Вторжение
Шрифт:
— Моя глупая девочка, — прошептал Кейн, оказавшись вдруг в один момент рядом.
Его глаза сейчас сверкали куда ярче обычного: в полумраке комнаты они словно светились белым светом, притягивая к себе мой взгляд… моё сердце остановилось, и. пропустив пару секунд, ударило вновь с первым прикосновением Кейна к моей коже.
— Ты сама это начала, — вырисовывая диковинные узоры своими пальцами по моему телу, рыкнул Кейн. — А я, в конце — концов, не железный.
Наши взгляды встретились: его — взгляд иноплапланетного захватчика, могущественного наследника
Это было волшебно… так, будто и не было всех этих страшных шести месяцев — не было захвата Земли, высылки людей для колонизации, жестокости пришельцев, людей и прочих страшных вещей… Мы как будто снова оказались в парке Денвера — или в одном из его отелей, где можно было не подавлять свою страсть. Впрочем, теперь я знала, что причин сдерживаться у нас больше не было — как и не было нашего совместного будущего, которое я себе тогда напридумала…
Рыкнув, Кейн с силой притянул меня к себе. практически впечатав моё тело в своб.
Его руки хозяйничали повсюду, лишая меня воли, его язык… его язык вытворял внутри моего рта такое, что я уже забыла и своё имя, и место своего рождения, и даже место. где мы находились. Какая разница где, если — с ним…
Мужские руки, подхватив меня под ягодицы. заставили обнять мощное тело Кейна. состоящее из одних мускулов — и повиснуть на нём, пока пришелец нёс меня куда — то… как позднее выяснилось, к кровати.
— Моя хорошая. — опустив меня на кровать. Кейн немного отстранился, чтобы раздеться — но этого было уже достаточно. чтобы заставить меня зарычать от разочарования.
Тихий мужской — почему- то очень довольный — смех заставил меня вскинуть голову.
— Ты восхитительна, — прошептал мой мужчина, одежда которого уже лоскутами валялась на полу. Впервые я видела его обнажённым… Огромный, мускулистый. он совсем не напоминал статуи греческих атлетов — нет, скорее, его фигура могла принадлежать какому — нибудь знаменитому гладиатору. выигравшему не одну тысячу боёв — не меньше…
Я не смотрела вниз — туда, боясь, что это испугает меня. испортив нашу ночь.
Светящие родные глаза, оказавшись в одно мгновение прямо надо мной, заставили забыть обо всех страхах. о гладиаторах и атлетах, о Греции и о Земле… обо всём. что не касалось нас двоих.
Сильная рука Кейна, протиснувшись между моих бедер, вынудила их раздвинуться. давая место соскальзывающему вниз мужскому телу.
— Наконец-то ты там. где должна быть. — выдохнул Кейн, врываясь с яростным поцелуем в мой рот… и тут же, пока я не пришла в себя от его напора. сделав первое движение внизу — навсегда разрушая последнее свидетельство моего девства.
От боли я судорожно вздохнула — но мужчина, так и не выпустив мои губы из своего плена, выпил этот вздох словно редкий нектар.
Затем, на короткое мгновение
— Потерпи, солнышко, скоро всё пройдет. — пообещал мужчина, который, наверное, и не помнил, как оно всё происходит в первый раз.
Однако именно благодаря этому — благодаря его опытности, я сумела быстро прийти в себя… его ласки сводили меня с ума. а движения… я была много раз свидетелем того, как мужчины исполняют это с женщинами, но не знала. что это может быть насколько приятно.
Настолько хорошо…
Кейн довольно рассмеялся, продолжая совершать мерные толчки внутри моего тела… Я чувствовала его в себе, чувствовала как часть себя — как самую чувствительную часть себя — и это сводило меня с ума. Мне хотелось этого всё больше и больше — как будто какое-то напряжение, словно тугая пружина. свернувшись когда-то давно внутри моего тела, так до конца и не раскрылась. заставляя меня страдать от напряжения…
Дотронувшись до моих грудей, которые от его рук вдруг стали необычайно чувствительными, Кейн сделал несколько последних — наиболее глубоких рывка внутри моего тела… кажется, в этот момент я окончательно забыла обо всём на свете… и пришла в себя только от того, что внизу опять стало немного больно…
Внизу: снаружи — не внутри.
Скосив взгляд туда. я заметила и нашу соединённость телами, и тонкую кровавую линию на моём животе. Распоров себе руку, Кейн прислонил свою рану к моей.
— Сейчас всё пройдет, — пообещал мужчина, в этот же самый момент выплескивая внутрь меня своё семя: я чувствовала, как это происходит. — Пройдет, обещаю…
Светлые глаза, нависшие надо мной, говорили, что ничего необычного не произошло — что я могу и дальше отдаваться на милость наслаждению — я так и сделала, оставив произошедшее на завтра. Это ведь так просто: ненадолго забыться, отдавшись неге…
Я не знаю, сколько раз за ночь повторился наш «танец»… Спустя какое-то время я стала чувствовать себя пустой без Кейна внутри моего тела; покинутой без его поцелуев и прикосновений…
— Моя жена, — довольно произнёс Кейн, перекатываясь на спину на место рядом и увлекая меня на себя — так, что теперь это я лежала на нём, распластавшись на жестких мускулах словно на камнях. Правда, камни эти были горячими.
Я смотрела на его лицо, пытаясь запомнить каждую его черту, каждую мелочь, которая делала Кейна тем, кем он был…
— Не обольщайся, милая, — хмыкнул мужчина, мягко чмокнув меня в губы, — я один из самых страшных хищников империи. Я могу меньше чем за минуту убить около сотни своих самых лучших воинов, могу, поохотившись, например в Денвере, уничтожить его население буквально за пару дней — и я легко сделаю это, если это будет необходимо… Но я никогда не причиню тебе боли. Только по незнанию — вы, всё же, отличаетесь от нашей расы…
Он снова навис надо мной.
— Ты часть меня, дорогая. — Его рука полезла вниз, чтобы дотронуться до одного очень чувствительного местечка на моем теле. — Моя нужна, такая важная мне часть….