Взлетная полоса

Беляев Александр Павлович

— Сережа, билеты уже у вас? — деловито осведомилась она.

— Давным-давно, Ирочка, — успокоил ее Сергей и удивился тому, что нисколько не рассердился на то, что она оторвала его от работы.

— Тогда где мы встретимся?

— Где скажете. Мне все равно. Могу заехать за вами.

— А на чем вы поедете?

— Закажу такси.

— Не так-то просто это сделать.

— Попробую.

— Тогда начинайте прямо сейчас.

Ирина оказалась права. Почти час дозванивался он до диспетчерского пункта. Но когда дозвонился, заказ у него приняли сразу. Записали его адрес, телефон и предупредили, что машина, возможно, прибудет даже чуть-чуть раньше, чем он просил. Потом он крепил

на лоджии антенну для приемника. Но вскоре в третий раз позвонила Ирина.

— Не ешьте ничего, — предупредила она.

— Вообще? — не понял он.

— Сегодня. Женя съездил в «Прагу», купил цыплят, заливной осетрины, салаты, знаете, в таких тарталеточках? Еще чего-то. Так что ужинать будем у него.

— А обедать?

— Совершенно не обязательно. Выпейте соку. У вас есть дома какойнибудь сок?

— Рассол из-под капусты есть.

— Это не совсем то, но лучше всякого обеда. Во всяком случае, вам полезней. А то вы скоро начнете толстеть.

— Мне, Ирочка, это не грозит.

— И еще как. Тем более что ужинаете вы наверняка как Женька: в лучшем случае — пельмени. В худшем — колбаса, хлеб с маслом и чай. Угадала?

— На сто процентов.

— А хлеб вы любите?

— Естественно. Я крестьянский сын. Полбатона московского и бутылка молока уничтожаются мгновенно в порядке легкой закуски. Я даже те же пельмени без хлеба в рот не беру.

— Фу, и еще хвастаетесь! Неужели нельзя ограничиться яблоком, или творогом, или просто нежирным кефиром? Вы хотите быть таким, как Остап?

— Он уверяет, что у него полнота наследственная.

— У него жена — начальник экспериментального цеха на кондитерской фабрике. И дома она печет ему такие пироги, что от одного их вида совершенно спокойно можно лопнуть. Что с ним, кстати сказать, в один прекрасный момент и произойдет.

Сергей от души расхохотался.

— Вы правду говорите?

— Очень мне надо вас надувать.

— А я вчера весь вечер таращил на нее глаза, и мне она почему-то казалась учительницей русского языка или литературы.

— Вам, мужчинам, всегда кажется не то, что надо, — закончила разговор Ирина.

Сергей наводил в новом доме порядок еще с чс. Но теперь он был уже в лучшем настроении. Шутливый разговор с Ириной не выходил у него из головы, и, пожалуй, даже не столько сам разговор, сколько то хорошее впечатление, которое после него осталось. И, возможно забыв на какой-то момент о Юле и успокоившись, он вспомнил о вчерашнем разговоре с Кулешовым и о его наказе «думать и решать». Вопрос перед ним был поставлен очень серьезный, и от решения его зависело многое. Вплоть до ухода из КБ. Ведь Кулешов никак не ограничивал его намерения, не оговаривал заранее никакими условиями то решение, которое он должен был принять. Значит, он допускал такой вариант, что Сергей на два года поступит в адъюнктуру одной из академий. Сергей даже удивился тому, что так легко мог забыть обо всем этом. Совершенно неожиданно перед ним открылась новая перспектива. После защиты диссертации он мог вернуться в КБ. А мог и не возвращаться. Мог остаться на преподавательской работе в академии. И тут он снова вспомнил о Юле, о том, что она говорила ему вчера вечером, что, пока они работают под одной крышей, ни о каких по-настоящему серьезных отношениях между ними не может быть и речи. Она уходить из КБ, естественно, не собиралась. Ну а если это сделает он? Тем более что случай представился более чем подходящий. Уйдет он, что тогда? На этот вопрос могла ответить только Юля. А для этого ему непременно надо было с ней увидеться. А перед этим еще следовало и помириться. Сергей вздохнул и закурил. И тогда у него появилась совсем иная мысль: а может,

даже и хорошо, что вопрос придется решать ему самому, безо всяких советчиков, в том числе и без Юли. Но, что бы она ему ни сказала, к ее словам он прислушался бы непременно:.

