Выдыхай
Шрифт:
— Ты скользкий тип, — подшучиваю над ним, поглаживая мыльные плечи, в то время как он целует мою шею.
В этот момент просыпается Эрик и решает поздороваться с папой. Видимо ему не понравилось, как тесно мы стоим. Почувствовав лёгкий толчок, Алекс расплывается в улыбке, чуть отодвигается и кладёт на мой живот руку:
— Привет, сынок, — но сынок уже затих, получив желаемую свободу.
— Кажется, он против такой позы, — мы целуемся снова.
— Тогда сзади, — он разворачивает меня уверенно. Впрочем, я не возражаю. Контраст холодной плитки под грудью и горячего тела сзади будоражит. Алекс скользит пальцами между бёдер. Три недели в разлуке сделали тело гиперчувствительным, легчайшие поглаживания приводят в экстаз. Он прикусывает плечо, раздвигая коленом мои ноги. Входит осторожно, словно боится навредить. Мы двигаемся медленно, слишком медленно, хочется драйва. Я выгибаюсь в его руках, требуя разрядки:
— Быстрее, Алекс.
Он ускоряется, чтобы поднять меня до облаков. Мой любимый, лучший на свете мужчина. Кончает вслед за мной.
— Я так скучал, малыш.
Выскальзываю из рук Алекса, чтобы повернуться к нему, вглядываюсь в его лицо, родное и знакомое. То, что есть между нами — настоящее. Не болезнь, не зависимость. Просто любовь. И я выбираю любовь, потому что от зависимостей необходимо лечиться.
Мы целый день не выходим из дома, набираясь сил перед завтрашним днём. Много разговариваем, целуемся. Я рассказываю в деталях о том, что запланировано на завтра. Кое-что, из того, что мы планировали два года назад, всё же удалось осуществить, и Алекс радуется этому. Я тоже. Пусть эта церемония не станет свадьбой года в таблоидах, она станет нашим самым счастливым праздником. Я спокойна и уверенна, как никогда. Мой выбор. Мой человек.
АЛЕКС
Я боюсь заходить домой, боюсь увидеть холод в её глазах, потому что в последнее время Мари была как чужая. Но нет, набрасывается на меня и глаза её светятся от счастья. Моя девочка. Как же я скучал. В каждом жесте и слове я чувствую, что она ждала. Целый день только вдвоём, без необходимости куда-то бежать и что-то успевать — просто подарок судьбы. Не совсем вдвоём, конечно, Эрику не нравится, когда мы слишком близко друг к другу и он ругается, как умеет. Мари показывает, какого размера он сейчас — такой крошечный, но уже совсем настоящий человечек, сосущий палец где-то там в глубине. Это умилительно.
— Надеюсь, он похож на тебя, — заявляет принцесса.
— Правильно, он же мужик. А потом ты родишь мне дочку, вот она пусть будет как ты, — да, далеко идущие планы, но ведь и мы собираемся быть вместе не пару лет.
— Всё зависит от тебя, как постараешься, — смеётся Мари.
— Я буду очень стараться, малыш, — и я тороплюсь показать ей, как именно буду стараться. Всегда.
Стив настаивал, что Мари должна провести ночь перед свадьбой в родительском доме, это аранская традиция. И, хоть я сам родом из Араны, я против. Мы слишком давно не виделись, чёрт с ними, с традициями. Мари меня поддержала и осталась дома. Так уютно засыпать, когда она рядом, спокойно. Но ночью просыпаюсь от неясной тревоги. Так и не сообщил ей о возможном появлении Арафата. Я не хочу, чтобы он испортил этот праздник. Одеваюсь наспех и выхожу на улицу. Шесть хмурых мужских физиономий провожают меня взглядом — две на этаже, у двери, и четыре внизу. Бедная моя принцесса, даже мне не по себе под их пристальным вниманием. Ни одного из громил я не знаю — правильно, надо же ребятам когда-то отдыхать, но видеть знакомое лицо всё-таки приятнее. Кн иг о ед . нет
Я сажусь на бортик тротуара и достаю телефон. Бесконечно долгие гудки, спит что ли зараза? Я бы не спал, зная, что завтра она выходит замуж за другого.
Наконец, отвечает, и я слышу детский плач на заднем фоне:
— Давай только быстро, Эванс, — он как обычно сама любезность.
— Ты в Палере? — я тоже не настроен на задушевный разговор.
— Не надейся. Сказал же, что приду, — он насмехается, как обычно.
Злость бурлит внутри, требуя выхода.
— На хрена, Арафат? Ты мазохист? — я, правда, не понимаю.
— Называй, как хочешь, — ему действительно плевать, а младенец на подпевках заливается всё сильнее. Я знаю, что у него есть сын, вот и занимался бы им и женой, нет, ему надо пристать к моей невесте. Бесит. Нам не о чем больше разговаривать, и я сбрасываю звонок. Возвращаюсь к Мари, чтобы обнять её крепко и придумать, как спасти завтрашний день.
??????????????????????????
