало что значит сегодня.
И она добавляет, словно оправдываясь, со слегка сокрушенным видом:
— Я живу с нотариусом. Это делу не помогает… Брак для него — это скорее бумажная волокита и раздел имущества…
После нескольких бокалов шампанского она снова кладет руку ему на колено.
— Поднимемся?