В этот момент раздался телефонный звонок. На этот раз звонил водитель такси. Сергей взглянул на часы, предупредил Ирину, что он выезжает, и спустился вниз.

День простоял солнечный, но нежаркий. И сейчас воздух был чист и свеж. Сергей назвал адрес, и машина двинулась к университету и далее вниз по метромосту, на Комсомольский проспект. Впрочем, дороги он не заметил. И только когда увидел пламенеющие в лучах вечернего солнца золотые купола церкви святого Николая, понял, что уже миновал большую часть пути и что дорога и машина нисколько не мешали ему обдумывать свои дела. Он еще не принял никакого решения. Но уже знал совершенно четко, что, когда его найдет, не откажется от него ни за что на свете. Как не отказался, когда три года назад, еще в полку, сбил своим танком с рельсов горящую цистерну, как не отказался открыто и прямо высказать свое мнение на разборе испытаний «Совы», как не отступил от решения провести роту по дну замерзшей реки. Провел и тем самым добился успеха в том учебном бою:.

Ирина вместе с братом уже стояли возле дома. Сергей вылез из машины и открыл перед Ириной переднюю дверцу кабины. Но она ловко усадила туда брата, а сама села сзади, рядом с Сергеем.

— Вы везучий. Заказали все-таки: — сказала она.

— И потерял на это всего час, — ответил Сергей.

— И зря, — заметил брат Ирины. — Это все великолепно могла сделать она сама. Делать ей сегодня совершенно было нечего.

— И вам не стыдно? — всплеснула руками Ирина. — Вы же мужчины!

— Лично я — брат, — поправил ее Евгений.

— А я выполнил свой долг честно. Кстати, что мы будем смотреть? Кто-нибудь слышал хоть что-нибудь об этом ансамбле, — спросил Сергей.

— Мне все равно, что они будут представлять. Мне просто хочется на публику, — ответил Евгений.

— Уши вянут, — вздохнула Ирина.

— А я в танцах разбираюсь чуть больше, чем свинья в апельсине, — признался Сергей.

— Вы просто скверно воспитанные молодые люди. Или еще того хуже — жалкие снобы! — не сдержалась Ирина.

— Для снобов мы слишком послушны, — заметил Сергей. — Вы позвали — и мы пошли.

— Это ничего не доказывает. Вы потом целый год можете вспоминать о потере драгоценного времени. А ты! — погрозила Ирина брату пальцем. — Кто меня все время просит, чтобы я везде брала тебя с собой? Больше ему, видите ли, ни с кем ходить не хочется.

— Да у меня же просто нет другой такой интересной партнерши. У тебя же ноги от самой шеи растут. А то, что ты моя сестра, никому не известно, — простодушно признался Евгений.

Ирина укоризненно покачала головой и повернулась к Сергею, явно надеясь на его поддержку.

— А портрета моего ни одного не написал:

— Я же не портретист, сколько можно это тебе объяснять? — взмолился Евгений. — Вот постареешь, я мигом тебя подмоложу. Я реставратор! И морщинки разглажу и румянец восстановлю и подшпаклюю, где надо.

— Спасибо, — не захотела слушать Ирина. — Постараюсь сохраниться подольше.

Такси свернуло на Петровку и остановилось напротив «Эрмитажа», почти у Лихова переулка. Народу в саду было много. Билеты начали спрашивать еще перед входом в сад. У Сергея был один лишний. И он уступил его высокому лейтенанту-моряку, справедливо решив, что лейтенант наверняка в Москве или в отпуске, или в командировке, или, того хуже, всего лишь проездом, и другого случая побывать на концерте ему уже, может, не представится вовсе.