Вверх тормашками в наоборот-2

Ночь Ева

Муйба смотрит на них с интересом.

– Невероятно! – бормочет она почти беззвучно, но Геллан слышит. Он всегда слышит то, что нужно и не нужно.

Пристально смотрит на муйбу и мысленно просит молчать. Геллан и так всё знает. Ему не нужны слова и пояснения, а Дара… лучше не пугать девочку. Не сейчас.

«Однажды всё равно придётся сказать», – печально заглядывает в душу муйба.

«Знаю. Позже», – отвечает ей он и со вздохом рассоединяет ладони. Щупальца Кудряны отпускают, обласкав напоследок запястье.

– Смотри, – коротко бросает

муйба и, наклонившись, поднимает с пола железяку, похожую на прямоугольный щит. – Сейчас это всего лишь кусок стали, почти бесполезный. Но стоит сделать вот так – и он становится лезвием, что способно легко резать карк.

Муйба проводит краем стального листа по верхушке бутона, разрезая его почти пополам. Во все стороны летят розовые искры. Затем бутон схлопывается и постепенно превращается в лохматый шар.

– Не просто острота, но и сила, – повторяет муйба почти один в один слова каменщика.

У Дары сходятся брови, видно, как напряжённо она думает о чём-то.

– Странно, – задумчиво тянет она. – Зачем они хотели украсть Кудряну? И возможно ли это?

Муйба наконец-то улыбается. Слегка, почти незаметно, лишь уголки губ дрогнули и сомкнулись ресницы, скрывая блеск глаз.

– Украсть можно. Смысла нет. Магия Кудряны действует только здесь, в Розовом. В других местах – это всего лишь тёплый кудрявый шар. Мы говорим об этом всем чужакам, что забредают сюда время от времени. Жаль, что так случилось. У мальчика удивительно интересная энергия, и Кудряна приняла её.

Он заметил, как вздрогнула Дара и слегка порозовели её щёки. Юный вор понравился ей? Захотелось влезть девчонке в голову, но Геллан подавил в себе низменное желание.

Дара засуетилась, почти выскочила на волю, заторопилась, бормоча что-то про ванную, но он чувствовал: что-то неправильно, что-то не так, но расспрашивать не стал.

Порвалось, разбилось нечаянно очарование. Дара больше не любопытствовала, не расспрашивала. Ему показалось, что она хочет поскорее уехать отсюда: быстро купалась, сосредоточенно ела, не оглядывалась по сторонам, не медлила, не оттягивала.

Геллан понимал: что-то грызло её изнутри, какая-то забота, но никак не мог поймать Небесную с поличным: иногда, когда очень хотела, она прятала свои мысли наглухо.

Он не стал противиться, хотя до этого подумывал остаться в Розовом на ночь. Дред и Ви решились. Им понравилось поселение. Жители приняли их радушно и даже обрадовались новым поселенцам.

– У нас маленькая семья, – просто объяснила муйба, – мы здесь все равны и радуемся, когда кто-то хочет остаться. Не каждому по нутру жить бок о бок с нелюдями и не помыкать ими.

Потерянной песчинкой бродил по поселению Ренн. Медленно шёл по улицам, трогал руками стены домишек, о чём-то разговаривал с жителями.

– Мы помним его, – тихо рассказывала Геллану муйба. – Он пришёл искать семью, но не нашёл. Кудряна покинула Розовое совсем молоденькой да так и потерялась где-то.

Она почувствовала, как напрягся Геллан и пояснила:

– Кудряна –

так звали его мать. Это в её честь названа наша святыня. Она не упала с неба, не появилась внезапно. Её создали животворящие руки бабушки и дедушки Ренна. Если они и впрямь родственники.

– Создали? – тоненько пискнула Дара.

Муйба снисходительно улыбается, если можно назвать улыбкой приподнятый уголок губ.

– Создали, – подтверждает. – Как всё, что создают меданы. Кое-что можно поставить на поток и продавать, а вот такое, как Розовая Кудряна, создаётся одно-единственное и неповторимое. Раньше карк пилили большими пилами – рабский труд. Или делили энергией – бесчеловечный способ, убивающий через несколько лет. Дуон и Зийя всегда мечтали о тихом уютном местечке, где нет унижения и рабства. Слишком много вложили в своё творение, но ещё немного застали время, когда их мечта стала реальностью.

– Ренн знает? – глухо спросила Дара, отыскивая глазами мага.

– Знает, конечно. Мы рассказали ему всё, что могли. Немногие помнят. Для большинства жителей его семья – легенда, неспетая баллада, что передаётся из уст в уста, как сказка.

– Почему? Ведь не так много времени прошло? – удивляется Небесная.

У местной муйбы глаза сизые, как крылья коломбо. Странный свет зажигается в них порой. Как сейчас. Далёкий, пахнущий горьким дымом. 7c0301

– Почти всё население сменилось, девочка. Кто-то сбежал из рабства. Большинство умерли от истощения или надорвавшись. За короткий срок – новые лица, новая жизнь. От старой – лишь воспоминания и сказка. У нас нет властителя, нет надсмотрщиков. Да и желающих соваться сюда ради алчной наживы нет, – снова вспыхивают в её глазах яркие стальные искры. – Потому как наши лезвия могут резать не только карк.

Больше она не говорит ничего, уходит, покачивая бёдрами, и Геллан впервые замечает: под широкой рубахой-платьем – оружие. Да и штаны у муйбы неспроста. Она готова к любой неожиданности и может дать отпор. Как и большинство населения Розового. За их добродушием и спокойствием – уверенность. И, наверное, два беглеца не первые, кто покушался на их святыню. Видимо, кому-то удавалось и украсть, но лохматый шар так или иначе возвращался на место – и жизнь текла дальше.

Теперь он мог быть уверен за Ви и Дреда. Здесь они найдут дом и защиту, которые были им нужны.

Прощались тяжело. Ви плакала и махала руками-крыльями, теряя перья. Дред стоял внешне невозмутимый, но по глазам Геллан видел: ему тяжело оставаться.

– Время, брат. Оно пришло, – сказал он Дреду и прикоснулся большим пальцем ко лбу. Вначале к своему, а потом – к его.

Провожать их вышло почти всё поселение. Меданы, галдя и улыбаясь, грузили на возы нехитрые дары: вкусную еду, бочонок с маслом и меховые розовые покрывала – пушистые, с красноватым отливом, необычайно лёгкие.

– Прощайте, – махнула рукой муйба. – Не желаю лёгкого пути. Вы и так знаете, что он у вас непростой. Желаю удачи и горячих сердец.