Я/Или ад
Шрифт:
— Помилуйте! — воскликнул 1-й. — Материя есть философская категория, объективная реальность, данная человеку в ощущениях.
— Да, но что такое реальность? — спросил Иванов 3-й.
— Реальность? Ну то, что существует реально, независимо от наших органов чувств…
— Да, но откуда мы знаем, существует ли это независимо от наших органов чувств?
— Ну как же, — рассердился уже Иванов 1-й. — Мы материалисты… То есть, извините, это и есть наш вопрос… Ну… Ну вот стол. Если мы от него отвернемся,
— Почему? — спросил Иванов 3-й. — Откуда вы знаете?
— Ну… Ну вы можете мне сказать, что он существует.
— Да, но меня вы тоже воспринимаете органами чувств. Откуда вы знаете, существую ли я вне ваших органов чувств?
Иванов 1-й рассмеялся.
— Но вы же существуете!
— Да, но я тоже существую в органах чувств.
Иванов 1-й замолк. Потом сказал:
— Да бросьте вы меня дурачить! Я существую, вы существуете, стол существует. Мы умрем, а стол будет.
— А может, его сожгут! Вы как раз и сожжете. Как же вы можете утверждать, что он существует независимо от вашего состояния?
— Ну… сожгу… Не я же его создал! Не продукт же он моего мозга!
— А если и создал?
— Но вещество же. из которого он состоит, я не могу создать! Это дерево! Оно существует независимо от меня!
— А стол — это разве вещество? Это — понятие. Дерево вы не можете создать, а стол можете.
— Да, но этот-то, реальный стол я не создавал! — воскликнул Иванов 1-й, указывая на стол.
— Это не стол, это — стул, — смущенно проговорил Иванов 2-й.
— Как стул? Стул? К черту… Ну и стул, какая разница!
— Ну как это какая разница! — возмутился Иванов 3-й. — Вы думали, стол, а это, оказывается, — стул. А может, все это — наша совместная галлюцинация.
— Ну знаете! — рассердился вдруг Иванов 1-й. — Вы неправильно занимаетесь по данному мной вопросу. Вы в корень смотрите. Не рассуждайте умозрительно — стол, стул… Это в конце концов опыт. Вы философов почитайте. Послушайте, что умные люди говорят. Ваши столы уже давно отброшены, как метод. Уже в Древней Греции завязали заниматься этой умозрительностью. Почитайте.
— Хорошо, — сказал Иванов 3-й, и они опять разошлись по комнатам.
На этот раз они сидели часа три. Потом, когда они вышли, у Иванова 1-го вид был очень самодовольный, у Иванова 2-го — усталый, а Иванов 3-й излучал восторг. Ему словно не терпелось рассказать о том, что он теперь знает.
— Ну-с? — спросил, поправив очки, Иванов 1-й, когда они сели курить.
— Я все понял! — неожиданно сказал Иванов 3-й, который был весь в нетерпении.
— Неужели… — скептически усмехнулся Иванов 1-й. — Вы погодите так решать. Не все так просто, друг мой, не все так просто.
— Ну хорошо! — объявил Иванов 3-й и приступил к повествованию.
Иванов 2-й
— Вот, — сказал Иванов 3-й. — Вот как раз Кант. Смотрите, оказывается, мы не можем решить нашу проблему. Если мы скажем, что все, что нас окружает, реально существует, то это будет то же самое, как если сказать, что реально существуют только наши ощущения, потому что мы можем говорить исключительно о наших ощущениях, а вещи в самих себе нам неизвестны. Потому что пространство и время не объективно реальны, а трансцендентально идеальны…
— Ну это вы хватили! — протянул Иванов 1-й.
— Опровергайте! — горячо воскликнул Иванов 3-й и нервно закурил.
У него тряслись руки от возбуждения, и он прикуривал фильтр.
— Сейчас вы прикурите фильтр, но поскольку для вас ничего не существует, кроме ощущений, тогда — пожалуйста, — насмешливо проговорил Иванов 1-й.
Иванов 3-й смешался, уронил сигарету на пол, обжегся спичкой и смущенно засмеялся.
— Все равно… — судорожно сказал он. — Все равно не опровергнете. Мы не можем говорить о вещах в самих себе…
— Да какие к черту вещи в себе! — взорвался Иванов 1-й.
— А вы пришли уже к каким-то выводам? — спросил Иванов 3-й.
— А что значит выводы! — рассердился 1-й. — Да просто все это чушь. Что, что вы говорите? Я говорю — это все наукообразная чушь. Есть реальная жизнь. И на самом деле вы не считаете, что все это продукты — ха-ха! — вашего воображения. Есть реальные вещи, которые мы отражаем своим сознанием.
— Как это — реальные? Что такое — реальные? — спросил Иванов 3-й.
— Да хватит мне чесать мозги! — сказал Иванов 1-й. — Вы сами прекрасно понимаете, что есть что-то реальное. А все эти словесные упражнения… Вы занимайтесь лучше вопросом — почему вы понимаете, что это так…
— Ну что ж, пожалуйста! — усмехнулся Иванов 3-й. — Только вы так и не опровергли меня.
— Опровергать не надо! — заявил Иванов 1-й. — Вы сами себе не верите!
Они разошлись. Иванов 3-й, запрокинув голову и оправив манжеты, гордо пошел читать философов, а Иванов 1-й, ухмыляясь, тоже пошел в свою комнату. Неожиданно для всех Иванов 2-й громко зевнул и потянулся.
— Все то же самое! — сказал он, обращаясь в пустоту, и пошел спать, видеть сны и выбирать то, что ему нравится.
Следующая встреча Ивановых была менее бурной. Иванов 3-й, после бессонной ночи и выкуренных пачек сигарет, выглядел очень красиво, но довольно помято; 1-й, хорошо выспавшись, казалось, давно решил все вопросы, а 2-й был все таким же.
Ивановы вышли позавтракать. Они увидели чудесные картины — великолепный пейзаж с оливами, плескающееся море и солнце. Природа настраивала на философский лад.