Выстрелы над яром
Шрифт:
— У него только одно в голове: колеса, шины, — послышался голос матери. — А зачем это тебе? Еще придут ночью бандиты, запрягут Пестрого и поедут. И спасибо не скажут.
Антона эти слова немного остудили. Жена была отчасти права. Он вспомнил про дырки в сарае, которые совсем недавно заколотил досками.
И вдруг Лешка сказал такое, что у отца даже глаза засветились.
— А я слышал про завод, тата…
— Ты, может, и пионером стал? — спросила мать.
— Нет, еще
Распростившись с Лешей, Юра зашел в аптеку, взял лекарство и побежал домой. На лестнице встретил Марию Александровну.
— Ты куда, мама?
— На Замковую. Я скоро вернусь. Хочу для папы подобрать в библиотеке интересную книжку. Не лежится ему.
— А я лекарство несу…
— Папа, кажется, заснул, так ты тихонько. Пускай поспит.
Юра на цыпочках вошел в квартиру. Не успел раздеться, как из комнаты послышался голос отца:
— Мария?
— Это я, папа.
— Юра. Ну как Леша?
— Выписали его. Пошел домой. В новом костюме, довольный.
— А я вот тут с оппозицией сражаюсь, — показал Рыгор Иванович на брошюры и газеты. Они лежали на тумбочке, рядом с бутылочками от лекарств, на одеяле и даже на полу.
— Какой оппозицией?
— Сейчас с «новой». Но песенка у них старая. Они против индустриализации страны. Не хотят, чтобы у нас были свои заводы и фабрики.
Рыгор Иванович оживился, ему, видимо, надо было поделиться с кем-то своими мыслями. Юре приятно было, что отец разговаривает с ним как со взрослым.
— У нас огромная и богатая страна. У нас есть уголь, руда, нефть, лес, водная энергия. Мы можем строить свои электростанции, тракторы делать, автомобили, а они свое: ничего не выйдет. Не понимают, что без индустрии нас задушат враги. Мы единственная страна рабочих и крестьян в мире.
Юру тоже удивило: как не могут те оппозиционеры понять того, что ясно даже ему, пионеру. Конечно, надо строить и восстанавливать фабрики и заводы. Если бы «Металлист» работал на полную мощность, рабочие не тратили бы силы понапрасну, как Лешин отец, а строили бы машины…
— Папа, тебе надо принять лекарство, — спохватился Юра.
Юра налил в стакан воды, накапал туда несколько капель и подал отцу. Потом спросил, поглядывая на стакан:
— Куда мама ушла?
— В библиотеку.
Отец улыбнулся и выпил лекарство.
— Ты чего улыбаешься?
— О маме подумал. Она хочет, чтоб я забыл про оппозицию, о бандитах, чтоб я спокойно читал романы. А тут вот-вот операция. Очень ответственная. Каждый человек не лишний. До романов ли тут?
Юра знал, что означает слово «операция». Из
— Папа, а наган так и неизвестно куда подевался?
— Известно, Юра, — усмехнулся Рыгор Иванович.
— Шутишь?
— Ну хорошо. Сейчас я тебе что-то покажу. Только чур… Пока никому.
— Честное пионерское.
— Верю, верю. Ты умеешь хранить тайну. Рыгор Иванович повернулся на бок, открыл тумбочку и, вынув оттуда сверток, развернул его.
— Вот тот наган, который вы искали. У Юры широко раскрылись глаза.
— Из этого нагана бандит стрелял в тебя?
— Из этого, Юра. Свиридов дал мне его на память.
— А мы напрасно искали.
— Не напрасно, Юра. Если б не Леша и ты, разве его нашли бы?
— А кто ж его нашел?
— А те двое, которых ты заметил вечером возле обрыва, когда стоял с Тамарой в беседке…
— Здорово, — сказал Юра. Глаза его горели.
— Бывают, Юра, ситуации более сложные, — сказал Рыгор Иванович.
— Интересная служба у работников уголовного розыска, правда, папа?
— Не так интересная, как необходимая. Много всякой нечисти еще ходит по нашей земле. Они отравляют людям жизнь… — Жалко, — вздохнул Рыгор Иванович, — нет Ильича. С ним было бы легче.
— Может, и Лешин отец тогда б работал на заводе. Правда?
Рыгор Иванович усмехнулся, и Юра понял, что он сказал что-то не то.
— На каком заводе работал Лешин отец?
— На «Металлисте». Он токарь.
— Токарь? Вот что, сынок. С директором «Металлиста» я недавно встречался. Я напишу ему записку. Напомню о Лешином отце. А ты отнесешь.
— Я с радостью. Это же очень хорошо, если Лешин отец будет работать на заводе. У них такая большая семья.
— Дай-ка мне лист бумаги.
Юра подал бумагу, карандаш. Рыгор Иванович несколько минут сидел, о чем-то думая. Потом что-то писал. Юра не сводил с него глаз.
— Ну вот, возьми и отнеси. Может, что и получится.
Юра взял записку и почти бегом направился к двери. В дверях он столкнулся с Марией Александровной.
— Ты куда?
— На завод. Только отнесу папину записку.
— Рыгор Иванович, это очень срочно? — спросила она у мужа. — Может, пообедаем сначала?
— Можно и после обеда. Но Юра уже был на улице…
Мария Александровна положила на тумбочку две книги и начала собирать газеты и брошюры.
— Вот тебе легкое чтиво, — сказала она мужу, — а эту «оппозицию» я забираю. Выкинь ее, пока не поправишься, из головы.