Вторая жена
Шрифт:
— Ты должна поговорить с Ричардом, Поппи.
Она покачала головой.
— Я должна справиться сама. Это моя ошибка, и то, что я жена Ричарда, еще не значит, что он должен знать обо мне абсолютно все. — она поскребла ногтем ремешок сумки. — Мой покерный долг это мое личное дело.
— А что насчет твоей матери? Она поймет.
— Ты не знаешь мамы, — со вздохом сказала Поппи. — Есть вещи, которые она не прощает. Все, что мне нужно, это папины деньги. Тогда я погашу свой долг и не буду тебя больше беспокоить.
— Тео все
Она пожала плечами.
— Это было так захватывающе. Я думала, что смогу победить систему. Обычные отговорки. — теперь она неотрывно смотрела на пятнышко на стене. — Скучные и предсказуемые.
Она была настолько взволнована, что я встала, прошла к кулеру в углу холла и налила ей стаканчик воды. Я сжала его в руке.
— Знаешь, все это не так уж сложно урегулировать.
Барри, проходя по коридору, взглянул на Поппи и вопросительно поднял бровь. Я покачала головой, он исчез. Я посмотрела на часы. Время бежало быстро, скоро Лукас должен выступать в забеге с яйцом и ложкой. Поппи заметила мой жест.
— Извини, что побеспокоила тебя, Минти. Я знаю, как ты занята. — ее вежливость была так неожиданна, что я с шумом уселась на диван рядом с ней. — Я не понимаю, Минти, почему я попалась. Я даже начинаю думать, что хотела попасться… О, черт. Какого черта?
Мои финансы не были в идеальном состоянии, но я могла себе позволить временную ссуду. Я полезла в сумку за чековой книжкой.
— Послушай, почему бы тебе не одолжить у меня некоторую сумму? Это поможет предотвратить проблемы, а потом мы вместе поговорим с Тео. Он связан конфиденциальностью.
Поппи подняла голову.
— Ты сделаешь это для меня?
Ее удивление граничило с оскорблением, но, как ни странно, я поняла ее.
— Да.
— О? Спасибо. — слезы потекли по щекам Поппи. — Я бестолковая, Минти. Я такая, какая есть. А что я могу поделать?
Гонка с яйцом и ложкой. Затем забег в мешках. Феликс участвует в спринте. Я вытащила записную книжку из сумки.
— На самом деле, Поппи, я подыскала тебе консультанта.
— Консультанта?! — вся ее поза выражала пренебрежение. — Ты это серьезно?
Я смотрела на нее. Поппи не ответила. Я схватила ее за запястье, вытащила из «Парадокс», поймала первое же такси и велела везти нас в Южный Кенсингтон.
— Я везу тебя к консультанту с отличными отзывами. Когда мы туда приедем, ты, Поппи, запишешься к нему на прием, а я проконтролирую, чтобы ты на этот прием пришла.
К тому времени, когда я добралась до школы, соревнования закончились, награды были розданы победителям, и пикники были в самом разгаре. Присутствовал обычный контингент родителей — в основном матери и пара-тройка то ли прогрессивных, то ли безработных и запуганных отцов.
Небольшая площадка была отгорожена от публики. На ней стоял стол, задрапированный белой тканью с несколькими серебряными кубками. Они находились здесь исключительно в целях демонстрации: кубки были пережитком прежних времен и вызывали пафосные дискуссии, следует ли вообще разрешать конкурентные соревнования.
Было солнечно и жарко, повсюду, как муравьи, сновали дети в синих футболках и шортах. Мне понадобилось две секунды, чтобы найти Роуз в толпе. Она сидела вместе с Феликсом на клетчатом пледе в широкой розовой юбке. Между ними стояла открытая сумка-холодильник. Ева болтала с женщинами невдалеке от них. Аналогичная картина множилась и повторялась до бесконечности: клетчатые пледы, раскрытые сумки, из которых добывались чипсы, холодная пицца, фруктовый сок и вино для взрослых.
Роуз взмахнула в воздухе трубочкой для коктейля и что-то сказала Феликсу, который рассмеялся так сильно, что упал на спину и задрыгал ногами в воздухе. Он всегда бросался назад, когда я шутила, но я давно уже не видела, чтобы он так смеялся.
— Здравствуйте, — я рухнула на плед рядом с ними.
Роуз встретила меня прохладно.
— Здравствуй, Минти. Лукас там, — она указала на кучку детей вокруг учителя физкультуры. — Он отлично выступил.
Феликс ткнул в меня трубочкой.
— Осторожно, — я наклонилась поцеловать его. Он был горячим и потным, в его дыхании смешивались запах апельсинового сока и воспаленных десен. Не самый приятны запах, если вдуматься, но для меня не было ничего дороже.
— Как ты выступил? — прошептала я.
Он прижался губами к моему уху, его жаркое дыхание заставило вибрировать барабанную перепонку.
— Я пришел десятым, мамочка.
Роуз смотрела вдаль. Пара команд занималась перетягиванием каната.
— Дети спрашивали, где ты. Что бы это ни было, надеюсь, оно того стоило.
— Я тоже надеюсь, — горячо ответила я.
— Действительно, стоит, — повторила она. — Лукас немного… поплакал. Он выиграл гонку с яйцом.
Я знала, о чем думает Роуз. Одержимая своей карьерой, я была готова пожертвовать счастьем и благополучием своих сыновей.
— Ой, да ладно, Роуз, ты не хуже меня знаешь, что значит работать в офисе. Ты сама говорила, что как только в школе у Сэма и Поппи намечается концерт или спортивный день, на «Вистемакс» обрушивается очередная паника, и ты сидишь в конторе допоздна.
Роуз всегда была честна.
— Это правда.
Я прищурилась в сторону, где Лукас уже стоял в центре группы совещающихся педагогов.
— Что там происходит?
— Оспариваются результаты второй и третьей двадцатиметровки. — подразумевалось, что я должна быть в курсе событий. — Он так надеялся, что ты увидишь его победу. Они оба очень ждали. — она сделала паузу и тихо добавила. — Но у тебя нашлись более важные дела, Минти.