Вульф
Шрифт:
Я понимаю, что на самом деле понятия не имею, что значит принадлежать ему, и мысль о том, чтобы выяснить это, приводит меня в ужас. Выходя вслед за Габриэлем из леса, я понимаю, что женщина, которой я была до нашей встречи, так же мертва, как и человек, которого он только что убил.
Глава 23
Бринли
— Я точно подцеплю какую-нибудь инфекцию от этого ножа, — говорю
Габриэль отпирает дверь в свой личный домик и заводит меня внутрь. Я понимаю, что мне больше нравится обращаться к нему по имени, и единственная причина, которой я могу это объяснить, заключается в том, что оно каким-то образом делает его более человечным, чем фамилия.
— Я только что закончил потрошить им человека. После этого он был продезинфицирован. Дважды. Абсолютно стерилен, как в больнице. — Он наклоняется ко мне, и его запах снова окутывает меня. Произошедшее в лесу даже не заставило его вспотеть. — И я бы не приблизился к тебе с его кровью на руках, — говорит он грубовато.
— Но твоя-то в порядке? — спрашиваю я, сбрасывая уничтоженные босоножки. Мне повезло, что я не сломала лодыжку, пока бежала в них.
— Я чист, — говорит он, направляясь ко мне после того, как включает свет. Габриэль стоит надо мной и смотрит мне в глаза. Он проводит костяшками пальцев по моему пульсу, словно считает удары. — И я могу делать со своей кровью все, что захочу. Измазать тебя, смешать с твоей. Если я захочу, чтобы ты ее выпила, ты сделаешь это. Ты обязана мне своей жизнью. Ты должна благодарить меня.
Ярость захлестывает меня, и я изо всех сил стараюсь не заплакать. Я заставляю себя собраться и не дать ему насладиться моим страхом.
— Спасибо, — говорю я ровно.
— Пора привести тебя в порядок, — говорит он, направляя меня в единственную ванную комнату. У меня с собой ничего нет. Даже телефон и сумочка остались в зале на столе.
— Мне нужно пойти в свою комнату и забрать вещи, — говорю я, — У меня ничего с собой нет.
Габриэль достает свой телефон и начинает набирать сообщение. Он заканчивает и убирает его в карман.
— Ты останешься со мной. Тебе небезопасно оставаться одной, пока я не объясню всем нашу договоренность.
То есть его клуб может попытаться убить меня за то, что я увидела.
— Раздевайся, — говорит он, включая душ и опуская руку под воду, чтобы почувствовать температуру. — Твои личные вещи уже в пути.
— Номер моей комнаты… — Судя по его взгляду, он знает.
— Твои вещи уже в пути, — повторяет Габриэль, не оставляя мне возможности протестовать. — Для нас обоих будет гораздо лучше, если ты перестанешь сомневаться во всем, что я говорю. Тогда мне не придется повторяться, — добавляет он.
У него звонит телефон, и он опускает взгляд, прежде чем переступить порог ванной, чтобы ответить на звонок. Пользуясь случаем, я закрываю дверь и прислоняюсь к ней спиной, уже понимая, что лучше ее не запирать. Если он захочет войти сюда, хлипкая ручка замка все равно его не остановит, так какой в этом смысл?
Пока
Низкий голос Вульфа доносится сквозь закрытую дверь, пока он разговаривает с кем-то по телефону.
Ты сделаешь то, что я скажу, и останешься в живых, сказал он абсолютно серьезно.
Все, что у меня есть, — это моя независимость.
И это не имеет отношения к моему телу, потому что оно явно выбрало его.
Все, что у меня есть, — это мой выбор.
Я могу быть открытой или закрытой книгой в зависимости от ситуации. Я могу не соприкасаться с его миром, пока не пойму его лучше.
Я могу простить себя за то, что хочу его. Я в долгу только перед собой.
Есть также вероятность, что я ему надоем и он отпустит меня. Она невелика, но на данный момент он даже не попытался засунуть в меня свой член, что противоречит всему, что мне рассказывали окружающие о том, какой он мужчина.
Это подводит меня к мысли, что, возможно, я для него такая же необычная, как и он для меня. Свет в его темноте.
Зеркало начинает запотевать, отрывая меня от моих мыслей и напоминая о необходимости принять горячий душ, как раз в тот момент, когда Габриэль возвращается в ванную.
Он прислоняется спиной к раковине и смотрит, как я позволяю воде стекать по моей коже, как дождю, тепло успокаивает мои ноющие мышцы, которые все еще болят из-за выброса адреналина. Я почти складываю руки перед собой, отчасти по привычке, отчасти чтобы избежать его пристального взгляда, но вместо этого я отталкиваю свои страхи.
Я поднимаю руки и поворачиваюсь к нему лицом, слегка наклоняю голову и провожу руками по волосам, глядя прямо на него, пока я обнажена и выставлена напоказ.
— Тебе обязательно сидеть здесь, пока я принимаю душ? — спрашиваю я, смывая с волос шампунь, пахнущий отелем. Он уже видел меня всю. Меня не должно волновать, что он смотрит, как вода стекает по моему обнаженному телу, но все же я должна спросить.
— Да, — коротко отвечает Габриэль, устраиваясь поудобнее.
Мой выбор. Мои мысли.
Я сама решу, какой пленницей быть в его руках. Я не подарю ему свой страх, которого он, похоже, жаждет, если сама не захочу. Я видела все, на что он способен, так что, как бы странно это ни звучало, мне больше нечего бояться.