Я иду за тобой на мягких лапах

Кармальская Светлана Александровна

А любовь хищника — это страсть, жестокая, затмевающая рассудок, и… нежность его рук, и мягкость губ. Каждое его движение и касание отдавались во мне сумасшедшим, почти болезненным наслаждением. Я падала, нет, мы летели вместе в прекрасную и страшную бездну, где не было ничего, кроме огня, с рычанием набрасывающегося на тела и души…Мы сгорали заживо.

***

Солнечный луч скользнул по лицу, и я открыла глаза. Стук в дверь.

— Просыпайтесь!

Господи, кто это? Линии, что этой назоле надо? Ах, да, я же сама велела. Попробовала встать, но была остановлена тяжелой мужской

рукой, придавившей меня к постели.

— Куда ты спешишь радость моя?

Захлебнувшись криком, я медленно повернула голову.

Княжич лежал рядом, поверх одеяла, обнаженный и, подперев рукой щеку, смотрел тяжелым и ласковым взглядом. О Лалли, что же я опять натворила. И ведь не скажешь богине — мол, отдавалась парню, даже не приходя в сознание. Ложь, очень даже в сознании была. Разве что в неадекватном. С замутненным рассудком. И если в прошлый раз можно было списать все на вино с атли, то сейчас винить некого, кроме себя. Погодите, как это некого? Это все тигр виноват! Он на меня так странно действует! Вот и сейчас — от его коварной улыбки, синего взгляда из-под ресниц меня бросает в дрожь…

Дан тихонько притянул меня к себе, горячие губы коснулись моей щеки.

— «Коснусь губами нежно твоего плеча, Прижмусь к тебе, от возбужденья тая. Бурлит огонь в крови, и плоть так горяча, Я каждой клеточкой тебя желаю». (А. Куприна. Стихи. ру.)

Ох, неужели он для меня это сочинил?

— Ее светлость уже проснулась и собирается уходить! — продудела Линии в дверную щель.

Все лишние мысли тут же выкинуло из головы, ну ладно — не совсем выкинуло, но я их временно погрузила на самое донышко, и укрыла плотным слоем прохладной воды. Не сейчас!

Ужом выскользнув из кольца объятий, схватила халат и кинулась в ванную, но остановилась. Возникла другая мысль — лучшая!

— Мне нужно проследить за леди Аренсай, пойдешь со мной? Если не можешь, то я одна, только решай быстрее, слышал — она уходит!

Нужно было видеть изумленное лицо Данвера. Он, конечно, рассчитывал на продолжение банкета, однако, стоит отдать ему должное, взял себя в лапы и сориентировался кошак быстро.

— Без проблем!

— Тогда жди меня у ворот, да смотри, чтобы госпожа тебя не заметила.

Он оделся в секунду, и пока я раздумывала, как бы незаметно вывести эту здоровенную зверюгу из китона, Дан решил задачу самым простым, с его точки зрения, способом.

Вышел на балкон и обратился огромным котом. Белоснежная шерсть сверкала и переливалась в утренних лучах, черные полосы казались бархатными. Словно завороженная, я протянула руку, но ни погладить, ни восхититься не успела — наглец лизнул меня в губы и легко перепрыгнул через перила. Уже на газоне, приземлившись на лапы, поднял голову, сверкнул голубыми глазами и неторопливо потрусил за угол, помахивая хвостом. Я остолбенела. Он так и будет в облике тигра расхаживать по садам Палатия? Нет, слава богу, этому позеру хватило ума сообразить: не следует пугать народ. У выхода на аллею вновь стал человеком. Я перевела дух и помчалась одеваться. Срочно отыскать платье попроще, туфельки без каблуков и легкое покрывало. С непокрытой головой здесь ходят только нищенки или продажные женщины.

ГЛАВА 21 —

НЕОЖИДАННЫЕ ОТКРЫТИЯ

Дэйни прошла мимо стражи, а те даже не спросили пайсу! Вот это да! Вот так бабуля. Что же она с ними делает? Данвер стоял чуть поодаль, разговаривая с двумя тайгерами из отряда спатариев. Увидев меня, двинулся навстречу.

— Тебе идет местный наряд. Тебе все идет!

Я отмахнулась.

— В нем меньше привлекаешь внимания. Тихо, не мешай.

Я следила за удаляющей фигурой, не торопясь подходить к воротам. Вдруг она обернется и заметит нас.

— Погоди, герцогини еще не было, ты зря так торопилась.

— Как же не было, ага, держи карман шире! Разуй глаза, комит!

Я кивнула в сторону аллеи, тянувшейся от цитадели к городу.

Дан ахнул.

— Вот это да, как же я мог ее не заметить. Черт возьми, но как?

Как-как, я-то уже сообразила: хитрый отворот для чужих, он локальный и не влияет на сигналки. Внучка — не чужая, родная кровь, а Дан ей никто, потому проморгал, как и стража. Когда я прямо указала ему на эльфийку, то для тигра отворот расвеялся. Но только для него. В любом случае, не могу же я прямо сейчас во всем признаться? Потому пожала плечами.

— Зазевался, на меня смотрел, а не по сторонам. В следующий раз будь внимательнее. Хватит болтать, пойдем, только близко не приближайся.

— Объясни же — в чем дело?

— Потом, сначала я сама должна разобраться.

— Да какое тебе дело до ее тайн? Зачем мы следим за ней?

Я остановилась.

— Будешь донимать меня вопросами? Тогда поворачивай назад! Обойдусь без тебя.

Дан нахмурился, но замолк. Ненадолго. Въедливый кошак решил сменить тему, выбрав не самый удобный вопрос.

— Злата, а почему горничная стучалась и называла тебя на вы? Словно ты ее госпожа! И даже не спросила, почему камеристка ночевала в спальне принцессы? То есть она знала, что ты там?

Уп-с! Мысли заполошными птицами заметались в голове! Мои судорожные попытки найти приемлемое объяснение не остались не замеченными.

— Что с тобой, ты так побледнела?

— Ты задаешь неприятные вопросы! Думаешь, мне хочется вспоминать?

Данвер растерялся.

— О чем вспоминать?

— О том, что потеряла. Ведь не так давно я жила в богатой семье, и эта девушка работала у нас. Мы всегда были добры к ней. А она — оказалась благодарным человеком. Потом отец разорился, оплачивая долги своего легкомысленного брата, и рассчитал прислугу. Линии повезло, каким-то чудом она попала во дворец и мне помогла пристроиться. Но по старой памяти все еще обращается ко мне на вы.

Дан закивал с извиняющимся видом.

Уф, прокатило! Ободренная, я продолжила.

— А насчет принцессиной спальни, тут сама не знаю, но когда леди Эльвейна остается у герцогини, то всегда велит мне ночевать в ее комнате. Может, опасается за украшения, или какое-то суеверие у нее в голове. Не могу понять! Но с чего ты вдруг решил допрашивать меня? Как ты смеешь? Я что, преступник в кабинете у следователя?

Княжич растерялся и явно расстроился.

— Я не хотел ничего дурного, просто удивился, ну-у, могла бы и не отвечать.