Выбор шатеры
Шрифт:
– Я сказал, отпусти, - тихий голос юноши, заставляет кузнеца нехотя отстраняется от перепуганной меня, обернутся. Смотрю за спину этого вонючего урода и пугаюсь ещё больше. Моя абсурдная догадка подтверждается. В нескольких шагах от нас стоит бледный как мел разъярённый Эван.
Ну зачем он пришёл?! Ему же нельзя попадаться на глаза дарийцам!
И тут меня накрывает вторая волна паники. Но на этот раз уже не за себя, а за своего друга-альтаирца.
Самоубийца! Неужели Эван не понимает, что дарииц-кузнец с превеликим удовольствием
– Уходи! – кричу я, пытаясь заставить Эвана убраться из хижины и тем самым спасти ему жизнь, которая, судя по разъярённой морде кузнеца, уже висит на волоске. – Я тебя не звала! Проваливай! Не смей вмешиваться в мою жизнь! Ты не моя семья!
Но Эван не двигается с места. Впрочем, чему удивляться? Мальчишка не дурак. Знает меня, как облупленную. Вряд ли он поверил хотя бы одному моему слову. А это значит, что из этой злополучной хижины Эван уйдёт либо со мной. Либо…
О втором «либо» думать не хочется.
– Отдайте её мне, - настырно повторяет Эван, срывая с пояса кожаный кошелёк и бросая его Акрабе. – Считайте, что я выкупил её. Ада, иди сюда.
Альтаирец протягивает мне руку. О! Как бы я дорого отдала, чтобы в эту секунду оказаться рядом с ним, но между нами всё ещё стоит кузнец, который явно обдумывает, что ему сначала сделать: свернуть шею зарвавшемуся мальчишке-альтаирцу или для начала на его глазах оприходовать меня.
Мамуля с азартом высыпает содержимое кошелька на стол. Присвистывает. Похоже, столько дар она не видела за всю свою жизнь! Да… Эван не поскупился.
– Забирай хоть насовсем! Она твоя! – торопливо сгребая деньги, смеётся счастливая Акраба.
У меня из груди невольно вырывается вздох облегчения. Неужели этот кошмар закончится?
Как же! Размечталась!
В планы кузнеца явно не входила делёжка меня с альтаирцем.
– Я первым за неё заплатил! – взрывается мужик. – Девка моя!
– Ой, разбирайтесь сами, - отмахивается мать, старательно сгребая монеты в кошелёк.
Отчётливо понимаю: дело начинает принимать ещё куда более опасный поворот. Появление в доме альтаирца лишь сильнее раззадорило кузнеца.
Мой первый порыв – рвануть к Эвану, но кузнец отбрасывает меня к стене с такой силой, что я не уверена, целы ли мои рёбра. Охаю. Сползаю на кровать. А дальше… Эван пытается прийти мне на помощь, но кузнец отшвыривает моего альтаирца. Мальчишка падает возле камина и ударяется головой о каменный пол. Вижу кровь, стекающую с его разбитого виска. Такую же алую, как и у нас дарийцев.
Комнату наполняет чей-то истошный вопль. Лишь спустя пару секунд понимаю – кричу я сама.
– Эван!
Я, словно одержимая рвусь к нему, но кузнец не даёт мне слезть с кровати. Пытается стянуть с меня штаны.
До смерти перепуганная за Эвана, за себя, я продолжаю истерично орать и брыкаться. И плевать, что никто из соседей не слышит мои
– Твою мать! – заторможенный, не то изумлённый, не то испуганный восклик Акрабы на пару секунд заставляет кузнеца переключить своё внимание на неё.
– Что ещё?
Кузнец осекается.
– Эван! – испуганно выдыхаю я…
– Какого…?! – это единственное, что успевает сказать кузнец, когда обнаруживает, что мальчишка-альтаирец стоит рядом с ним.
С окровавленной головой.
И с неестественно горящими синими глазами.
А дальше начинает происходить нечто совсем невообразимое. Кажется, я начинаю понимать, почему стражи Дэбэра предпочитают как можно быстрее избавляться от альтаирских военнопленных.
Уже в следующее мгновение громила-кузнец, описав дугу в воздухе, отлетает на другой конец комнаты, где вписывается в старый кухонный шкаф. Грохот падающего тела, звон битой посуды, стон кузнеца, вопли моей не на шутку перепуганной (и в связи с этим резко протрезвевшей) мамаши… И не то крик, не то рык альтаирца.
– Ада, беги отсюда! Беги!
Я бы и рада, но не могу. Моё тело словно парализовано от страха. Никогда раньше я не видела мальчишку-альтаирца в гневе. Пожалуй, сейчас он сам пострашнее кузнеца.
Я и раньше слышала, что сила мужчины-альтаирца, особенно, когда он в ярости, в разы превышает силу любого дарийца или землянина. Говорят, если альтаирца довести, то у них «сносит крышу». Они сами не знают, что творят. Могут в запале поубивать всех, кто попадётся под руку. Всем хорошо известно: безопасный альтаирец – мёртвый альтаирец. К разъярённому альтаирцу под руку лучше не подлезать. Но я никогда… Никогда не думала, что мой Эван тоже может превратиться в такое чудовище. Для меня он всегда был всего лишь худеньким болезненным мальчишкой. Но этот худенький и болезненный только что умудрился впечатать в шкаф громилу-кузнеца.
Эван начинает тяжело дышать. Закашливается. Как же я ненавижу этот его кашель! Огонь в синих глазах постепенно затухает, а значит, сила идёт на убыль – догадываюсь я.
Тем временем, ругаясь матом, злой как стая драгов, кузнец поднимается на ноги, направляясь к обессилившему мальчишке-альтаирцу, который, видимо, и сам не ожидал от себя такой прыти.
И тут я, наконец-то, выходу из ступора. До меня отчётливо доходит: нельзя терять ни секунды!
Нет. Я не бегу на помощь Эвану. Напротив, соскакиваю с кровати и несусь в противоположном направлении - в подсобку. Подспудно замечаю, что мой альтаирец даже не пытается оказать сопротивление кузнецу, когда тот поднимает его за грудки.