34
МАРИ
Я давным-давно привыкла в любой день недели, будь то среда или воскресенье, вставать в пять тридцать без будильника. Спасибо, Кир. На самом деле полезная привычка, больше сделать успеваешь. Вот и в день собственной свадьбы глаза открываются как по заказу. Алекс спит, уткнувшись лицом в подушку, а я лежу на его спине весьма уютно и удобно. Вечно мы вертимся во сне оба и просыпаемся в самых разных позах. С Киром я практически всегда просыпалась в его подмышке, изредка отвернувшись, но и тогда он меня обнимал сзади. Даже в этом он вёл себя как собственник. Ни к чему сегодня мысли о нём. Отправляюсь в душ, предвкушая такой долгожданный праздник. Мама должна заехать за мной через два часа, мы поедем в салон, где к нам присоединится Лиз. Хочу сегодня быть красивой для Алекса. Когда выхожу из ванной час спустя, мой пока ещё жених всё так же спит. Сова и жаворонок, лучше не придумаешь. Хорошо, что мы каким-то чудом находим время побыть вместе. Запрыгиваю к нему в постель и бужу лёгкими поцелуями.
— Не проспи собственную свадьбу, — шепчу шутливо на ухо. Он притягивает меня к себе сонно и пытается уложить спать, но я выворачиваюсь со смехом и чмокаю его в нос.
— Я иду делать кофе. Скоро за мной приедет мама, и ты не увидишь меня до тех пор, пока не будешь готов сказать «Да».
— Да, — разносится из-под одеяла, и Алекс показывает, наконец, свое заспанное лицо. — Теперь ты останешься?
— Нет, хочу быть красивой, — улыбаюсь во все тридцать два.
— Ты и без этого красивая, — и я не сомневаюсь, что он действительно так считает.
Мы обнимаемся за утренним кофе, целуемся, но очень скоро мне пора убегать.
— Встретимся у алтаря, — говорю напоследок. — Я буду в белом, — подмигиваю ему и бегу к маме, которая написала, что уже ждёт внизу.
Каких-то четыре часа издевательств и я действительно похожа на сказочную принцессу, в подаренной Алексом тиаре, с мягкими локонами и в соблазнительном пляжном платье. Оно совсем короткое, довольно свободное и неплохо скрывает живот, но второй слой нежнейшей шёлковой органзы, украшенной белыми звёздами, спускается до самого пола и ложится на плечи лёгкими крыльями. Я сама себе безумно нравлюсь в этом наряде. Мама и Лиз хотели видеть меня в чём-то более консервативном, но мне удалось отбиться, аргументируя это тем, что каждая из них уже выбрала своё собственное идеальное платье, теперь моё черёд. Мой свадебный букет максимально простой — всего лишь несколько белых роз и обилие зелени. На ногах сандалии на тонких ремешках — я планирую веселиться на пляже, а не изнывать в неудобных туфлях. Для церемонии, конечно, соорудили деревянный настил, но официальная часть не такая уж и большая, основной праздник предполагает формат пляжной вечеринки. Гости предупреждены о том, что купальник на нашей свадьбе — мастхэв. Никакого строгого дресс-кода и пожеланий в стиле «все присутствующие должны быть в нарядах цвета свежей мяты», сегодня мы желаем веселиться с близкими людьми, а не создавать идеальные фотографии для «Национальной звезды».
Мы приезжаем на Небесный пляж в строго запланированное время, мама сбегает, говорит ей необходимо что-то там проконтролировать, а я в компании Лиз отправляюсь в шатёр, ожидать момента, когда папа поведёт меня к алтарю. И я совсем не волнуюсь, потому что мне не перед кем показывать себя с лучшей стороны, сегодня здесь только самые близкие люди. Вот настаёт момент, когда папа предлагает мне руку, и мы торжественно отправляемся на всеобщее обозрение. Ну, ладно, не торжественно. На самом деле мы с папой дурачимся, и он гадает, как скоро Алекс вернёт меня «по гарантии». Удивляюсь, заметив, что мама стоит за последним рядом кресел, вместо того, чтобы чинно восседать в первом, но сейчас мне не до этого. В двадцати шагах под белым навесом, рядом с аркой, увитой цветами, меня ждёт лучший мужчина на свете, чтобы стать моим навсегда. Он ужасно сосредоточен, и я улыбаюсь ему задорно, желая увидеть ответную улыбку. Которой он, конечно, меня одаривает. Вот папа передаёт меня с рук на руки и отходит в сторону, а регистратор начинает вещать, какой чудесный сегодня день и предлагает нам обменяться свадебными клятвами. По традиции первым начинает жених. Микрофон вполне привычно лежит в его руке, он выглядит так, словно готов начать вип-концерт для собравшихся. Но нет, это шоу только для меня.
— Мари, — говорит Алекс уверенно. — Шесть лет назад, когда ты впервые осталась на ночь в моей квартире и утром призналась, что не умеешь готовить, ты пообещала, что готова компенсировать этот огромный недостаток тем, что взамен будешь любить меня вечно. Именно в то утро, я понял, что хочу на тебе жениться. И сегодня я хочу стребовать с тебя обещанную вечность, я злопамятный, — его улыбка, зажигающая сердечки миллионов поклонниц, плавит меня как солнце карамель. — И если ты готова выполнить это обещание, то взамен я клянусь оберегать тебя от всех невзгод, чаянных и нечаянных, быть рядом с тобой и с нашими детьми, пока смерть не разлучит нас. Потому что я люблю тебя, принцесса. Всегда.