Вся жизнь - поход
Шрифт:
– Вольно!
– прокричал я.
– Выдумщики!
– сказала Валентина Ивановна и улыбнулась.
Заурчали машины. Строительная бригада толпилась возле Юрия Александровича и Алексея Ивановича, пожимая им руки по нескольку раз. Им не хотелось уезжать, и с какой бы радостью я оставил в лагере этих двух педагогов без дипломов о педагогическом образовании!
Качнулся на повороте проселочной дороги кузов грузовика, разбрелись по поляне ребята, и началась наша лагерная жизнь.
Ребячье самоуправление
Перед ужином я собрал Штаб лагеря, командиров отрядов и воспитателей. С планом работы все были знакомы, поэтому решались только текущие вопросы: порядок умывания в Москве-реке, распределение мест в столовой - словом, все то, что трудно было оговорить в интернате. Потом все вышли к линейке, и командирам указали, где будут стоять их отряды. Мне было жалко портить поляну, окапывая линейку бровкой, и командирам сказали, чтобы они просто запомнили свои места.
Мне еще с пионерских лет претили лагерные линейки. Долгие построения, сдача рапортов, выслушивание объявлений, подъем и спуск флага, когда надо держать руку в салюте - и все это минут двадцать, на радость нудно гудящим комарам. Торжественность ритуала блекла из-за ежедневных повторений, а смысловая нагрузка общего сбора не оправдывала времени, затраченного на него.
На первом заседании Штаба мы решили, что линейка не должна проводиться дольше 5-6 минут, а если потребуется дополнительное время, надо попросить разрешения у ребят. Естественно, встал вопрос, с какого момента вести отсчет времени - от сигнала трубы или когда отряды выстроятся на линейке. И тогда я выдвинул ну просто блестящее предложение.
– Вот что, - сказал я, - будем давать два сигнала: первый предупредительный, а через восемь минут основной. И не только для построения на линейку, но и на любой общий сбор. И после второго сигнала дежурный командир начинает громко считать до двенадцати. На двенадцатой секунде построение должно быть закончено.
Ребята уже привыкли к моим выдумкам и начали обмозговывать, что из этого может получиться.
– А почему именно до двенадцати ?
– спросили воспитатели.
– Потому что это не круглое число, - сказал я.
– И пусть все думают, почему до двенадцати - скорее запомнят.
– Не побегут, - сказал Сергей Михайлович.
– А впрочем, это даже интересно.
Скажите честно, вы бы побежали ?
– спросил я членов Штаба и командиров.
– Мы бы побежали, а вот остальные...
– Которые, конечно, несознательнее вас, - закончил я недосказанную мысль.
– Поверьте, если ребятам объяснить, что мы экономим их время и никому не позволим его транжирить, нас поймут. Предлагаю мое предложение не голосовать, а опробовать на линейке. Договорились?
Раз уж разговор зашел об экономии времени, я предложил изменить и форму проведения линеек.
Для чего нам нужны утренние и вечерние построения?
Прежде всего, для учета людей. Второе - для краткого объявления плана на день. Подробно говорить не нужно: члены Штаба есть в каждом отряде и сами расскажут там о своих решениях. Третье - для передачи дежурства от одного отряда к другому. И четвертое - для объявления людей, получивших благодарность или наряд от дежкома, если таковые будут.
Как уместить это в 5-6 минут ? А очень просто. Растолковывать ребятам все, что мы придумали на заседании Штаба, долго не пришлось - это было принято, как новая игра, и дня через три стало привычным. И тогда получилось вот что.
На двенадцатой секунде после второго сигнала трубы построение на линейке заканчивается. Отряды стоят один от другого на расстоянии метра, с командирами на шаг впереди. В пионерских галстуках - только командиры. Уже одно это позволяет мне и воспитателям пробежать взглядом по строю и увидеть, в каком отряде не хватает человека.
Вот теперь начинается отсчет времени.
Я говорю:
– Первый отряд!
– Все!
– отвечает командир.
– Второй отряд!
– Все!
– Третий отряд!
– Четверо на кухне, остальные здесь!
– Четвертый отряд!
– Один в лазарете, остальные здесь!
– И т. д.
На перекличку уходит 15-20 секунд. Дежурный командир в своей тетради делает пометки.
– Слово дежурному командиру, - говорит начальник Штаба.
Отчет дежкома предельно краток. Перед линейкой он уже подробно отчитывался на заседании Штаба и - что существенно - сам выставлял себе оценку за дежурство, а члены Штаба или утверждали оценку, или корректировали ее. По первости дежкомы мялись и возводили глаза к небу, когда их спрашивали:
– Что же ты, проработал весь день - и не можешь оценить, как ?
Я видел - чем ближе к заседанию Штаба, тем больше волновался дежурный командир. Он подходил ко мне или к воспитателям и спрашивал, не много ли будет, если он поставит себе "четыре". Его успокаивали и советовали поставить "пять". Дежком соглашался, но на Штабе все-таки говорил: "четыре".
– Почему "четыре"?
– Так...
– Есть предожение: "пять".
– И дежком облегченно вздыхал под одобрительные реплики своих товарищей.
И теперь на линейке дежком говорил:
– День прошел нормально. Благодарности получили за добровольную пилку дров такие-то. Нарядников нет. Оценка - "пять".
Обычно я благодарил отличившихся ребят, но затягивать линейку не имел права, поэтому отчет дежкома и мое выступление занимали не более двух минут. Затем начальник Штаба называл дежурный отряд на следующий день. Из отряда выходил назначенный заранее командиром новый дежком и принимал от старого повязку и тетрадь.
Начальник Штаба объявлял, какие отряды уходят завтра в поход, и вызывал туриста, предложенного дежурным командиром за особые заслуги на спуск флага (утром флаг лагеря поднимал дежурный командир).
Я командовал:
– Лагерь, равняйсь! Смирно! Равнение на флаг! Командиры, салют! Флаг спустить!
Если не вмешивался наш писатель и врач Сергей Михайлович, лимит времени, отводимый на линейку, даже не исчерпывался.
Но у Сергея Михайловича почти всегда находились сверхважные темы для разговора именно на линейке. Он выходил к мачте и, дергая себя за пальцы, начинал объяснять, что любая царапина может привести к нагноению, если ее не смазать зеленкой, и как плохо поступил Юра Овчинников, сбежав из лазарета в поле на прополку капусты. Я знал, что такой разговор может тянуться бесконечно, и, извинившись, спрашивал ребят: