Выпавшие из времени

Козловский Юрий Николаевич

Следующий этап оказался еще интереснее. Они поднялись на поверхность и по асфальтированной дорожке прошли к большому приземистому гаражу, в котором стояли не меньше десятка автомобилей самых различных марок.

– Выбирай!
– Миша развел руки в широком жесте купца, предлагающего товар.

– Как? Любую?
– опешил Обрубков.

– И не стесняйся! Если не понравиться, можешь менять хоть каждый день.

Обрубков хмыкнул, и пошел вдоль ряда машин. Обошел их три или четыре раза, хлопнул по капоту темно-синий "Джип-Гранд Чероки" с объемом двигателя четыре литра.

Привычно подумал - наверняка этот вездеход жрет топливо как эскадренный миноносец, но вспомнив про обещанный оклад, решил, что такой расход его не разорит.

– Эту!
– сказал он Мише.

– Одобряю, - кивнул тот, достал трубку и сказал кому-то: - джип, номер пятьсот тридцать девять.

Прошли не больше пяти минут, за которые Обрубков даже не успел толком осмотреть машину, как в гараже появился очередной "комитетчик" при галстуке, протянул Мише большой конверт, щелкнул каблуками и испарился.

– Держи!
– Миша передал бумаги Обрубкову.
– Техпаспорт, страховка, техосмотр - все, как положено. Автомобиль зарегистрирован в Москве на твое имя, данные уже пошли в милицейский компьютер. Видишь, написано: владелец - Обрубков Василий Тимофеевич. А теперь пошли, я тебе твой дом покажу.

Ошеломленный такими темпами Обрубков едва поспевал за шустрым парнем, стремительно увлекшим его по освещенной фонарями дорожке к ряду утопающих в цветах небольших аккуратных домиков, в некоторых из которых горел свет. Дойдя до восьмого в ряду, Миша остановился и, показав щель в двери, сказал:

– Суй карточку.

Обрубков сунул, щелкнул замок и дверь открылась. В доме оказалось три хорошо меблированных комнаты - гостиная с домашним кинотеатром, не из самых дорогих, но вполне приличным, спальня с широкой застеленной кроватью и кабинет с компьютером. А еще большая кухня с полным набором бытовой техники и сверкающий изумрудной плиткой санузел. На холодильнике в кухне стоял компактный телевизор "Сони", такой же, как в спальне напротив кровати. Видно, "инквизиторы" хорошо изучили привычки Обрубкова и даже узнали, что он любит засыпать под тихое бормотание телевизора, запрограммированного на автоматическое выключение.

– Оставайся ночевать, - предложил Миша.
– Время уже позднее.

– Нет, мне надо домой, - отказался Обрубков.
– Завтра с утра в отдел...

– Туда можешь не торопиться, - успокоил его Миша.
– Ты уволен с завтрашнего дня.

Обрубков от растерянности даже не нашелся, что сказать, что, вообще-то было не свойственно ему. А Миша продолжил:

– Но раз тебе нужно, я сейчас вызову машину, - и потянулся за трубкой. Обрубков остановил его:

– Погоди вызывать! А самому можно? Ну, на джипе...

– Чего спрашиваешь? Машина ведь твоя! Езжай, конечно. Корнеевич велел передать тебе - до девяти утра понедельника ты свободен. Сегодня четверг, так что времени уладить дела у тебя достаточно. Я тебе не начальник, скорее, будет наоборот, но хочу предупредить - у нас, конечно демократия, но дисциплина железная, а хватка у Корнеевича - не дай Боже на себе испытать. Так что постарайся в понедельник как штык, и чтобы в полном порядке.

Через пятнадцать

минут Обрубков, с наслаждением вдавливая в пол педаль газа, мчался по шоссе, прогоняя от себя мысль о месте хранения бесплатного сыра.

Утром он проснулся привычно рано, проделал комплекс силовых упражнений, поколотил висящую в коридоре боксерскую грушу и отправился в душ. Он не боялся никого разбудить, потому что после развода жил один, а соседи, вынужденные ездить на работу в Москву, вставали еще раньше его. Наспех проглотил опостылевшие сосиски с куском зачерствевшего хлеба, запил огромной кружкой черного как деготь чая и отправился на платную стоянку, где ночью оставил джип. До отдела пешком было ближе, чем до стоянки, но очень уж хотелось, чтобы шеф увидел, на чем ездит его бывший подчиненный.

Сегодня дежурил капитан Дима Солуянов. Нажимая кнопки кодового замка, Обрубков кивнул ему в знак приветствия и привычно шагнул к лестнице. Но Дима окликнул его:

– Зайдите, товарищ майор.

Обрубков оглянулся по сторонам - нет, рядом никого не было. Но почему тогда такой официальный тон? Он зашел в дежурку. Капитан, не глядя на него, сказал:

– Вам необходимо сдать служебное удостоверение и оружие, товарищ майор. Вы уволены с сегодняшнего дня.

Слово "товарищ" Дима выговаривал как нечто оскорбительное, будто подчеркивая нежелание общаться с ним. Обрубков с трудом сделал вид, что ничего не замечает, и спросил:

– Шеф у себя?

– Полковник Тарутин в кабинете, но принять вас не сможет, у него совещание, - тем же занудно-официальным тоном ответил капитан.
– И не забудьте сдать ключи от сейфа и кабинета.

Начиная заводиться, Обрубков взбежал на второй этаж и толкнул дверь кабинета. Она оказалась не заперта. Напарник Витек Самохвалов стоял у окна и рассматривал что-то на улице.

– Привет!
– сказал Обрубков.
– Ты можешь сказать, что здесь происходит?

Вместо того чтобы ответить на вопрос, Витек ткнул пальцем в окно и спросил:

– Твоя?

– Моя, - поняв, что речь идет о джипе, мрачно ответил Обрубков.

– Да, нам так не жить!
– вздохнул Самохвалов и повернулся лицом к напарнику.
– Скажи, Тимофеевич, неужели это правда?

– Что именно?
– Обрубков остановил на нем тяжелый взгляд.

– Ну, - смутился напарник, - это... что ты к гэбэшникам перекинулся?

– Что ты несешь?
– Обрубков чуть не задохнулся от возмущения. Он чуть не послал Самохвалова куда подальше, но удержался. Не хотелось вот так, со скандалом, рвать с прошлой жизнью.
– Что значит - перекинулся? Поменял место работы.

– Значит, все-таки правда!
– констатировал Витек.
– А кое-кто говорит, что ты давно на них работаешь.

– Что-о-о?
– взревел Обрубков.
– Какая сука такое придумала? И как ты такому поверил?

– Да успокойся ты, - похоже, капитан слегка даже испугался такой реакции напарника.
– Конечно, я не поверил! Но ты все-таки уходишь?

– Да, - ответил Обрубков.
– Пригласили в новое антитеррористическое подразделение, дают подполковника и оклад в два раза больше.